Представить только, на что были способны два патриарха в ранге виртуоза и, пожалуй, единственное, что их сдерживало, так это факт нахождения в императорском дворце. Джао Куан сидел сложа руки на коленях и терпеливо дожидался главу государства, в то время как Бо Чан звучно выдохнул, смакуя зеленый чай и заговорил первым.

— Это абсурд, Куан и тебе это без меня прекрасно известно.

Его голос был низок, полный уверенности и лёгкой хрипоты, характерной мужчинам из рода Ян. Бараны, их фамилия не зря носила такое название, и династия доказала годами, что готова пробивать лбом стены и препятствия. Бо Чан в пол глаза взглянул на собеседника, который всё так же остался молчалив.

Пускай Джао Куан и выглядел спокойным снаружи и от него исходила аура баланса энергии и мудрости, внутри мужчина буквально полыхал от ярости. Да, их вражда ни для кого не была тайной, но при этом практически никогда не переходила в открытое противостояние. Даже сам патриарх не мог предвидеть такого откровенно низкого поступка.

— Так и будешь молчать? — Продолжил Бо Чан, ощущая, что берёт верх над противником. — Твое дело, вот только надо было втягивать в него императора? Будто у светлоликого и без того не хватает собственных забот. Слышал, как его пятый сын чуть не разбил частный самолёт? Вот была бы потеря для рода.

Вот это уже откровенная наглость. Бо Чан настолько был уверен в себе или хотел вывести из равновесия Джао Куана, что позволил открыто говорить об императорской семье во дворце, где даже у стен были уши. С другой стороны, мужчина прекрасно понимал, почему тот заговорил о потери сына, и подобная наглость еще больше выводила из себя.

Успокаивала мысль, что на данный момент с ним всё в порядке и он находится в безопасности, вместе со ставшей в очередной раз матерью Ли Хуан. Несмотря на все попытки. Бо Чану так и не удалось вывести из равновесия человека и через некоторое время в помещение вошел правитель государства.

Высокий, статный мужчина, внешне которому можно было дать слегка за сорок, а вот истинный возраст правителя, был известен лишь некоторым. Он вошел в сопровождении слуг, которые несли края мантии, словно самый драгоценный артефакт и опустив головы следовали за ним. Джао Куан почтенно склонился и ожидал слов императора.

— Можете поднять головы. — Произнёс тот громовым голосом, эхом расходившемся по огромному, пустому помещению.

Джао Куан подчинился и смотря под ноги правителю, молча ждал продолжения. Бо Чан поступил ровно так же, и его ехидную ухмылку будто смыло водой.

— Мне донесли новости о случившемся. — Вдруг заговорил правитель. — Начну с того, что произнесу слова радости и поздравления с рождением наследника, Сун Джао Куан, мне приятно от мысли, что он в безопасности.

— Благодарю, Владыка. — Вновь поклонившись произнёс Джао Куан.

— Но тем ни менее, поспешу омрачить тебя дурными новостями. Мне так и не удалось найти следов причастности к этому нападению династии Ян.

Джао Куан мысленно прикусил нижнюю губу и задушив порыв ярости в зародыше, проговорил. — Господин, я более чем уверен, что за этим стоит дом Ян.

— Ну тогда представь доказательства и покончим с этим! — Слегка повысив голос возмутился Бо Чан, чем несомненно приковал к себе взор главы страны.

Такое поведение не могло быть вызвано обычной глупостью, тем более патриарх Ян, никогда ею не отличался. Однако в тот момент, он откровенно почувствовал, как над головой вознеслась чья-та невидимая рука, заставившая его опустить голову. Сила абсолюта намного превышала все рамки возможного и перед ней два виртуоза чувствовали себя словно мыши перед дворовым котом.

Повисла короткая тишина и владыка заговорил. — Это не первый раз, когда династии Ян и Сун обвиняют друг друга в нанесении физического или финансового урона. Это напрямую противоречит направлению империи, где знать обязана держать государственную власть на своих плечах.

— Мой господин. — Вновь раздался настырный голос главы Сун. — Я бы не стал тратить ваше время, если бы не был полностью уверен, что за этим стоит династия Ян. Покушение на наследника рода — это преступление, караемое смертью.

