Не было печали

Когда я наконец совладал с собой, то обнаружил, что стою перед капсулой в которую упаковал то ли пилота, то ли капитана. И намерения мои были далеки от благостных. Руки уже тянулись к фиксаторам крышки. Я не собирался даже запускать процесс расконсервации, а намеревался просто выбросить эту тушку в открытый космос, пусть себе там болтается.

Спасибо вовремя проснувшимся мозгам. Потому что, по всему выходило, что реанимировать его куда лучше. Во-первых, его можно будет пытать, медленно и с чувством вытягивая из него всю душу, а заодно и имя нанимателя. Во-вторых, можно будет опять закинуть в капсулу, вылечить и повторить снова. Хвала современным технологиям. Ну и в-третьих, ворочать эту тушку занятие не из приятных. Я даже труп не стал упаковывать в капсулу, вырубив подогрев и решив предоставить тело космическому холоду. Проморозится не сразу, но точно не протухнет.

Более или менее успокоился, после чего вернулся к Насте. Изучил показатели, и облегчённо выдохнул. Хвала спасательным капсулам, в которые можно поместить пленников и содержать их там без каких-либо расходов, а главное не переживая, что они могут устроить побег, бунт или ещё бог весть что.

Запустив процесс расконсервации, я вернулся к скутеру и с трудом забрался в кабину. Процесс разморозки не быстрый, займёт порядка двух часов, при отсутствии в крови регенерационных нанитов и куда меньше при их наличии. Но буду исходить из того, что их нет. При моих ранениях обождать лучше в удобном положении.

Примерно через час, я проснулся от голода, и высосал до дна коктейль пищевого концентрата и всю воду. Глянул в сторону капсулы с Настей, убедился, что она ещё в процессе расконсервации, и вновь провалился в сон…

— Эй, очнись! Ты меня слышишь⁈

Эти слова я слышал в аварийном канале сквозь вспышку боли в груди, боку, а главное правом плече, потому что именно за него Настя меня и тормошила, причём совершенно беспардонно. Ну или в панике. Да без разницы! Действие анестезии уже сошло на нет, и меня прострелила боль. И это при том, что у меня довольно высокий болевой порог.

— Ы-ым-м-гхы-ы! — выдал я нечто нечленораздельное.

— Ой! Что с тобой⁉ — всполошилась сестрица.

— Настя, не трогай меня. Я ранен, — наконец выдал я, ощутив, как по телу разливается тепло обезболивающего.

Автодоктор с аптечкой не спят, и едва уловив, что мне поплохело, начали купировать проблему. Круги перед глазами исчезли и я смог нормально вздохнуть. Не глубоко. Но безболезненно. Спасибо им. Чего не скажешь о сестре.

— Тебя надо срочно в регенерационную капсулу, — всполошилась она.

При этом схватила меня с явным намерением выволочь из кабины и утащить на лечение. Всё же хорошо, что анестезия уже начала действовать, благодаря чему я не поймал по новой радужные круги.

— Настя уймись. Всё в порядке, — вяло отбиваясь от неё, попросил я.

— Да где же в порядке! Ничего не в порядке! Если ты ранен, нужно срочно оказать квалифицированную помощь! У меня есть допуск к работе с регенерационными капсулами.

— Уймись, говорю. Даже если на борту яхты есть капсула, для её использования нужен код доступа к бортовому искину или непосредственно к ней. На моём судне ничего подобного нет и близко.

Вообще-то, я соврал. У меня есть код доступа к бортовому искину. Зато нет никакой уверенности в квалификации Анастасии. Оборудование может быть как российским, так и иностранным, а в этом случае имеются некоторые нюансы и необходимо проходить дополнительный курс переподготовки. В то время как наниты проверенный способ, пусть и более долгий.

— Но что же нам делать? — прикусила Настя губу, что я отлично видел сквозь прозрачное забрало её шлема.

— Ничего не делать. Всё в порядке. Я не выводил регенерационные наниты, так что мне нужна только обильная еда, питьё и покой. Несколько дней, и я буду в порядке.

В этот момент мой желудок заурчал, требуя материал для этих самых ненасытных трудяг, занимающихся восстановлением моей тушки. Имея кое-какой опыт я понимал, что совсем скоро желудок устроит такой бунт, что мало мне не покажется.

