– Кто ты? – произнес Яфет, стараясь скрыть изумление. Тцар изумляться диковинкам не должен. Он обязан быть ко всему готовым и подавать пример остальным.

– Я страж – Локион… – молвило лицо в вихре. – А вот кто ты?

В лицо Яфету ударил холодный затхлый ветер, словно из древнего склепа. Глаза в вихре начали угрожающе светиться.

– Мое имя Яфет! – громко сказал тцар, стараясь перекричать усиливающийся ветер. – Я правил в разных странах! Мне покорился сам Вавилон!

Рот черепа в вихре дрогнул, Яфету почудился смех.

– Каждый, кто сюда приходил, называл себя великим завоевателем или тцаром… Каждый мечтал покорить эти земли, завладеть местными чудесами…

– Разве ты не один? – спросил Яфет в хмуром удивлении. Он решил выведать у врага как можно больше.

– Мои братья, – отвечал Локион неохотно, – стерегут границы в других местах. Мы видим чужаков задолго до их появления. Я зрел людей, что идут за тобой…воины, женщины, старики, дети… вас много, как муравьев.

– Мы идем из самого Вавилона! – воскликнул Яфет. – И я намерен заселить эти земли! Мы выстроим несокрушимые крепости и города! Будем пахать землю и собирать то, что она породит!

Локион глубоко вздохнул, в лицо Яфету ударил мощный порыв ветра. Могучий конь тцара попятился, нехотя, словно с места сдвинулась скала.

– Все те, кто здесь лежат…– прорычал страж. – Хотели того же самого! Я загадаю три загадки. Ответишь правильно – пропущу. Не ответишь – ляжешь в эту груду костей!

Яфет почувствовал, как конечности налились тяжестью, его будто сковали незримые оковы. Дернулся, пробуя вырваться, но зад прилип к седлу, ноги застыли в стременах. Вскинул голову, закричал яростно:

– Ты что творишь?! Ты ж обещал вопросы!

Лик в бешено крутящемся смерче разразился хохотом, на миг исказился и исчез, но потом появился вновь.

– Так надежнее, – молвил он. – А теперь слушай первую загадку.

– Я готов!

Вихрь усилился, ветер ревет у Яфета в ушах, треплет волосы.

Локион медленно, словно толкает огромный валун, произнес:

– У кого две руки, два крыла, два хвоста, три головы, три туловища и восемь ног?

Яфет на миг задумался, затем бросил, перекрикивая рев ветра:

– Всадник на коне, с соколом в руке!

Страж нахмурился, рот превратился в узкую щель, ветер взревел сильнее.

– Чем лошадь отличается от иголки? – вопросил грозно.

Яфет рассмеялся.

– На иголку сначала сядешь, потом подпрыгнешь, а на лошадь сначала подпрыгнешь, потом сядешь. Ты что, ничего сложнее не можешь?

Смерч налился багровым цветом. Голубоватый огонь в глазах вспыхнул ярче.

– Кто ходит утром на четырех ногах, днем на двух, а вечером – на трех? – проревел он.

Напор ветра усилился. Массивный конь под Яфетом непроизвольно присел. Животное заржало, но осталось на месте, будто вросло задними ногами в землю.

– Отвечай! – крикнул Локион, и у Яфета округлились глаза – смерч разросся, сделался в полтора раза шире. – Или на этот раз – сдаешься?!

– Человек! – прокричал Яфет. – Ты спрашиваешь о человеке! Когда рождается, ползает на четвереньках. В молодости и зрелости ходит на двух ногах, а на склоне лет – с палочкой! Нам эти загадки отец загадывал, когда мы пешком ходили под стол!

Локион вдруг всмотрелся в него, глаза широко распахнулись. На огромном лике проступило изумление.

– Так ты… сын того самого…Ноя, что построил Ковчег и выжил после Потопа! Ты тот самый, что бросил вызов Изначальному и начал строить Башню!

Страж рассмеялся. Яфет почувствовал, как незримые путы затянулись сильнее. Кости затрещали, по всему телу стегнула страшная боль, и он едва сдержался, чтобы не закричать.

– Глупец! Жалкий червяк…Тебе никогда не встать вровень с Великим Родом!

– Ты же сказал, что, ежели отгадаю, пропустишь меня и всех, кто со мной! – вскричал Яфет хрипло. – Давши слово, держи!

