– Госпожа Рид? – осторожно позвал меня Верни, заглянув в рубку.

Я даже катушку выронила от неожиданности, когда увидела его. Металлическая коробка стукнулась об пол и раскрылась.

– Прости! – тут же извинилась я, подняла наверняка дорогущую плёнку, которая уже начала расползаться чёрной змеёй и путаться у меня в руках.

– Все в порядке, я поправлю потом, не переживайте.

Он поспешил мне на помощь и начал осторожно забирать у меня катушку, чтобы не порвать плёнку. Время от времени он случайно касался моих пальцев. От этого мы оба смущённо улыбались друг другу.

– Вы хотели посмотреть этот фильм, госпожа Рид? – мягко спросил он, а я отчего-то изучала его губы, вспоминая прошлую ночь.

– А ты умеешь этим всем пользоваться? – я махнула в сторону проектора, и Вернон кивнул.

– Это одна из моих обязанностей. Но последнее время здесь редко что-то происходит…

Интересно, под последним временем он подразумевает смерть моей сестры?

– А что любила смотреть, Вианор? У неё же был какой-то особенный фильм?

Вернон кивнул, положил на стол размотанную бобину и двинулся к дальнему стеллажу. Здесь находилась целая коллекция старых картин с сёстрами Олсен начиная с “Двое я и моя тень” и заканчивая “Мгновениями Нью-Йорка”. Не смотрела последнее. Мне вообще не нравились фильмы про близнецов. Киномарафон с попкорном мне тоже не нужен. Все это время Ви не скрывала своей тоски по мне. Сердца трёх, сёстры Олсен… Я же старалась не думать о ней лишний раз. Отгородилась, словно её и не было. Я злилась на неё, обижалась, что она бросила меня. Слишком больно. Мы должны были вместе смотреть эти дурацкие фильмы и смеяться над стереотипами о близняшках.

Повернулась к Кэмпбелу и спросила его слегка осипшим голосом:

– Ты целовался с ней?

Он даже опешил:

– С кем, госпожа Рид?

– С Ви.

По его растерянному лицу и так всё было ясно. А жаль. Не смогу спросить его, кто это делает лучше.

Шагнула вперёд и потянула парня за ворот рубашки. Он не сопротивлялся. Я же теперь хозяйка дома, а мои желания – закон. Мне вот-вот привезут дорогой ноутбук, брендовые шмотки, личный портной сошьёт мне школьную форму. А теперь я вот хочу поцеловать этого милого парня. Он же тоже принадлежит семье Теймроуз?

Его губы были слишком мягкими. Мне хотелось большего, чтобы он не поддавался мне, а уничтожал, как это делал Шон. Хочу, чтобы мне было больно, а не хорошо. Вернон отвечал на мой поцелуй с нежностью, как целуют любимую девушку. А мне всё это не нравилось. Не нравилось, как он большими пальцами ласкает моё лицо, смахивает слёзы с щёк. Тряхнула головой, сбрасывая его руки, словно назойливых насекомых.

А затем принялась расстёгивать его рубашку, едва контролируя своё возрастающее раздражение. Может, в сексе Вернон окажется не таким трепетным и сделает мне больно. Без этого никак. В первый раз должно быть больно. Я хочу, чтобы мне было больно физически, хочу перенести это выжигающее изнутри чувство наружу.

Наконец-то он сделал что-то грубое. Оттолкнул меня прямо в стеллаж так, что новые катушки полетели вниз к нашим ногам. Одна чуть не приземлилась мне на голову, но Кемпбелл закрыл меня собой, а затем зажал мне рот ладонью.

Он тяжело дышал, его взгляд был слегка затуманен. Уверена, он был бы не против. Нас бы тут никто не застукал, никто бы не услышал. Рубка киномеханика отлично гасит звук.

Вернон жадно обвёл взглядом мою тяжело вздымающуюся грудь и на мгновение воздел лицо к небу, словно помолился или сил у Господа попросил.

– Мисс Рид. Послушайте…

Вот дерьмо. Когда к тебе обращаются так почтительно, то точно не собираются отыметь в подсобке.

Но я решила его послушать. Он сейчас явно с собой боролся. Я всегда смогу его дожать. Я же Теймроуз. Noblesse oblige.

