А ещё это «местное» имя… Темнокожая называла её Лаан, как положено, но Николас упорно звал «Диана» или вообще «Ди», сокращённым вариантом. Когда Лаан только прочитала в местной информационной сети про Диану, богиню Луны – спутника главной планеты, а ещё чистоты и охоты, этот псевдоним показался ей хорошей идеей. Она умела и любила охотиться, хотя это было дорогим развлечением. А сейчас чужое имя всё чаще казалось ядом, который медленно проникает в каждую клеточку тела, искажая и болезненно усложняя мир вокруг. Или. Или не ядом? Лекарством? Лаан не хотела об этом думать.

Но из головы никак не шли слова Николаса. О том, что они проиграют, даже если победят. Лаан постоянно искала в них какую-то ловушку, подвох, логическую нестыковку, но найти не могла.

Что ей делать? Что она должна делать?

И не услышать Тан. Не понять, чего он от неё хочет.

Дей-асаш-Тан – элита, опора и защита танар, честь и принципы Танайда, его основание, фундамент. И сама Лаан – один из кирпичиков в этом фундаменте. И теперь ей предстояло… предать?

Но может быть, именно этого от неё и хочет Тан?

Иногда она понимала, что другого пути нет, осталось только решиться. Или… ей казалось, что она понимает? Вдруг всё же что-то не так, вдруг капитан Николас обманул или хотя бы ошибся?! Конечно, обманул, он же враг! А всё, что происходит – как раз психологическая обработка, изощрённая пытка сомнением, её ломают, пытаются сбить с толку, нет, она не поддастся. Но потом сомнения возвращались.

Так что же? Сделать вид, что Николас убедил её, что она согласилась, а дальше. Действовать по обстоятельствам? Да, наверное, так. И пусть привычка анализировать мотивы подсказывала, что это – не решение, а уход от него, отсрочка, это создавало иллюзию какой-то определённости. Она осмотрится, соберёт информацию и примет решение. Потом.

Когда они прилетели на планету, Лаан была как в тумане. Долгие бюрократические процедуры прошли мимо, она только кивала в ответ на вопросы, потом ей на руку нацепили какой-то браслет, а потом. Потом они вышли на поле космодрома, и на Лаан обрушилось высокое прозрачное небо, и ветер, и странные, непривычные запахи. Всё это было так не похоже на Танканай – Нову, как его называли местные, – что у Лаан на миг закружилась голова. И никакой вооружённой до зубов группы сопровождения, старшие офицеры корабля просто пошли к космопорту. Хочешь – беги, никто не держит! Но куда бежать, когда рядом сам капитан и это чудовище Варк? Даже если получится. Она не знает местных реалий, и ошейник не снять. Может быть, если она добудет какие-нибудь инструменты. Но для этого надо как минимум выбраться с территории космопорта, а кто ей позволит?

– Ди, – голос Николаса вернул к реальности. – Предлагаю пока остановиться у меня. Дом у меня большой, места хватит, и меня вы ничем не стесните. И вам так будет удобнее, если честно.

– Как будто я могу отказаться, – буркнула она.

– Да запросто! Если хотите, довезу до ближайшей гостиницы – и делайте, что хотите.

– Уж как-нибудь разберусь, – она знала, что не разберётся, что примет предложение Николаса, что у неё нет вариантов, но не могла же она согласиться вот так вот, сразу! – Думаете, не выживу?

– Что вы, Диана, как можно! Вы профессиональный агент, вы элита своего народа, конечно, вы выживете. Только зачем?

Она даже не успела до конца осознать, что он только что сказал, как Николас примирительно поднял руки:

– Ди, я приглашаю вас в гости. Захотите уйти, не вопрос, держать вас никто не станет. Лично на вас никакой вины нет, а на Теллуре уважают свободу других. Просто позвольте показать вам, как мы живём. Потом решайте сами.

– Но.

Ах, как соблазнительно это звучит! Она же сама думала о том, что надо собрать информацию, прежде чем принимать решение. Но что она может обнаружить такого, что будет ценно для Маршалов? Да ничего. Если этот странный человек говорит правду, всё, что она узнает и передаст своим, только ускорит поражение, которое не зависит от военного успеха всей операции. Похоже, мысли отразились на лице, и Николас чуть грустно и как бы извиняясь улыбнулся. Мол, понимаю, тяжело, но ничего поделать не могу, сами виноваты.

