– Тебе-то никакой, – ворчал Медведь. – А мне отец голову оторвал бы, знай, во что «Горка» превратилась.

– Так, может, ее пора отпустить? – спросил Мангуст.

Буров промолчал.

У Агаты зазвонил телефон, это оказался полицейский.

– Нашли тело, приедете на опознание?

Внутри все похолодело. Неужели Дарину нашли?

Мангуст с Мирой переглянулись на заднем сиденье.

– А куда ехать? – уточнила Агата.

– На пляж возле бара.

– По дороге к «Горке» закинем, – сказал Мангуст, когда Агата выключила звонок и уставилась на телефон.

– Я не понимаю, ты, что ли, за рулем? – возмутился Буров.

– Тебе сложно, что ли? – снова вылез вперед Мангуст.

– Не сложно. – Ярослав насупился и покосился на Агату, та благодарно улыбнулась.

– Значит, сейчас мы посмотрим, что за тело у леса, – подытожил Мангуст. – А потом глянем, что люди нашли.

– Лишь бы Дарина была жива, – скрестила пальцы Агата.

Браслеты Миры согласно звякнули.

Машина доползла до поляны, полностью покрытой грибами.

– Выходи осторожно, – сказал Буров. – Заденешь поганку, никто тебя из леса вывести не сможет.

Агата замерла, глядя на землю возле машины. Поганки росли возле самых колес. Каким образом он проехал, не коснувшись ни одной?

Мира вышла последней, осмотрелась, кому-то махнула в лесу. Мангуст молчал.

Буров встал посреди поляны, раскинув руки:

– Я приехал. Что ты хотел показать мне?

– Тебе пора.

Агата пыталась понять, откуда идет голос, но никого не увидела.

– И ради этого я ехал? – хмуро спросил Буров. – Нельзя было сказать в городе?

– Сам знаешь правила, – ответил тот же голос.

– Тело покажите. – Мира говорила тоном, не принимающим возражений.

Лес скрипнул, перекатил под землей что-то объемное, пошевелил машиной. Мох расступился, и показалось тело. Оно все было облеплено землей, серое, опухшее. Агата не смогла смотреть, отвернулась, чувствуя, как весь выпитый чай рвется обратно. Буров отодвинул ее за спину, чтобы не было даже возможности посмотреть.

– Мужчина, – сказал Мангуст. – Мужчина точно не Дарина.

Агата булькнула за спиной, шумно выдохнула.

– Кого-то он мне напоминает, – задумчиво проговорил Буров, присаживаясь рядом. – Если бы встал в полный рост и биту в руки взял, прям одно лицо. Что, красавчик, довыеживался?

– С чего вдруг ведомые своего же прибили? – спросила Мира.

– Да кто этих чертей знает, – сплюнул Медведь. – Выясни, откуда тело. Может, и Дарина там как раз.

Мира кивнула, присела рядом, коснулась груди погибшего и что-то прошептала.

Мертвый человек вздохнул, огляделся и заржал.

– Скоро некого искать будет, – хохотал он, выплевывая то, что осталось от легких. – Сейчас день станет равен ночи, и все, понесем твою лисичку туману.

Агата смотрела, как колотит человека, и не могла заставить себя отвернуться. Буров огромной рукой закрыл ей глаза и спросил:

– А живете-то вы где?

– Кто где, – хрипнул человек. – Кара в доме, босс в гостинице. Один Тулуп мотается, как говно в проруби, туда-сюда.

Больше он ничего сказать не успел, язык запал, голова откинулась назад, и тело утонуло в земле. На его месте выросли новые поганки.

– Чудесно. – Буров хотел пнуть место, где лежало тело, и передумал, поганки тревожно зашипели. – Ни черта не узнали, лишь зря катались.

– Почему зря? – спросила Мира. – Узнали, что лес хотел тебе сказать.

– Два слова? – Буров злился. – Я ради этих двух слов потратил три часа, сейчас еще столько же на обратную дорогу.

– Эти два слова несут в себе больше, чем ты можешь представить! – Мира нахмурилась. – Нельзя так просто пренебрегать его словами.

– Ну вот ты и не пренебрегай, – бросил Буров и вернулся в машину.

Агата замешкалась, глядя на какую-то большую птицу высоко на дереве. С такого расстояния невозможно было понять, что за вид. И вообще казалось, что вместо головы у птицы человеческое лицо, на шее множество бус.

