—На следующей неделе в фирме будет день открытых дверей. Я хотел спросить, не хочешь ли ты прийти с братом.

О, эти слова.

Да, я бы с удовольствием кончила со своим братом. Может быть, он отвезет меня куда-нибудь на своем мотоцикле и отъест меня на нем. Или лучше, нагнет меня над ним?

Нет… больная. Больная, больная, больная.

Черт возьми.

— Конечно, - отвечаю я. — Я позабочусь о том, чтобы у меня не было практики

— Отлично, ангел. Ты всегда была хорошей девочкой. Поторопись, пока твоей маме не надоело и она не сожгла дом, пытаясь испечь очередной торт.

Как бы сильно она ни любила готовить, она не может печь, не спасая свою жизнь.

Я сбегаю по лестнице, ругая себя за то, что забыла туфли, которые собиралась надеть. Я довольствуюсь теми, что у меня есть, и хватаю свою сумочку, собираясь уходить, как вдруг в главный холл входит Малакай и смотрит на меня, облизывая нижнюю губу.

— Ты убрал место своего тарантула? - спрашиваю я, прикрываясь.

Он кивает, и я вздрагиваю. Я все еще ненавижу пауков - я выбегаю из его комнаты всякий раз, когда он решает поиграть с пушистым монстром.

Кто вообще играет с чертовым пауком и находит в этом удовольствие?

Он ненормальный.

Мама уходит первой, а грудь Малакая все еще резко вздымается и опускается, его голодные глаза блуждают по моей форме болельщицы, когда он хватает меня за запястье, прежде чем я успеваю пойти за мамой.

— Приходи ко мне в комнату, когда вернешься домой.

Моя улыбка ослепительна, и я прикусываю губу, словно моя школьная влюбленность флиртует со мной. Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что никто не видит, и поднимаюсь на цыпочки, даря ему целомудренный поцелуй.

— Мы перейдем к следующему уроку, - шепчу я. — И я хочу услышать твой голос, пока я буду скакать на твоем члене, старший брат.

Его ноздри раздуваются, и я отступаю назад, уверенная, что его член уже стал твердым, когда я выбегаю из поместья, хихикая, когда слышу, как мой телефон вибрирует от сообщения, которое, как я знаю, от него.

Малакай: Раз уж ты учишь меня всему остальному, не научишь ли ты меня произносить свое имя? Я могу несколько раз испортить произношение, но я хочу знать, как его произносить.

Я ожидала от него какой-нибудь пошлости, но, перечитав сообщение, нахмурила брови, и сердце заколотилось в груди. Тепло, которое оно посылает через меня, заставляет меня бороться с ухмылкой и румянцем на лице. Он ни разу не произнес ни слова с тех пор, как переехал к нам, но он хочет произнести мое имя. Что это значит?

Я отвечаю.

— Конечно и блокирую экран, пока мама включает радио на своем внедорожнике и едет в торговый центр.

После того, как мама протащила меня по слишком большому количеству магазинов и заставила нести все свои сумки, она подвозит меня к дому Эбигейл. Мы вместе в группе поддержки- с тринадцати лет. Она - самая веселая между нами. Та, которая видит свет в любой плохой ситуации. По сравнению со мной она невысокого роста, и у нее фиолетовые волосы, заплетенные в косу, что соответствует ее характеру. Мы - противоположности, но, может быть, именно поэтому мы лучшие подруги?

Она вечно жалуется, что ее волосы никогда не вырастают до длины моих каштановых кудрей, но потом она ходит и обесцвечивает их каждые две недели, так чего же она ждет?

Она выходит из подъезда, хмыкает и показывает отцу средний палец, когда дверь захлопывается.

— Козел, - пробормотала она. — Ты все еще остаешься у нас сегодня?

— Конечно, - отвечаю я, хотя мне хочется сказать "нет".

Что я передумала. Я хочу, чтобы Малакай пробрался ко мне через окно, разбудил меня, а может, и не разбудил, зарывшись лицом между моих ног.

Мысли о том, что я проснусь посреди этой сцены, создали в моей голове идеальное видение - то, о чем я собираюсь поговорить с Малакаем. Может быть, ему это понравится, а может быть, и нет, но я хочу, чтобы именно он пережил эту фантазию вместе со мной.

