На чёрном бархате неба сияли яркие звёзды, вблизи слышалось журчание ручья, тёплый воздух был напоён ароматом трав.

– Завтра утром попробуем спуститься вниз, – продолжил Николай Петрович: – Кто хочет пойти на разведку вместе со мной? Вы? – повернулся он к первым, поднявшим руки, и после того, как они представились, обрадовался:

– Так вы – супруги, да ещё и альпинисты! Очень хорошо! Как вас зовут? Игорь и Марина Солод! Прекрасно, договорились! Выходим на рассвете. Надо запастись водой, может, верёвка найдется… да вы и сами должны знать, что может понадобиться. Кстати, одним вегетарианством не обойдешься. Неплохо было бы наш рацион разнообразить живностью. Силки, например, на птиц поставить.

– И рыбалка, конечно! – оживились двое парней, отличавшиеся друг на друга, пожалуй, только цветом волос. Они тут же наперебой стали предлагать свои идеи:

– Из согнутых английских булавок можно сделать крючки… может, у кого найдутся?

– А у меня есть целая катушка ниток, капроновых! – обрадовалась другая, роясь в сумке.

– А поплавки из бус, – и один из братьев-близнецов хищно уставился на шею молодой женщины с бусами, которая стала поспешно снимать их с шеи, при этом добавила:

– Меня зовут Диана Юрьевна! Между прочим, я мастер спорта по стрельбе из арбалета! И лук знаю, как изготовить, раз нитки для тетивы нашлись!

– Прекрасно, Диана Юрьевна, вы оправдываете своё имя! – захлопал в ладоши кудрявый старичок.

– Значит, как проснёмся, так и пойдём. «Будет день – будет пища», – подытожил Завесов.

Женщины с детьми направились занимать места для ночлега на мягких сиденьях темневшего на фоне звёздного неба вагона. Юноши и девушки потянулись к ручью, совместив расхожую заповедь XXI века «Темнота – друг молодежи» с новыми реалиями, чтобы порезвиться под полной Луной и заодно попробовать наловить раков на завтрак.

– Я пойду, прогуляюсь? – поднялась с места стройная девушка и чмокнула в щёку Генриетту Михайловну.

– Моя дочь, Лера, – с ласковой улыбкой сообщила соседям Генриетта.

– Надо же, у такой взрослой дочери такая молодая мать! – неожиданно галантно обратился к женщине Завесов: – Может быть, обсудим некоторые вопросы?

– С удовольствием! Вообще-то можете назвать меня просто по имени, без отчества.

И они ещё долго о чём-то говорили…

Пристроившиеся рядом на вынутом из вагона сиденье, как старые знакомые, вели тихую беседу Анна и Ургант:

– Я преподаю в гуманитарном университете, профессор. Ехал на лекцию по естествознанию. Где-то там мои студенты… Вполне допускаю, что сидят себе в аудитории, и у них ещё вчера, а у нас уже завтра… Да… – озадаченно проговорил профессор.

– А меня никто долго искать не будет! – то ли с облегчением, то ли с горечью отозвалась Анна, старавшаяся держаться вблизи профессора Урганта, – дети выросли и разъехались, а мужа, можно сказать, и нет. Остальные привыкли, что я могу надолго исчезнуть: уехать, никого не предупредив, или своими делами заниматься.

– Вы – кошка, гуляющая сама по себе? – усмехнулся Ургант.

– Да просто ни к чему стараюсь не привязываться… Потому и сейчас особо не печалюсь! – пожала плечами Анна, и неожиданно отметив про себя, что профессор не так уж и стар, как показалось сначала, предложила: – Может быть, прогуляемся немного, насладимся природой. Кто знает, что ждёт нас завтра!

«Какая милая женщина, – подумал Вячеслав Карлович, и тут же смутился своих мыслей: – Ну вот, седина в бороду – бес в ребро»!

А у костра ещё некоторое время оставался седенький старичок, подкладывающий в огонь хворост. Наслаждаясь тишиной и свежестью, почти неслышно он повторял стихотворные строки:

Их было пятеро – члены экипажа вертолёта, приписанного к разведгруппе Военно-морского флота США.

– Дэн, Дэн! Ты в порядке? – окликнул пилот механика вертолета Стив Вон Тонг, услышавший за спиной громкий вздох.

– Okay! Уже в норме. А ты? – отозвался Дэнис Картмасси.

