– Я знаю. Ты же так и не выключил общую гарнитуру.

Николай скрипнул зубами от досады. Как он мог забыть про этот дурацкий наушник? Ну конечно, Бекетов слышал весь их разговор!

– Михаил Андреевич, а зачем все это? – Петровский указал подбородком на вооруженных незнакомцев.

– Есть причины, Коля. Ты свою задачу выполнил, отдохни наконец.

– И все-таки? Вижу, вы там все равно чем-то рутинным заняты, почему бы не поговорить?

Ученый вводил в компьютер радиотелескопа какие-то данные, сверяясь с таблицами на телефоне.

– Ну хорошо, – согласился Бекетов, не отрываясь от своего занятия. – Давай как в школе. Вопрос-ответ, а если что-то не поймешь, уточняй.

– Волков в лесу ваши друзья отогнали?

– О! – ученый на миг прервался. – Как догадался?

Вместо ответа Коля кивнул на ботинки мужчины с автоматом. Обувь была грязной, в комьях глины, с частичками мха и сосновых иголок. Такая же, как и у Петровского с Бекетовым.

– Молодец! Следующий вопрос.

– Как вы узнали, что мы с Мариной придем к вам за помощью?

– Не поверишь, не знал. Откровенно говоря, когда я увидел тебя на пороге своего дома, был изумлен. Мои люди ищут вас по всему городу, а тут вы сами пожаловали. Первой же мыслью было, что твое появление – часть операции спецслужб, вычисливших нашу организацию. Но едва вы начали рассказывать про таинственных злоумышленников в «ЭкоПлане», я понял: нет, Миша, это судьба! Мне невероятно, фантастически повезло! У тебя когда-нибудь бывало такое?

– Дайте-ка подумать. За короткое время меня безуспешно пытались убить в аварии, застрелить, арестовать, догнать, сбить автомобилем и даже сделать пищей лесных хищников. Но я еще жив. Это можно назвать невероятным везением?

– А ты хорошо держишься, Николай, – оценил Бекетов. – Уважаю.

– Симуляция академика Рушко ваших рук дело?

– Конечно. Мы ничего не могли поделать с дурацкими зондами в море. Но следили, чтобы никто не проявлял к ним повышенного внимания. И когда ты развил бурную деятельность, то сразу оказался на карандаше. Твой непосредственный начальник так впечатлился вниманием виртуального академика, что даже не пытался копнуть глубже. Чего не скажешь о тебе.

– Про аварию на шоссе и убийц не спрашиваю, с этим понятно. Но как вы подменили данные полицейского розыска?

– Это было непросто. Но ты же не думаешь, что Марина – единственный талантливый программист? У нас было больше времени, людей и возможностей. Ты видишь лишь верхушку работы, что шла в течение нескольких лет. Знаешь, каких трудов нам стоило получить контроль над наноботами Северо-Западного филиала? Это тебе не пару часов с домашнего компа взламывать фальшивый сервер «ЭкоПлана».

– Фальшивый?

– А ты думал, Марина действительно ломает защиту международной организации?

– Разве нет?

– Это была лишь резервация, искусственная область, встроенная в сервера «ЭкоПлана». Ширма, чтобы вы поверили, будто имеете дело с сумасшедшим ИИ.

– Но зачем?

– Видишь ли, изначально мы не планировали замахиваться на всех наноботов. Сил хватило только на балтийскую группу и ее прикрытие. Созданный циклон должен был накрыть побережье и снести все подчистую. Это бы дискредитировало «ЭкоПлан» как климатического арбитра и заставило людей посмотреть на то, до чего они довели планету.

– При чем тут планета? – не понял Николай.

– А ты что думаешь, мы, – Бекетов обвел рукой соратников, – это все для себя затеяли? Перед тобой дети Земли, небезразличные к ее страданиям.

– Постойте, вы что, члены радикальной ячейки «зеленых»? Экотеррористы? – начал понимать Петровский.

– Скорее группа единомышленников. И знаешь, мне не нравится термин «зеленые». Обычно общество так называет фриков, портящих краской меховые шубы и полотна живописи. Мы на такие мелочи не размениваемся. Если уж рубить, так сплеча.

– И решили начать с Питера?

