Мия, все еще не понимая, почему так резко поменялось настроение Ли А Ра, поспешно собралась и вышла на воздух, отрезвляющий своим холодом. Мия не сделала ничего плохого, но осознавала, что корейский этикет имеет большое значение. Люди чтут традиции, и требуют этого же от других.

– Простите, что мама так изменилась, – Ли Хэ Су выбежала из дома. – Она не любит, чтобы туристы ходили в горы. Особенно летом.

– Почему, – поинтересовалась Мия. Они с девушкой вышли за ворота дома.

– Дело не в злых существах, которых вы можете там встретить, – Хэ Су невесело засмеялась. – Когда мама вышла замуж за отца, они с семьей прогуливались в этих лесах, – девушки пошли вдоль дороги. Мия ежилась от холода, Хэ Су, казалось, привыкла к такой резкой смене погоды. – Брат отца залез на вершину горы, поскользнулся и упал. Отец пытался спасти его. Но не смог. С тех пор он не разговаривает. Он знает язык жестов, но стесняется использовать его на людях.

– Прости меня, Хэ Су. Я не предполагала такого, – Мии стало неловко от своего невежества.

– Мама считает, что это дух Сан-Син причастен к этому. Дальше горной речки заходить нельзя, – Ли Хэ Су остановилась. – Теперь я не смогу пойти с вами. Мама будет переживать.

– Конечно. Я доберусь сама. Передай госпоже Ли А Ра благодарность за угощение. Я никогда не пойду дальше горной речки. Обещаю, – Мия поклонилась.

– И вам нужно знать. Мама больше не пригласит вас в гости. Один ужин в качестве знакомства – это ее предел общения с людьми, – Хэ Су почувствовала вину, что должна оправдываться за мать.

Мия несколько опешила от таких слов.

– Конечно, я понимаю. Передай ей мою благодарность, – Хэ Су поклонилась Мие.

– Я к вам зайду, как у меня будет время, – быстро проговорила девушка, развернулась и исчезла в темноте.

– Конечно, я с удовольствием буду тебя ждать, – сказала в темноту Мия.

До дома добираться еще долго, а Мия осталась одна темноте. Слабого света фонарей вдоль дороги не хватало, поэтому пришлось подсвечивать себе путь фонариком. Мия начала дрожать. То ли рассказы о Кумихо и Сан-Сине впечатлили девушку, то ли на улице действительно не по-весеннему холодно. Лес теперь не вдохновлял своим волшебством, а пугал до жути. Казалось, что из-за толстых ветвей к Мии тянутся длинные черные лапы гигантских лис, а в верхушках ветвей искрятся зеленые глаза горного духа. От дуновения ветра деревья скрипели, издавая звуки, похожие на голоса погибших людей. Последние несколько десятков метров Мия преодолела бегом. И только, когда дверь ее маленького уютного домика захлопнулась, она почувствовала себя в безопасности.

Мия ощущала себя странно. С одной стороны, ей было приятно познакомиться с корейской семьей. И Ли А Ра, и ее муж, и дочь были приятнейшими людьми. Но Мия помнила, как Хэ Су говорила, что ее мать не любит иностранцев. Переубеждать женщину Мия не собиралась. Но и отступать перед трудностями тоже. Для себя она решила последовать совету Ли А Ра и не ходить дальше горной речки. Однако корейский фольклор настораживал, пугал и манил свой таинственностью.

Открыв холодильник, Мия достала бутылку прохладной воды, сделала глоток, хотя по-прежнему дрожала. Но это было отрезвляюще, и девушка немного расслабилась. Здесь, в этом доме, сделанном заботливыми руками, ей ничего не грозило. Побродив немного по темному дому, прислушиваясь к зловещему скрипу деревьев за окном, Мия решила пойти спать. Завтра ей предстояло заново знакомиться с Сеулом.

О Каннаме Мия не знала ничего. Кроме знаменитого клипа «Gangnam Style»4, который несколько лет назад гремел на всю Россию, да и на весь мир. Рано утром Мия бегло просмотрела информацию о знаменитом районе Сеула и была поражена. Это самое богатое место Кореи. Там находились все известные агентства знаменитых людей Сеула, бизнес-центры всевозможных направлений. Сегодня ей предстояло посетить Каннам, потому что именно там находилось издательство, в котором девушке предстояло работать ближайшие несколько месяцев.