– Сам не знаю. Вроде, было какое-то минутное помутнение… Вспышка, и я, кажется, отключился, – ответил пилот.

– Может, молния? Я тоже ощутил вспышку, а потом всё как-то померкло.

– Эй! Мы летим? – раздался голос командира вертолёта Брайана Бакингхема.

– Летим… – неуверенно ответил Стив и будто поперхнулся застрявшими в горле словами.

– Сrazy! На приборах бред какой-то! Магнитная буря, что ли? – послышался женский голос.

Этот экипаж военного вертолёта сослуживцы шутку именовали Multicolor, или просто «Колор». Это имя так приросло к экипажу, что и позывными экипажа стало «Мультиколор». Объяснялось такое название просто: все члены экипажа были потомками разных народов, принадлежали к разным расам и цветам кожи – были «многоцветными».

Предки командира экипажа Брайана Бакингхема были английскими переселенцами, покинувшими свою родину ещё в XVIII веке и ставшие элитой Новой Англии. Большинство их потомков пошли по юридической линии, основав целую разветвлённую корпорацию юристов, судей и адвокатов. Брайан, несмотря на великолепные перспективы и неплохое материальное положение семьи, выбрал военную карьеру, начав с простого авиамеханика. Затем его потянуло в лётную школу, после окончания которой он и стал пилотом военного вертолёта. На молодого лётчика обратили своё внимание спецслужбы. Так, к своим 35-ти годам Бакингхем дослужился до капитана ВВС и теперь был назначен командиром вертолётной разведгруппы.

Стив Вон Тонг, второй пилот, по происхождению был корейцем, о чём свидетельствовал желтоватый оттенок его кожи и настолько редкая растительность на лице, что щёки его казались отполированными до блеска. Кроме того, он увлекался восточной борьбой, и его движения отличались мягкостью дальневосточного тигра. В команду он пришёл уже бывалым вертолётчиком, имея за плечами опыт военных действий в Пакистане.

Дэнис Картмасси, механик, считавший себя аборигеном Америки, волосы завязывал в длинный чёрный хвост, и очень гордился своим шафрановым профилем с орлиным носом. В шутку его часто величали то Дэн Орлиный Нос, то Дэн Хвост Койота, на что потомок славных индейцев не обижался, а скорее, наоборот, видел в этом признак своей некоторой исключительности. Особой его гордостью было то, что и летал он на «индейце» – вертолёте серии Comanch.

Джон Смит, радиотехник и навигатор, высокий чернокожий атлет вёл свою родословную из Африки. Своим взрывным характером и неистощимой энергией он завоевал кличку Чёрная Пантера, к которой относился скептически, так как она напоминала о какой-то знаменитой манекенщице.

Все четверо были как на подбор: яркими представителями своей расы. Зато определить национальность Присциллы Макферсон, военного специалиста, по внешности было совершенно невозможно. Ярко-голубые глаза и рыжие волосы соседствовали с довольно смуглой кожей, казалось, покрытой вечным загаром. В её чертах отразились гены, по меньшей мере, пяти национальностей – японцев, арабов, евреев, скифов и гуннов. Всё это сплелось в естественном симбиозе, создав неординарный характер, разносторонние способности, вкус и приметную внешность единственной представительницы слабого пола в экипаже. Правда, слабой Присциллу можно было назвать с большой натяжкой: наверное, не было ни одного вида спорта, которым бы девушка не увлекалась в своё время.

Хотя сейчас она и была одета в пятнистый лётный комбинезон, на её груди, сколов края неуставной голубой косынки, красовалась любимая безделушка – большой олимпийский значок в виде цветка с пятью разноцветными полукруглыми лепестками, будто бы символизирующий пять оттенков крови, текущих в её артериях. Это была семейная реликвия, которую ещё до рождения Присциллы привезла её мать, участница Олимпийских игр в Москве. «Это мой талисман, – объясняла Присцилла свою привязанность к значку, – мамина защита». Этому олимпийскому цветку, постоянно украшавшему её грудь, и была обязана Присцилла своему прозвищу Flore of Color, или просто Флор, к которому все так привыкли, что оно практически заменило её настоящее имя, которое многие в отделении даже и не знали. Теперь, когда Флор была назначена навигатором в спецгруппу, это второе имя, как нельзя более сочетавшееся с общим прозвищем группы «Мультиколор», окончательно приросло к ней.