– Вы… Ты очень красивая, Вивьен. Ты шикарно целуешься и не только. Я кое-что начинаю вспоминать из вчерашнего. Я знаю, что сделал Торнхарт, я был там. Чувствовал, что чувствовал он. Или он чувствовал, что чувствую я. Всё сложно, но ты определённо нравишься мне, и я солгу, если скажу, что не хочу тебя. Но, во-первых, я не так воспитан. Во-вторых, ты сейчас думаешь не обо мне. Не отпирайся, я видел, как ты поглядываешь на тот байк. Ну а в-третьих, ты можешь использовать дар своей семьи и приказать мне. Это избавить меня от любых моральных дилемм, и ясделаю, все, что ты скажешь. Но я бы хотел остаться собой. Если тебе это интересно, то мой выбор не пользоваться твоей болью и отчаянием. Прошу, уважай это.

Он убрал руку с моего рта, и я стыдливо отвела взгляд. Я не хотела сейчас смотреть Вернону в глаза, я сама себе была противна. Он хороший парень и не заслужил того, через что прошёл из-за нас с Шоном.

– Прости, – выдохнула я, и Вернон улыбнулся, приглаживая свои растрёпанные рыжие волосы.

– За что? Я неплохо провёл время. Когда ты победишь своих демонов, Виви, мы можем попробовать ещё раз. Прямо с этого места начнём.

Я покачала головой, потому что уже знала ответ. Вернон Кемпбелл не герой моего романа. И не будет им никогда, потому что мне не нужен хороший парень. И я не хочу травить своих демонов, я собираюсь кормить их.

Вернон пообещал прибраться в рубке, я же вернулась к себе в комнату, стараясь вытряхнуть из головы произошедшее. К счастью, мы мысли вновь вернулись к укатившему в магазин верзиле.

Приезда водителя с покупками ждала, как подарков к Рождеству. Я, конечно, пыталась напустить на себя безразличный вид, но внутри все клокотало от предвкушения. Не могла долго усидеть в комнате и решила спуститься на кухню, откуда открывался вид на подъездную дорожку. Убеждала себя, что просто проголодалась, на деле же я высматривала тачку неразговорчивого Джейсона.

После похорон поместье опустело. Такое ощущение, что все слуги, упомянутые Ви в завещании решили поувольняться. Видимо, не так уж им всем нравилось работать на семье Теймроуз.  Я бы тоже свалила следом, но для меня Ви и бабуля приготовили другую роль.

У дверей в комнату Ви замедлилась и даже прислушалась, потому что мне явственно почудилось там что-то. Но проверять не хотелось. Зато я перестала радоваться как идиотка, а то такими темпами Авелин купит меня в первый же день за парочку безделушек. Даже фамильный дар применять не придется.

Комната была закрыта с самых похорон. Я избегала заходить в нее, но сегодня что-то изменилось. Меня тянуло туда, как будто какая-то неведомая сила звала меня внутрь. Возможно, это была просто тоска по сестре, возможно – желание найти ответы. Вдруг Шон прав, и я на самом деле воровка. Украла дар сестры, ее жизни, даже выдуманного друга, а теперь еще и к бывшему парню неровно дышу.

Осторожно открыла дверь. Комната была такой же как в день похорон: фальшивый уют и море света, несмотря на тени, которые она теперь хранила. Всё осталось на своих местах: книжная полка, полная учебников, львиную долю которых занимали разговорники языков, о которых я даже не догадывалась. На одном из них красовались иероглифы.  Шон был прав, я действительно лишь жалкая подделка. Я не отражение моей сестры и даже не силуэт. Не знаю ничего об этикете, не владею иностранными языками, не езжу верхом, не играю в чертов гольф. Авелин спятила, когда решила отправить меня в школу вместо сестры.

Встряхнулась. Я тут не за этим. Мне нужно разобраться, знала ли Вианор о Шу?

Я облазила все шкафы как воришка, заглянула под кровать, стащила аккуратно заправленное одеяло и перевернула подушку. Обвела взглядом учинённый мной беспорядок, и вдруг почувствовала, как грудь стянуло от боли. Что я творю? Моей сестры не стало, но я думаю лишь о себе. Не о том, что сердце шестнадцатилетней девушки вдруг перестал биться, а о том, кому принадлежит воображаемый друг. Я рехнулась. Слезы навернулись на глаза, и я тяжело вздохнула, пытаясь прогнать нахлынувшие чувства. Второй раз за сутки. Кажется, я становлюсь законченной плаксой. Легла на кровать Ви и уставилась в потолок. Прямо надо мной простиралось странное фиолетовое небо с розовыми облаками, голые ветви парящих в воздухе деревьев сплетались в объятьях словно старинные друзья, наливались соком оранжевые плоды, а разноцветные листья покрывали стволы и колыхались словно крылья маленьких бабочек.