Я не уверена, что это что-то значит, но мне всегда нравилась грубость. Эбби думает, что я BDSM шлюха, но это не так. Мне не нравятся кляпы и плетки, но идея быть преследуемой? Деградировать? Взятой против моей воли?

Мне нравится мысль о том, что меня будут жестоко трахать. Бежать от них - от него. Быть в ужасе во время оргазма. Я хочу, чтобы меня душили до помутнения зрения, пока Малакай трахает меня пальцами, пока он вводит свой член в любую дырочку и заставляет меня истекать кровью, плакать и кричать о Боге.

Может, со мной что-то не так?

Может быть, дело в семье, из которой я родом, - она подвергла меня гнусной жизни в столь юном возрасте, прежде чем меня спасли. Но, конечно, что-то подобное не могло вызвать у меня таких фантазий, верно?

Может быть, мне спросить у брата, чувствует ли он то же самое, ведь у нас схожее происхождение?

Нет. Я думаю, Малакай был бы очень огорчен, если бы я рассказала ему о том, что творится у меня в голове - мне и так было неприятно, когда он прикладывал руку к моему горлу, а от того, как он лишал меня воздуха, я становилась еще более влажной. Но, с другой стороны, он стремится доставить удовольствие, и то, что он уничтожит меня в сексуальном плане, доставит мне больше удовольствия.

Час тренировки тянется. Я хочу домой, лечь в постель, смотреть кино, есть нездоровую пищу, а не напиваться в компании студентов. Мы пробуем многочисленные пирамиды со мной в роли флаера (спортсмен, выполняющий элементы с фазой полёта), где меня бросают вперед, чтобы я перевернулась на спину. Анна чуть не роняет меня, извиняется снова и снова, но я похлопываю ее по плечу.

— Все нормально. Просто будь более сосредоточенной.

Ее щеки пылают.

Анна, блондинка, с которой Малакай ходил на свидание несколько месяцев назад. Ну, я бы не сказала, что это было свидание, так как он психанул и ушел, но все же... он согласился на свидание. Значит ли это, что она ему нравится? Он все еще разговаривает с ней?

Анна прекрасна - и, чтобы добавить к списку поводов для ревности, она еще и прекрасный человек. Лучшее из двух миров - человек с большой душой, который выглядит так, будто рожден для того, чтобы стать супермоделью.

Она стройная, загорелая. Умная. Она также была королевой бала, поэтому ей нет смысла встречаться с Малакаем, ведь его до сих пор считают чудаком. Странный парень, у которого никогда не было друзей, пока он не ушел из школы, курящий, разъезжающий на мотоцикле и нуждающийся в сестре, чтобы та показала ему, как целоваться.

Мы заканчиваем и идем в раздевалку, чтобы принять душ и переодеться. Я направляюсь к своему шкафчику в задней части комнаты, подальше от всех, затем беру свои вещи и кладу их на скамейку, расчесываю волосы, пока все разговаривают напротив шкафчика.

— Ты придешь сегодня на вечеринку Эбби? - спросила одна из девушек. — Я слышала, она пригласила много парней.

— Я положила глаз на одного, - отвечает другая. — Как думаешь, Малакай Визе будет там?

— Тот горячий немой парень? Похоже, он хочет всех убить, излучая при этом энергию большого члена?

Я делаю паузу, роясь в своей спортивной сумке, подслушивая, как будто слушаю сплетни. Даже когда мой пульс участился, я сосредоточилась на их приглушенных словах.

— Да, он. Это с ним Анна была в комнате несколько месяцев назад. Я думаю, она залезла ему в голову или что-то в этом роде.

— Правда? Я думала, они трахались?

Я нахмурилась и сбросила футболку, закручивая волосы над ухом, как будто это поможет мне слышать.

– Это Анна сказала? Может, и так. Эй, как ты думаешь, он стонет? Или просто... дышит? Может, спросить у нее, правда ли слухи, что у него проколот член?

Я скриплю зубами и запихиваю оставшиеся вещи в сумку, глаза уже горят.

Дверь открывается раньше, чем я успеваю почувствовать свое присутствие, и входят еще девушки.

— О, Анна! У меня вопрос по поводу немого. Ты его трахала несколько месяцев назад на вечеринке? И если да, то стонет ли он?