Мия боялась. Выглядит она совсем не богато. Летние черные брюки, идеально сидящие на хрупкой фигуре, белая блуза с воланами на рукавах, делающие образ Мии более легким и невесомым. Девушка сделала минимальный макияж, акцентируя внимание на глаза, забрала светло-каштановые волосы в тугой хвост, захватила теплый свитер на случай ветреной погоды. Выглядела Мия безупречно, но все равно волновалась. Она не имела понятия, как вести себя, как стильно выглядеть. Как не упасть в грязь лицом перед новыми работодателями.

После трехчасовой поездки в душном автобусе Мия с удовольствием выбралась на свежий воздух. В десять часов утра солнце уже нещадно палило. Встреча была назначена на одиннадцать, поэтому Мия решила немного прогуляться. Девушку поражало здесь абсолютно все. Невообразимой высоты здания, полностью деловые, если можно описать их этим словом. Дело было во всем: в названиях корпораций, четких и сухих, как высохшее дерево, в структуре улиц, строгих и геометричных, словно армия чертежников трудилась день и ночь, распределяя дома под строго определенным углом. Даже рестораны, расположенные на первых этажах бизнес-центров, пахли деловыми отношениями: никакой свежести утреннего кофе и уюта домашней кухни. Деревья здесь тоже встречались редко. А если они и попадались, то выглядели по-деловому скучно.

На улицах было мало людей. Те, кто встречались Мии, выглядели так, будто сошли с обложки глянцевых журналов для бизнесменов: деловые строгие костюмы, черные сумки или портфели. И все без исключения вели разговор по телефону. Остальные люди приезжали на черных автомобилях, парковались перед офисными зданиями, выходили все в тех же черных костюмах, а их водители отгоняли машины на платные парковки.

На Каннаме не было места живой душе. Люди были похожи на роботов, исполняющих свои функции без лишних эмоций и в соответствии с порядком. Каждая пропущенная минута для улыбки стоила миллионов вон. И что больше всего поражало – это обилие камер видеонаблюдения. Куда бы ни упал взгляд девушки, ей повсюду мерещились камеры, словно пчелы, собирающие чувства людей, всасывая их в бездушный объектив.

Мия надеялась, что такое настроение царит только в центре Каннама. Ей казалось, что центр – это сосредоточение деловых людей, которых будет меньше, если отъехать отсюда хотя бы на несколько километров. Мия решила как-нибудь это проверить. Но сейчас она понимала, что это не ее место. Ей нечего предложить Каннаму, и брать от него девушка тоже ничего не хотела.

Внезапно Мии пришлось резко остановиться. Прямо перед ней припарковался большой черный автомобиль, похожий на семейный фургон. К нему хлынула толпа людей с фотоаппаратами. Вспышки ослепляли Мию. Ей пришлось ненадолго прикрыть глаза. В следующее мгновение сквозь людей она увидела, как задняя дверь машины плавно открылась, и из нее вышел высокий мужчина в бежевом пальто и черных очках. Рядом с ним шел мужчина поменьше, в черном костюме, загораживая того от назойливых журналистов. Мужчина в очках поднял руку для приветствия, немного поклонился и скрылся в прозрачных дверях очередного здания. Его автомобиль отъехал чуть дальше и скрылся за поворотом. Люди с фотоаппаратами стали понемногу рассеиваться. Невозможно было понять по их лицам, расстроены они или воодушевлены встречей со знаменитостью. А этот человек в бежевом пальто был определенно известным человеком. Иначе как объяснить столь явное желание журналистов завладеть лучшим снимком.

Но не это удивило Мию. Папарацци также быстро разбежались, как и появились. А вот толпа, стоящая по другую сторону дороги, не хотела расходиться. Это были, в основном, молоденькие девушки, лет пятнадцати-шестнадцати, держащие в руках плакаты с корейскими надписями. Они хором кричали какое-то имя. Скорее всего, оно принадлежало тому мужчине, который минуту назад скрылся в высоком здании. Толпу девушек сдерживали мужчины плотного телосложения, не давая пройти за ограждение. Мия несколько минут стояла, оценивая происходящее. В Москве было что-то похоже, когда они с Ветой ходили на концерт известной группы, но там фанаты были более яростными, настойчивыми. Их не могли сдержать охранники, как ни старались. Насколько было известно Мии, нескольким девушкам все же удалось проникнуть за ограждение и сорвать куртку с одного из артистов. Здесь же фанатки вели себя спокойно, сдержанно и, можно сказать, уважительно.