Ничего удивительного. Пищевой концентрат конечно имеет сбалансированную калорийность, но тут-то нужна прямо-таки запредельная. Так что, его питательная ценность в моём случае стоит под вопросом.

Итак, двухсуточную норму в своём скафандре и скутере я уже уничтожил. И где взять ещё…

— Настя, посмотри у этого трупа, нет ли в скафандре контейнеров с пищевым концентратом и водой, — попросил я, кивая на всё ещё закреплённое на борту тело пирата.

Сестра посмотрела на меня сначала удивлённо, потом осознала сказанное, и поспешила выполнить мою просьбу. Концентрат и вода обнаружились там, где им и полагалось находиться. Она сменила контейнеры и я в очередной раз жадно присосался к соске, выпив всё до последней капли.

— Анастасия Семёновна, не могли бы вы в двух словах пояснить, как оказались на борту этой яхты, — в который уже раз ощутив переполненность желудка, попросил я.

— Опять! — возмутилась она.

— Что опять? — не понял я причины её негодования.

— Ты опять перешёл на вы. Ведь только что нормально общались.

— Вы что-то путаете, ваша светлость.

— Ничего я не путаю, — фыркнула она.

И тут же я получил сигнал о входящем сообщении. Видеофайл. Открыл. Ага. Я, глазами Насти, и таки да, обращаюсь с ней на ты. Видать серьёзно так перемохал, ну и был слегка не в себе…

— А чего вы ожидали от раненого, которого трясут как плодовое дерево. Я в тот момент мог и по матушке послать, хоть самого императора. Лучше ответьте на заданный вопрос. Вот будет потеха, если я перебил княжеских людей.

— А откуда же тогда ты взялся, если ничего не знаешь? Я подумала, что бросился меня спасать, — удивилась она.

Ага. Одно хорошо, я не ошибся и размотал пиратов. Впрочем, если это были бы и княжеские люди, то нечего косить под лихой народец. Так что, при любых раскладах я в своём праве.

— Вообще-то я первым спросил.

— Я решила прокатиться на своей новой гоночной яхте…

— Без охраны? — невольно перебил её я.

— Да какая охрана на гоночной яхте? Там же места нет. К тому же за ней никто не угонится, а маршрут строго засекречен.

— Но кто-то всё же угнался, — предположил я.

— Неизвестная яхта вышла на пересечку моего курса, забила все каналы связи мощной глушилкой и атаковала двумя лёгкими ракетами. Первая снесла щит, вторая раскурочила один из маршевых двигателей. Всё. Дальше меня можно было брать голыми руками. Сопротивления я не оказывала, потому что бесполезно и глупо. Затем меня определили в спасательную капсулу. Кто, зачем и почему понятия не имею.

— Ясно.

— А ты как тут оказался?

— Обычный рейс по перевозке газа. Ваши похитители остановили меня чтобы заправиться топливом.

— Но как ты узнал, что я на борту?

— А я и не знал этого, ваша светлость.

— Так ты не меня спасал?

— Нет конечно. Эти придурки решили, что могут отобрать у меня десять кубов газа.

— Это всего лишь чуть больше тысячи кредитов. Причём по розничным ценам.

— Это треть моего заработка с данного рейса.

— Ты полез в драку из-за тысячи кредитов?

— Сумма не имеет значения, — пожал я плечами. — Лучше не сочтите за труд, отцепите труп и определите его в капсулу на криоконсервацию. Сон ему уже не нужен. У вас же в скафандре есть экзоскелет?

— Нет. Разве не видишь, это облегчённый спасательный вариант.

— Ну и ладно. Тогда, просто сбросьте его на пол, пусть полежит. Тут достаточно холодно, атмосферу восстанавливать некому, так что полежит несколько дней, пока я не восстановлюсь.

— Не парься, — отмахнулась она.

После чего срезала хомуты, воспользовавшись ножом убитого, и взвалив его себе на плечи доволокла до капсулы. А вот наниты на силу у неё однозначно есть. Ну или она простая русская женщина, которая согласно стихотворения прошлых веков и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдёт. Ну или вон, здорового мужика на своих плечах утащит. Зря я всё же не позаботился об отключении искусственной гравитации. В отсутствии бортового искина Конёк с его отмычками вполне мог бы управиться.