— Я знаю законы Империи. — Величественно заметил владыка. — Тебе не стоит мне их повторять, но ты расстроен, и я это понимаю, поэтому сделаю вид, что ты не имел ничего плохого. Тогда ответь мне на следующий вопрос. Чего ты от меня ожидаешь? Чтобы я приговорил Ян Бо Чана к смерти? Приказал лишить его титула патриарха и казнить? Для вынесения такого приговора, тебе не хватает доказательств.

— Я смирно молю, о вашем прощении. — Решил подмазаться Бо Чан. — За то, что мы зря потратили ваше время, господин. Мне не известно ничего о покушении на наследника Сун и если это поможет примерить наши дома, я готов лично возглавить поиски виновника и помочь патриарху рода, отыскать и представить его перед вами.

— Весьма благородно с твоей стороны. — Согласно кивнул правитель и добавил. — Но я не закончил. Вам обоим известно, что империя переживает не лучшие времена и мне нужна сильная и централизованная знать, а не кучка змей, роящихся в одной пещере. С другой стороны, я не могу пропустить факта покушения на наследника Сун и мне прекрасно известно, что на этом всё не закончится.

Ваша вражда должна прекратиться раз и навсегда, иначе она может перерасти в настоящую гражданскую войну. Посмотрим мне в глаза, Сун Джао Куан и скажи честно, будто от твоих слов зависит жизнь твоего сына. Ты готов протянуть руку и пойти на примирение с Ян?

Мужчина молчал. Ему хотелось выкрикнуть, что никогда в жизни не пожмёт руку человеку, открыто решившему убить его сына, но он прекрасно понимал, что в первую очередь должен заботиться об Империи, а потом уже о своей семье. Джао Куан, скрипя зубами, переступил через собственную гордость и ответил.

— Если этого потребует мой Император.

— Мой вопрос был не об этом. — Настоял владыка. — Отвечай честно.

Мужчина поднял голову, взглянул в глаза господину и его тонкие, длинные брови нахмурились. — Тогда нет. Я не готов простить подобное.

Император перевёл взгляд на Бо Чана и тот пожав плечами, словно не находя другого выхода, ответил. — Я желаю мира, но, если Сун Джао Куан настолько слеп, что не замечает сидящего рядом друга, мне придётся защищаться.

Император слегка нахмурился и краем глаза подозвал к себе личного слугу, всё это время державшего свёрнутый свиток в руках. Пожилой, крепкий мужчина оказался подле владыки и развернув, показал аккуратно вычерченные иероглифы присутствующим.

— Как и сказал ранее, ваша вражда должна закончиться и у меня не остается другого выбора. — Вдруг его голос изменился, приобрёл особые, можно даже сказать божественные нотки грома, и император продолжил, словно заявляя на весь мир. — В таком случае, объявляю о начале «Войны убийц». Она будет проходить по всем правилам Империи, и первый, кто переступит через закон и нарушит её рамки, будет казнён моей рукой. Сун Джао Куан, Ян Бо Чан. Сегодня, вы последний день находитесь в одном помещении, как друзья, а выйдете уже законными врагами.

Победитель получит право распорядиться с побеждённым так, как посчитает нужным, а имущество проигравшей стороны, отойдет Империи. Еще раз повторю, «Война убийц» будет происходить по всем, прекрасно вам известным правилам, иначе обе династии станут историей. За церемонией и ведением войны будет следить лично моя жена и выбранная из имперской семьи комиссия.

— Мне пойти с вами? — Учтиво поинтересовался старик Ли.

— Нет, и не жди меня. Отправляйся обратно к госпоже Сун и убедись, что охраны достаточно, а все боевые слуги на своих местах. Пока Джао Куан на аудиенции у императора, они могут решить закончить начатое. Я сам справлюсь.

— Как пожелаете.

Раздав указания дворецкому вышел из машины и выдохнув осмотрел обломки здания. Больницу разнесло на кусочки, словно она была сделана из дешевого картона. Сотни погибших, из числа беременных женщины из разных родов, и несколько лучших лекарей страны, специализирующихся на сохранении жизни роженицам. И главное — всё они были одаренными.