Он берёт меня за плечи и чуть встряхивает. Я фокусирую взгляд на его лице, и словно нахожу невидимую опору. Но, судьба будто издевается, и вдали я вдруг слышу звук чьих-то шагов. Кто-то уже идёт сюда. Мартин тоже их слышит – на его лице отражается тревога.

Я замираю, пытаясь сообразить, что делать. Спрятаться среди стеллажей? Но тогда меня просто закроют здесь, а телепортироваться я не умею. Закрыть дверь в библиотеку и сделать вид, что просто гуляла? Кто мне поверит…

Точно! Надо хотя бы в этот раз не быть застуканными в неоднозначной позе. Я хочу сбросить руки Мартина с плеч, но он не даёт, вцепляясь крепче.

– Подожди, я скоро. Это получается медленно, – хмурится он.

– Что именно?

Вдруг в глазах начинает темнеть. Я чувствую падение, а потом вокруг всё меняется. Светлые стены и потолок, простая кровать. Мы в комнате в изоляторе?!

– Ну вот и всё, – выдыхает Мартин.

– Как всё? – возмущаюсь я. – Мне как отсюда выйти? И как мы это объясним?

Ответить он не успевает. Единственная дверь бесшумно открывается. На пороге замирают мисс Эшли и… ректор.

Смотрю на то, как удивление на лице ректора сменяется мрачным гневом и думаю, насколько сильно я попала.

– Адептка Эйрис, что вы тут делаете? – грозно спрашивает он.

Мартин отпускает мои плечи.

– Прощаюсь, – выпаливаю я.

– Сколько часов вы тут прощаетесь в закрытом помещении? И кто вас тут оставил? – ректор косится на мисс Эшли, но та стоит с абсолютно непроницаемым лицом.

Я не знаю, что ответить. Оправдания в голову не лезут, поэтому пожимаю плечами.

– Это из-за меня, – выступает вперёд Мартин.

Неужели, хочет во всём признаться? Я в панике перевожу на него взгляд. Хочется даже схватить и потрясти Мартина. Для чего я тут его спасала? Чтобы он всё выдал?

– Дело в том, что я спонтанно…

– Не хотел меня отпускать, – говорю я, взяв Мартина за руку. – Поэтому я и не уходила. Ведь возможно это наша последняя встреча.

Ректор молчит, но от этого становится не по себе. Его кулаки сжаты, а ноздри раздуваются. Он не сводит с меня полного разочарования взгляда. Я понимаю, что если он что-то и испытывал ко мне, то сейчас это чувство исчезнет, растоптанное моим “коварством”. Только сегодня я говорила ректору, что у нас с Мартином ничего нет.

Я не выдерживаю и опускаю взгляд. Совесть вопит, что я не права, ощущение, что я сейчас потеряю что-то важное, не даёт покоя. Пытаюсь подавить эти чувства, но не выходит.

– Господин Ардалион! – слышен крик из коридора.

Мисс Эшли выглядывает, а ректор, наконец, перестаёт испепелять меня взглядом и отворачивается. К ним подбегает один из преподавателей, я его не знаю.

– Это срочно! – говорит он и, многозначительно посмотрев на нас с Мартином, начинает что-то шептать ректору на ухо.

Я слышу только пару обрывочных слов, но они заставляют меня в который раз испугаться. “Кто-то” и “библиотека”. Ректор поворачивается ко мне и, кажется, даже выглядит не так мрачно.

– Адепт Кэррот, один вопрос. В прошлый раз кто из вас открыл скрытую библиотеку?

– Велена. Она коснулась руны, и…

– Достаточно. Адептка Эйрис, идёмте за мной. Есть разговор.

Как ни странно, я немного успокаиваюсь. Чего быть, того не миновать. Я уже намудрила так, что любая новая ложь разрушит этот карточный домик.

Ректор закрывает изолятор Мартина, поворачивается к мисс Эшли.

– Мисс Энн, не могли бы вы так же постоять на охране?

– Конечно, – говорит она с каменным лицом, игнорируя мой недоумённый взгляд.

Так она Эшли или Энн? И зачем соврала?

– За мной, – повторяет ректор.

Мы заходим в другой изолятор. Двери ректор закрывает, но не запирает. Надвигается на меня, а я отхожу. Приближается, двигаясь плавно, с грацией хищника, и по моей спине бегут мурашки. Мы совсем одни в комнате, и в другое время это бы наводило меня на откровенные мысли, но сейчас… А впрочем, сейчас тоже наводит.

