– Вспылила, – признается, – злилась на него из-за прошлого приказа. Он послал меня разыскать оружие против нечисти. Оттого я у тебя в нашу прошлую встречу и вызнавала, как чащобники выглядят. Потом увидела сама. И этих… жутких живых мертвецов. Решила показать, чего стоит бояться.

– Так что это было такое?

– Пока не знаю. Думаю, во всем есть связь.

Мы останавливаемся у лавки с ароматными молочными лепешками. Тут-то я и соображаю, что Эличка жалование мне не платит. Вот козел. При себе ни грошика. В замке, значит, кормят огрызками, и на том спасибо. Ну, мне не привыкать.

Дэви закатывает глаза. Роется по карманам и протягивает торговцу медяк. Забирает лепешку и тянет мне.

– Благодарю. Люблю, когда кормят. Если бы я осуществил задуманное – не пришлось бы тебе на меня тратиться. Давно бы получил мешок с золотом за выполненную работу и тебе бы сейчас булки покупал.

– Ты изменился с нашей прошлой встречи. Что-то в тебе сломалось, – она недоверчиво хмурится и наблюдает, как я жадно накидываюсь на хлеб. Рот переполняет слюной, лепешка тает на языке, а я снова заземляюсь. В кои-то веки, Ривер, веди себя нормально.

– Ты тоже, – говорю с набитым ртом. – Мы все меняемся.

– Почему ты не сделал того, зачем пришел?

– Он плакал.

В разноцветных глазах колдуньи блуждает свет факелов. Она понимающе кивает, и мы идем дальше, размышляя, как продолжить беседу.

– Сейчас он не плачет, – вырывается у Дэви. Предлагает мне бросить лепешку и бежать в замок резать короля?

– Плакал, когда ты пришла. От страха, может. Или от счастья.

– Не строй из себя дурачка. Я не Элибер.

– Нет, Дэви. Мы все Элибер. Нет тебя. Нет меня. Да и его, впрочем, нет. Есть только золотая пыль, – говорю серьезно. – Я не собираюсь этого делать. Я решил поступить иначе.

Мы останавливаемся и пристально смотрим друг другу в глаза.

– Как? – задает очевидный вопрос.

И даю очевидный ответ:

– Быть рядом.

Колдунья усмехается. Она же знала это с самого начала, как увидела меня рядом с Элибером в тронном зале. Знала, но не доверяла своим чувствам. Вот какая у тебя проблема. Недоверие себе. Ладно, хоть оно не граничит с Элиберовским плоским сознанием.

«Спасибо. Буду считать это комплиментом», – тихо смеется. Золото парит в воздухе маленькими искрами, переливается отражением алого заката, льется жидкими нитями.

«Это он и есть».

– Это тебя убьет. Или очень сильно покалечит. Ты понимаешь, о чем я.

Догадываюсь. Наверное, о том, что со мной будет, если Элибер все узнает.

– Я не боюсь. Может, я заслуживаю чего-то похлеще смерти. Много я гадостей в жизни сотворил.

– Не больше нас с Лордом Одуванчиком.

Точно. Давно хотел спросить.

– Почему Лорд Одуванчик? Из-за его миленькой сережки?

– В том числе. Я тебе потом покажу.

Мы подходим к сцене. Замираем, наблюдая за представлением бродячих актеров. Люди в костюмах деревьев кружатся в жутковатом танце. Мимо них проносится шут и что-то бессвязно лепечет.

– У вас что, все иначе? – спрашивает Дэви, замечая на моем лице отвращение.

– У нас более проникновенно, что ли. Не грязно. Но ведь истинная свобода там, где есть место и для мерзости, верно?

Дэви пожимает плечами. По ее бесстрастному лицу понимаю, что задумываться о таких вопросах она сейчас не собирается.

– Свобода там, где Лес. Все остальное – призма. Его отражение.

– Да… Мне бы твою любовь к Заговоренному лесу.

Мы вновь молчим. Смотрим, как шут падает на сцене, притворяясь мертвым. Тогда-то колдунья и шепчет мне на ухо, боясь помешать зрителям:

– На этом месте совсем недавно я впервые увидела дракона. Удивительно. Кажется, столько времени прошло, а на самом-то деле – всего месяц.

Мы вновь движемся, покидая центральную площадь. Красные огни и детский смех не стихают. Может, столица в Фелабелле – самое счастливое место. Может, Элибер дальше никогда по-настоящему и не смотрел.

– Он сжег «Хмельной котел»?

– Вроде бы.

– Жаль. Там было самое вкусное фаирусовское вино.

Улыбаюсь. Тоже мне северянка.

– В Имболк ведь не разрешается пить спиртное.

– Да. А еще в Имболк нельзя ссориться с близкими, ткать, подпускать к себе плохие мысли и заниматься сексом. Не представляю, как все это сочетается меж собой.

Я смеюсь.

– Правила ведь действуют только до утра?

Дэви кивает и криво усмехается. Останавливается в какой-то момент на мостовой и плюхается прямо на землю. Прижимает к себе колени и с раздражением морщится, потирая носок кожаного сапога.

– Проклятье. Разучилась ходить в обуви. Давай посидим немного. Все пальцы стерла в древних ботинках.

– Ты по снегу там что ли босиком бегала? В Лесу? – спрашиваю, усаживаясь рядом.

Она глядит на меня, как на дурочка.

– Лес, Ривер, если ты его любишь, имеет свойство меняться и заботиться о твоем комфорте. Так что нет. Там не было снега. Это тебе не повезло по сугробам таскаться. Так Он тебя проучить пытался за глупости, что живут в твоей кудрявой башке.

Тяжело, наверное, Элиберу. Вокруг все умные, а тебя дураком считают, потому что очевидных вещей не видишь. Сейчас понимаю, каково ему.

Мы молчим, пока я наконец не спрашиваю то, что поистине тревожит.

– А что за мужик с тобой бродит?

Дэви взрывается хохотом, а я обиженно поджимаю губы.

– Его зовут Фаррис. Он мой колдун-медведь. Мой проводник. Мы сильно сблизились. Тропы наши сплелись без золотых нитей, а сами по себе. Фаррис любит драконов, колдовство и истории. Сам такую пишет. Про королевских чародеев.

Да уж. Медведь так медведь. Громадней Сигурда мужик.

«У тебя что, травма маленького человечка?»

«Может быть. Не издевайся».

– Насколько сблизились?

– Не переживай, – говорит, усмехаясь, – если бы мы сошлись неприлично близко – вы с Элибером обязательно почувствовали бы это самыми первыми.

Ужас какой. От осознания, о чем она, темнеет в глазах.

Я на такое точно не подписывался.

Она замечает, как краснеет моя пораженная физиономия и смеется. Да уж, я бы прямо сейчас на колени встал перед Дэви и молил бы не допускать таких поворотов судьбы, но не могу. Нечестно, по отношению к ней.

– А ты… собираешься?

– Собираюсь что, Ривер? Допустить сближение?

Киваю. Ну вот. Я уже привык здесь над Эличкой издеваться, а тут пришла она и успешно за него мстит. Слишком жестоко. До самого сердца.

– Может быть. Говорю же, чуть что вы обязательно почувствуете, – сурово обещает она.

Больше эту тему я не поднимаю. Слишком неудобно и жутко.

Шум как будто отступает все дальше. Народ покидает площадь, возвращаясь в свои дома, и мы остаемся на краю мира, в тишине, где сквозь золотую пыль проглядывают первые звезды, выкатившиеся на ясное небо.

– Расскажи мне что-нибудь личное. Что-нибудь про тебя, – произносит чародейка.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.