– Да, – прорычал страж. – Но тогда я еще не признал в тебе великого бунтаря! И великого глупца! Теперь ты давай загадки! Не смогу ответить хоть на одну, пропущу. А если отвечу на все – превращу тебя в груду костей. И всех, кто идет за тобой! Призову братьев и обрушу на твоих людей все здешние ветра и ураганы! Разорву на части и рассею по всей Гиперборее!

Яфет почувствовал, как незримые путы ослабли. Он вдохнул полной грудью, кровь побежала быстрее, согревая замерзающее тело. От ледяного ветра кожа на губах успела затвердеть и покрыться корочкой. Хотел было дотянуться до меча на поясе, прикосновение к оружию всегда придает сил, но руки все еще не слушаются, висят, как плети.

– Первая загадка! – прорычал Локион. – Слушаю!

– Без чего не может жить человек и ничто вокруг него? – вопросил Яфет.

Страж на мгновение задумался, потом рассмеялся. Смех был похож на гром высоко в скрытом ветвями Прадрева небе.

– Без имени! Слишком просто…

Тцар кивнул, словно только проверял это волшебное создание, преградившее дорогу и грозящее уничтожить всех его людей, весь род…

– Языка нет, – проговорил Яфет медленно, – а правду скажет!

На этот раз Локион размышлял чуть дольше:

– Это зерцало! Или поверхность воды. Куда можно глядеться, чтобы узреть отражение!

Багровый огонь в вихре померк, остались лишь бешено крутящиеся серые стенки из ветра.

– Что в руках не удержать? – спросил Яфет.

– Воду! – бросил в ответ страж со смехом. – Воду не удержать! Загадывай последнюю! Я убью тебя, червь! Съем твою плоть, а людская кровь – слаще любого вина! Ха-ха-ха!

Яфет на миг прикрыл глаза, словно что-то припоминая. Затем вновь широко раскрыл, прищурился.

– К реке подходят два человека, – начал он. – Лодка у берега выдержит лишь одного. Оба переправились на противоположный берег. Как они это сделали?

Локион нахмурился, сморщив и без того усеянное множеством линий лицо. На миг Яфету показалось, что он узрел, как у этого лика развеваются по ветру волосы, а на лбу проступили морщины. Но это все оказалось иллюзией, рябью от чудовищной силы ветра.

– Они не могли войти в лодку вместе, – прошептал страж. – Но переправились оба…Проклятье! Я не знаю, как такое возможно!

Он чуть помедлил, затем молвил с великой неохотой:

– Я не знаю ответ.

Яфет облегченно выдохнул:

– Эти двое были на разных берегах.

Тцар победно улыбнулся, однако облегчения не ощутил.

– Я победил, Локион! Освободи и дай проехать с моими людьми!

Локион принялся разрастаться, стенки вихря резко пошли в стороны, край вихря рванулся ввысь. Сверху посыпались сорванные с ветвей Прадрева листья и мелкие ветки.

Огромный смерч занял собой все зримое пространство. Уши Яфету заложил рев ветра настолько сильный, что все остальные звуки исчезли, а голову пронзила острая боль, словно вонзилась длинная острая игла.

Шелестящий голос стража зазвучал прямо в мозгу молодого тцара:

– Это я решу, победил ты или нет! Еще одна, последняя загадка! Клянусь всеми богами и своим бессмертием! Если ответишь – уйду с дороги и не трону твое племя, что ползет следом.

Незримая хватка перехватила Яфету горло, сжала так, что он стал задыхаться. Но потом все же дыхание восстановилось.

– Что, – спросил Локион, – что дороже всего на свете? Без чего все золото мира кажется пылью, а все женщины – никчемными? Что такого нужно, чтобы постоянно ощущать себя живым, а жизнь – исполненной смысла?

У Яфета от рева в ушах и давления на горле закружилась голова. На плечи навалилась незримая плита. Вот-вот сокрушит кости, вгонит в землю по самую шею. Истошное ржание Аркунара потонуло в реве ветра и показалось комариным писком.

– Свобода… – прохрипел он, с трудом разжимая засохшие губы. – Дороже всего – свобода… Без нее – и жизни нет…

Тяжесть на плечах, незримая хватка на горле исчезли. Яфет охнул и полетел с коня вниз, соскользнув, как по ледяной горке.

Удар о землю был жестким, болезненным. Мышцы законченели, каждая клеточка тела словно превратились в камень. В ладони, ступни, со всех сторон сразу начали колоть сотни незримых игл, жалят, как озверевший пчелиный рой. При падении под ним что-то хрустнуло, в ладонь и щеку врезалось острое. Яфет понял, что упал прямо на кости воинов.