– Итак, Велена Эйрис. Вам не говорили, что врать нехорошо? – внимательно следит за мной ректор.

– Не знаю, в чём я виновата, но я случайно, – сглатываю я.

Упираюсь спиной в стену. Ректор подходит довольно близко и останавливается. Нет пути к отступлению.

– Случайно снова открыли библиотеку? – спрашивает он. – Да ещё и пять минут назад?

– Пять минут назад я была у Мартина, – не очень уверенно вру.

Зрачки ректора слегка вытянуты, но не вертикальные. Я, как заворожённая, не могу оторвать взгляда.

– А семь минут назад? – хмыкает он. – Велена, давай начистоту. Я же всё равно всё узнаю.

Верю, но молчу. Не так-то просто признаться в том, что хотела скрыть, приложив довольно много усилий. А вдруг он передумает по поводу Мартина?

– Господин Оман расшифровал анализ твоей магии, – медленно, давая осознать весь смысл своих слов, продолжает ректор. – Это магия света. Когда-то светлые маги запечатали библиотеку тёмных. Магии противоположны и всем казалось, что это будет надёжнее.

– Я бью молнией, – напоминаю я.

– Это не важно, – выдыхает ректор, глядя на мои губы.

А я невольно смотрю на его. Интересно, он ревновал?

Ректор, словно очнувшись, отстраняется и отворачивается. Трёт лицо ладонью и продолжает чуть строже.

– Для меня очевидно, что это были вы. Светлых магов в академии больше нет, это редкий дар. А теперь я хочу услышать причину. Она наверняка у вас серьёзная и благородная.

– Да… Я не хотела, чтобы Марин попал в тюрьму.

– Возможно, его депортируют, я же говорил.

– Хотелось бы знать точно, – хмыкаю я.

Мы снова смотрим друг другу в глаза, но на этот раз будто изучаем друг друга. Пытаемся предугадать следующий шаг, фразу. Стоит ли мне признаваться?

– Телепортация, – догадывается ректор. – Ты уговорила адепта Кэррота вернуться.

Закусываю губу и отвожу взгляд.

– За его проступок буду говорить с ним, – хмыкает ректор. – А вам как минимум предупреждение, адептка Эйрис.

В груди появляется холодок.

– Аа напомните, господин ректор, после какого по счёту предупреждения меня отчислят? – нервно переспрашиваю я.

– После третьего, – он хмурится.

– То есть, мне паковать вещи?

Не могу поверить, что так просто вылечу отсюда. Будет жалко бросить учёбу на полпути, хотя умом я понимаю, что в академии будет опасней.

– Возможно, для вас так будет лучше, – медленно говорит ректор, не сводя с меня глаз.

Видно же, что ему не хочется меня отпускать. Почему противится?

– Не думаю, что брак с дядей Филиппом будет лучше учёбы, – хмыкаю я. – Он старый и я его толком не помню. Может, вы знаете, чем может зарабатывать одинокая девушка в городе? Не хочу возвращаться домой.

С каждым моим словом взгляд ректора темнеет.

– Вы в своём уме? Что за странные идеи с заработком?

– Отец сразу выдаст меня замуж, если я вернусь. Я не готова к детям.

Ректор напряжённо хмурится и трёт лицо рукой.

– Возможно, вылет из академии – это слишком,– медленно говорит он,– Тем более, когда мы узнали, что у вас редкий вид магии. Поэтому продолжим занятия, а вдобавок вы месяц будете помогать в теплице травников. Чтобы энергии на поиск проблем у вас поуменьшилось.

– Хорошо, – я прикладываю руку к груди, чувствуя облегчение.

Даже улыбаюсь ректору. Его взгляд теплеет.

– На будущее. Не стоит жертвовать собой и своей репутацией ради другого человека, – говорит он серьёзно. – Даже если он вам нравится.

– Я не собиралась прямо жертвовать, – возражаю я. – Да и не могу сказать, что Мартин так уж сильно мне нравится. Мне нравится другой…

На последних словах я сильно смущаюсь и опускаю взгляд. Казалось бы, простые слова, но почему сейчас перед ним мне так сложно их сказать?

Ректор не отвечает, только касается прохладной ладонью моей щеки. Мы замираем, глядя друг на друга. Меня тянет к ректору, я немного подаюсь вперёд. На миг кажется, что он тоже. Всё портит громкий стук и вибрирующий звук.