Клиенты покупали даже самые абсурдные амулеты с поразительно бесполезными свойствами. Ну, например, кольцо поноса, или браслет, что вызывает чувство будто человек замерз, лейка, что поджигает... Даже откровенный хлам вроде стакана, что постоянно опрокидывается, или же теряющегося зонта, приобретали за громадные деньги, при этом совершенно незаслуженно обходили стороной мой артефакт с плетением. Но это я заметила поздно.

Пушик всё время торговли летал под потолком и прятался среди люстр. Было очевидно, что он есть, но рассмотреть его никто бы не смог. Под вечер ручеек посетителей иссяк. Я с ужасом обнаружила, что продалось все, кроме того самого камешка. Вот только было поздно что-то предпринимать, на город опускались сумерки и гостеприимно распахнутые двери уже не интересовали редких прохожих.

— это просто невозможно! — вслух с отчаяньем крикнула фамильяру. Тот сразу подлетел ко мне. — Как они могли купить все что угодно кроме него. Надо было объявить распродажу, или дать скидку за его покупку. Простимулировать.

С отчаяньем в голосе взвыла я. В голове не укладывалось, что все зря. И стычка с разбойниками и бессонная ночь. Освоенная за несколько часов магия. Деньги я заработала сумасшедшие, но штраф даже они не покрывали. И я совершенно не представляла, как это исправить и не закроют ли лавку вообще...

— проверь документы не кипишуй раньше времени! — назидательно пискнул фамильяр. Его вечный конструктивный позитив и сейчас подтолкнул меня к действию.

С кряхтением вынула сундучок, после целого дня на ногах без перерыва спина начала побаливать, и сгибаться было сложновато. Но не критично. Живот напомнил о пропущенном обеде парой резей. Тяжело вздохнув вынула перекус и запила его водой, вкуса не почувствовала... Все внутри холодело от мысли, что я могу всего лишиться...

В документе горели зеленым почти все строчки, все кроме 1! Одной единственной! Той самой про артефакт с плетением, а быстро сменяющиеся числа обратного отсчета показывали, что у меня осталось меньше 20 минут.

— принеси 6 любых вещей на всякий случай — посоветовал Пушик, он обеспокоенно носился по залу и тоже усиленно обдумывал.

Я тенью метнулась за предметами, схватила горсть из ближайшей коробки, вернулась назад и пристроила их на первые попавшиеся места... и едва не зарыдала.

— ну, — Пушик завертелся мини торнадо вокруг выложенного на стойку камня. — не падай духом.

— а что... — в голосе сквозили слезы, хотелось забиться в щель и разрыдаться. Но закончить вопрос не смогла: на опустевшей улице зазвучал дробный перестук шагов и в проеме возникла фигура загораживающая свет заходящего солнца. На удивление фиолетово зеленый, а не как у нас огненно-рыжий или красный. В иной ситуации я бы отреагировала на подобное, но не сейчас...

В зал прихрамывая вошла уставшая немолодая женщина в глухом закрытом сером платье в пол без единого украшения. Воротник стойка был застегнут на все облупившееся пуговицы. В свете свечей было заметно, что ткань далеко не новая, местами она была вытерта, местами покрыта катышками, подол обтрепался, манжеты явно недавно перешивали, но это не слишком им помогло. Волосы были гладко зализаны и убраны в пучок, перехваченный тесьмой. Выражение лица было бесконечно усталым и строгим, а еще на нем проскальзывала просительность. У меня в голове первой ассоциацией была учительница, гувернантка, настоятельница в фэнтези средневековье, именно так я себе представляла этих блеклых невзрачных женщин, с перманентной усталостью во взгляде.

— добрый день, — глухой умоляющий усталый голос звучал поразительно четко — мне, право слово, неловко вас об этом просить, но вы не могли бы продать мне нагревательный камень? Только у нас почти нет денег, возможна ли скидка или рассрочка, я директриса местного приюта, понимаете...

Я мельком взглянула на свиток, оставалось меньше минуты.