Лаан подавила вспышку гнева и кивнула.

– Я согласна.

– Вот и отлично.

Наверное, я должна воспринимать Марс, как дом. Но у меня не получается. В смысле, пока не получается. Нет, здесь хорошо, но и на Теллуре тоже хорошо, а ещё я хочу на Терру попасть. Но не теперь, наверное: выходку с Новой нам ещё долго не простят. Кстати, вот Нова – точно не дом. Не вернусь туда. Ни за что. И вообще, я только в этот рейс окончательно поняла, что для меня «дома» – это на борту Алады в Пространстве. Это нормально или нет? Не знаю.

В общем, Тим правильно сказал: на Марсе нас тренироваться отправили. Я так понимаю, это обычное дело: в перерывах между рейсами… или рейдами? – квалификацию повышать. И ежей мы вместе пугали, всем экипажем. Мы с Мартой за штурвалом «крыла» – типового десантного корабля, а Тим и остальные – на выбросе. Но потом меня посадили за деку и завалили хакерскими вводными. И не меня одну. Причём ломать приходилось системы какой-то совсем бредовой архитектуры, с «железом» несовместимые и с таким кривым перекодировщиком, что лоа сохрани! До меня только через пару дней дошло: похоже, наши спецы разобрались с коммами, которые на корабле чужаков стояли, и мы маленькой хакерской компанией отрабатывали алгоритмы их взлома и, соответственно, защиты от них.

И тут я только порадовалась, что чужаки на нас похожи. Были бы эти пришлые вроде мантисов или вообще спрутов каких-нибудь, которых я в старом гало… кино видела, они бы совсем по-другому думали, и вряд ли нам удалось что с их системами сделать. А так с грехом пополам отработали алгоритмы. Ничего, в следующем полёте я к этому делу Тома с Аладой припашу, пусть тоже думают. Нет, я и сейчас с ними могла связаться и посоветоваться, но хотелось самой. Уверена, кстати, что на Теллуре такая же хакерская компания в недрах Адмиралтейства сидит и тоже эти базы ломать учится. А потом специалисты наши наработки объединят, и что-то полезное из этого получат. Ведь понятно уже, что ничего хорошего от этих чужаков ждать не приходится.

А ещё через неделю всё опять перевернулось, потому что мне пришлось учиться работать с какими-то совсем допотопными системами, примитивными настолько, что ни один известный мне скрипт к ним не подходил. Но тут хотя бы учебники были, пусть совсем древние. Я поискала год издания, но не нашла, а Адлер сказал, что книга ещё досумеречная. Понятно, это не бумага, а электронная копия, и текст адаптированный, но всё равно. Вот зачем, скажите на милость, мне знать, как ломать системы, которым даже не сто, а шестьсот лет в обед будет? Нет, понятно, что Пётр Иванович что-то задумал, и нас к какой-то непростой операции готовят, но к какой? Вопрос.

Да, а ещё я гоняла экипаж на «раскачку» пси-контакта – конечно, после того как со спецами из пси-отдела КБМ посоветовалась. Идея в чём была? Эмпатическая связь у всех Чёрных есть, но ей мало чего можно передать. Вот там, на Нове, например, ребята на борту почувствовали, что мы с Гансом влипли, и что? Никаких реальных данных-то у них не было! И мне стало интересно: а можем ли мы специальными тренировками попытаться не только эмоции передавать, но и конкретную информацию? Когда я с экипажем этой идеей поделилась, все решили попробовать. Только Адлер сказал, что это нерационально и вряд ли получится. Так что мы каждый день тренировались, но толку пока мало. Вернее так, у Ганса и Марты получается, у остальных – похуже, а Тим «слышит» только меня. Ну и я его, соответственно. Может, Адлер и прав, и стоит эту затею бросить, но ещё немного поэкспериментируем, хуже-то не будет.

Но вечера у нас были свободные, и в один из них я всё-таки нашла в Сети того самого доктора Рихтера, Франка Игоревича, про которого Тим рассказывал. Очень мне интересно было про драконов узнать. Ведь если я правда Первая, как все говорят, то ко мне дракончик прийти должен. Или нет? Может быть, я уже слишком взрослая? Вроде они к совсем маленьким детишкам приходили… И к тому же я не на Марсе родилась. Хотя не знаю, что бы я с драконом делала, но вообще здорово, если подумать! Вот.