– Что застряла? – позвал Медведь. – Едем теперь на твое тело смотреть.

Агата поморщилась, ей все еще было плохо от того, что она увидела в земле, теперь надо было готовиться к тому, что будет в песке.

Птица перелетела поближе. У нее точно была человеческая голова, красивое девичье лицо, длинные русые волосы, прикрывавшие голую грудь. Птица перебирала лапами и улыбалась.

– Умруном станет, – хихикнула она, наклонив голову так, что макушкой почти коснулась лап. – Будет ходить к ней, тепла просить!

Агата не могла заставить себя сдвинуться с места, вздрогнула, когда мимо пролетела палка. Мира кинула первой попавшейся корягой в птицу, и та улетела.

– Это что было?

– Медвежья бывшая, – ответила Мира. – Не бери в голову.

Легко было сказать «не бери в голову», а как это сделать, если каждый час случается что-то и застревает в голове настолько плотно, что никуда не деться. Агата доползла до машины, села на сиденье и снова посмотрела в лес. Среди деревьев, еле различимая, стояла избушка, вся облепленная поганками. Машина завелась, и поганки одновременно открыли глаза на шляпках и посмотрели на гостей.

Дарину разбудила холодная рука, коснувшаяся щеки. Пальцы были влажные, оставили после себя грязный след.

Девушка вздрогнула и открыла глаза. Над ней нависал Судья и улыбался. Синий язык наполовину выпал изо рта, капая слюной на наволочку.

Дарина завизжала.

В комнату влетел Шаман. Кара сегодня отлучился в город, а счастливый Акулов еще не вернулся из «Белого неба».

– Умрун в доме! – то ли обрадованно, то ли удивленно произнес Шаман. – Ты что тут забыл, красавчик?

Судья оскалился и пропал.

– Тебе нужно было подтверждение существования Ладного мира? Пожалуйста. – Шаман махнул туда, где только что стоял Судья. – Вот вроде от него избавились, а он не хочет так просто уходить.

– И что теперь делать? – Дарина в ужасе смотрела, как слюна мертвеца прожгла подушку.

– Изгонять, – пожал плечами Шаман. – Сейчас, если успеем до приезда Кары, быстренько избавимся.

– А если не успеем?

– Будешь видеть каждую ночь, пока мы к скале не отправимся.

Шаман уже собирался уходить, но Дарина окликнула его:

– Что ты такое видел, что теперь все думают, будто ты не говоришь?

– Великое древо и чудовище, которое захватило город, – не оборачиваясь ответил Шаман. – Саму суть беды, из-за которой погибло много душ.

– Почему ты не можешь им об этом рассказать?

– Я обещал. – Шаман обернулся. – Обещал, что ведомые дойдут до Ладного мира.

Он хотел что-то еще добавить, но передумал и ушел.

Дарина опять осталась одна. Сняла с кровати испорченное постельное белье, осмотрела всю комнату. Вроде умрун больше ничего не испортил.

В доме была оборудована маленькая комнатка под прачечную, туда Дарина отнесла вещи, потом зашла на кухню. Шаман сидел за столом и пил чай.

– Слушай, а может, ты меня отпустишь? – Ответ был сразу очевиден, но спросить все равно хотелось.

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь? – Шаман поставил чашку и посмотрел на девушку.

– А вдруг. – Дарина подумала, что классно было бы найти среди этих сектантов друга.

Шаман покачал головой:

– Извини, не могу, я обещал.

Дарина нахмурилась и ушла в гостиную. Сидеть напротив камина хорошо. Можно было не думать, что камин – часть тюрьмы и штаб-квартиры сектантов, верящих в существование друго мира.

– Скоро все закончится. – Шаман тоже вышел в гостиную. – Мы ждем равноденствия, это самый благоприятный день, когда можно попытаться открыть путь в Ладный мир через туман.

Дарина устало посмотрела на него:

– А чего не могли поближе к равноденствию похитить?

– Тулуп поторопился, – пожал плечами Шаман. – Наверное, боялся, что потом возможности не будет.

– У него таких возможностей каждый день тьма.

Дарина вспомнила, каким очаровательным был бармен в первый день. Хотела с ним легкий роман закрутить. Какая же она дура была.