– Им бы и закончили. Циклон – кара для всех, и нас тоже. Я тебе не врал, когда говорил, что бежать не собираюсь. Всем – одну меру, таков наш принцип справедливости. Но тут вы так удачно подвернулись, что план пришлось менять на ходу. Что ни говори, а в оборонке трудятся настоящие таланты. Квалификация Марины тому пример. Я понял, что если немного вас направить и держать в тонусе, то можно получить под контроль вообще всех наноботов «ЭкоПлана», а не один лишь жалкий филиал. А значит, устроить более масштабную атаку по всему миру.

– Но ради чего, Михаил Андреевич?

– Видишь ли, человечество давно довело планету до состояния, когда ее механизм пошел вразнос. Вспомни начало XXI века: отчетливые признаки глобального потепления, вымирание многих видов животных и растений. Тут бы и остановиться, задуматься. Но нет, добыча нефти и газа вырастает в разы, а их производные продолжают уничтожать природу. Чтобы согреться, человек легкомысленно пускает леса на дрова и спички. Это и запустило нарастающий цикл катастроф, известных как «мертвые сороковые».

– Точка перелома, – вспомнил слова Марины Петровский.

– Хм-м? Пожалуй, – согласился Бекетов. – Но я предпочитаю термин «точка невозврата». После нее гибельный процесс стал необратим. Тогда я и задумался над концепцией наноботов.

– И у вас получилось! Вы внесли неоценимый вклад в реанимацию климата. Ваш «ЭкоПлан» стал настоящим прорывом!

– Прорывом? Безумие климата было естественной реакцией планеты на паразитов, именующих себя «человеческой цивилизацией». Земля корчилась от мук, показывая, что ей больно. И я думал, мы будем лечить эти раны. Но очень быстро мою идею извратили. Бездумная добыча полезных ископаемых никуда не делась, тонны пластика продолжают выливать в океаны. Наноботы должны были исцелять Землю. Но вместо лекарства общество накачивает планету обезболивающим, продолжая сцеживать ее кровь. Где-то мы повернули не туда, и я заметил это слишком поздно. Пришел черед все исправить. Мой шаг привлечет внимание, иначе огонь правды никто не увидит. И если для этого мне суждено повторить судьбу Прометея, так тому и быть.

– Но погибнут миллиарды людей!

– Это неизбежные жертвы, Коля. Возмездие, если хочешь. Бумеранг вернулся.

Бекетов закончил заполнение таблиц. На экране появилось подтверждение, что наноботы приняли новую директиву.

– Миша, а что вообще происходит? – раздался голос Виктора. Человека, о присутствии которого все успели позабыть. – Ты говорил, что доступ к телескопу тебе нужен из-за главного дела жизни. Твоего и в первую очередь Наташиного. Что вы собирались спасти планету. Но, как я сейчас понимаю, спасать ты ее будешь от живущих на ней людей?

– Витя, – нахмурился Бекетов, – все очень непросто…

– Да куда уж проще! – выкрикнул Николай. – Виктор! Ваш знакомый считает, что любимая им женщина разделила бы его желание утопить мир в крови! Сделав человечество удобрением для зеленого сада, что взойдет на Земле после катастрофы. На месте заводов, жилых домов, школ и детских садов. Так ведь, Михаил Андреевич?

– Не передергивай! – рявкнул Бекетов. – Что ты понимаешь?

– Что вы заигрались в отверженного Бога. Хотели привлечь внимание? О, не сомневайтесь, если мир вдруг устоит, фамилия Бекетова отложится в поколениях. Но вы ошибаетесь, возомнив себя Прометеем. Вы – Герострат, сжигающий цивилизацию в пламени своего безумия. И думаю, что будь жива ваша супруга, она смотрела бы на вас как на чудовище.

От этих слов Бекетов побледнел и дернулся, как от пощечины.

– А еще вы трус! Вместо того чтобы бороться с несправедливостью, вы просто решили смахнуть фигуры с шахматной доски. Да напоследок треснуть этой доской по голове оппонента и заодно всех зрителей. Очень мужской поступок!

– Помолчи уже, – негромко сказал Колин охранник и ткнул инженера под дых стволом автомата.

– Это правда, Миша? – Виктор внимательно смотрел на Бекетова. – Потому что если да, то… Не думал, что когда-нибудь такое произнесу, но впервые за долгое время я счастлив, что Наташа умерла. Потому что если бы она это услышала…