— Сколько вы готовы заплатить — оборвала ее речь, торопливым вопросом

— сейчас всего серебряный, но мы... — она явно осознавала, что ее плата не соразмерна рыночной цене, возможно старательно давила на жалость, но мне было плевать.

— согласна, подходите к кассе. Давайте вашу монету, вот камень — для наглядности ткнула в него пальцем, женщина немного помявшись подошла и вытащила потертый кошель, ее пальцы дрожали и никак не хотели поддевать засаленные завязки. Я едва сдерживала себя, чтобы не выхватить и разорвать этот мешочек. Таймер дошел до 10.

9 Ее пальцы подцепляют завязку

8 она тянет их в стороны

7 они путаются и соскальзывают с пальцев

6 кошелек раскрывает свой зев

5 дрожащей рукой она вынимает монету

4 ее рука замирает над стойкой

3 с грохотом пушечного выстрела монета падает на стойку

2 я впихиваю ей в руки камень. И тараторю на немыслимой скорости, где там скороговоркам.

— спасибо за покупку, теперь этот артефакт ваш — фраза сливается в единое слово, а краем глаза следу за таймером

1 таймер начинает выцветать, а надпись наливается зеленым цветом,

0 сменяет 1, и тот окончательно растворяется, надпись становится цветом как другие.

Я едва не повалилась на стойку от облегчения, этот обратный отсчет забрал все нервы и силы. А женщина непонимающе вглядывалась в меня, с ее точки зрения я веду себя по меньшей мере странно.

— разовая акция в честь открытия, последний артефакт за цену, названную покупателем не торгуясь. Примета такая, чтобы торговля шла гладко! — вымученно улыбнулась я, повиснув на стойке: ноги отказываются меня держать, сердце заполошно бьется в груди. Хочется лечь и лежать, лежать, лежать ...

— спасибо — опасливо уронила, она и спиной попятилась к двери. Выскользнула и развернулась уже в проёме. С улицы донеслись звуки как она убежала со всех ног прочь.

— в последнюю секунду! Успели! — едва слышно прошептала в пустоту, роняя голову на столешницу. Слабой рукой проверила паспорт, в нем без изменений, что обнадеживает...

— ты очень продешевила, смотри слухи пойдут... — подлетел ко мне фамильяр, он тыкался носом в скулу, мешая лежать.

— плевать! Камень точно дешевле штрафа! Ты не заметил, сделка состоялась в последнюю секунду, таймер выцвел на нуле! — возмущенно вскинула голову, даже силы появились.

— это да, но она может быть мошенницей, давившей на жалость — полетел рядом лис, пока я ковыляла к двери. Как я не упала... Ах, да. Туфли же не дают, какой полезный эффект. — она точно клянчила!

— мне безразлично, даже если она б пришла в шубе в шелках и бриллиантах, обвешенная золотом изображая калеку, просящую подаяния, или представившись нищей от храма. Мне эта сделка была нужна, я бы и за ломанный грош продала. Штраф ведь огромный! — я все же дошла до двери и взялась за ручку, уткнувшись в створку лбом.

— главное, чтобы еще не явилась вымогать шантажом... — обиженно фыркнул лис — но так да, эти финальные 3 дня очень тебе подгадили. И лавку открой, товар раздобудь и продай. А если б попозже ещё 3 года. Несовершенное у них законодательство!

— какое есть! Мы успели, а это главное. — и я со стоном оторвалась от двери захлопывая ее. Косяк засветился, значит заперта. — Развели меня или нет, а больше я в подобном участвовать не собираюсь. Пусть будет разовой акцией благотворительности.

Фамильяр продолжил бухчать, а его хитрый план стал ясен уже в спальне, стоило ему согласиться со мной, как последние силы оставили меня, и я как подкошенная рухнула в постель. Спааать!

_______________________________

Глава гильдии точек продажи артефактов медленно брел по направлению к вновь открывшейся Хрустальной лавке. Жуткий дефицит артефакторов сказывался на всех, а на них в первую очередь. Те, цены по которым она делала заключения неприемлемы, эта цена самого простого, а она делала расширенное! Примеряло его с ее действиями только то, что это были ее товары. Он очень надеялся, что это разовая акция в честь открытия.