Под елью было хорошо и спокойно, и ребята задремали. Запоздало Мира попыталась сообразить, насколько далеко отсюда стоит дом ведьмы. Хорошо бы к нему пока не приближаться.
Миру разбудили голоса. Мужчина спорил с женщиной, что-то пытался ей доказать, она отвечала ровно, в ее картине мире ничего не произошло, мужчине не стоило волноваться. Собеседник же распалялся, говорил все громче и в конце концов совсем разбудил Миру.
– Если это дальше уйдет, репутации конец! – В его голосе послышалась угроза.
– Мы с вами заранее обговорили все риски. – Женщина не изменила тон. – О репутации переживать не стоит, у нас легко замять любое дело еще до того, как о нем узнает общественность. А если и узнает, то заставить забыть тоже не составит особого труда.
Мужчина молчал, видимо, что-то обдумывая.
– Скорость жизни увеличивается, – продолжила женщина. – Любая тема живет не больше суток и быстро заменяется другой. А в вашем случае, как вы сказали, это увидели дети. Им верят куда меньше, чем взрослым. Тем более когда они выдают такие небылицы.
– Да, вы правы. – Мужчина успокоился. – Но я все равно хочу попросить вас найти этих детей и заставить их забыть, что они видели. Это для нашей общей безопасности.
– Безусловно. – По голосу было слышно, что женщина улыбается.
Мира боялась дышать. У владельца стройки какой-то договор с ведьмой, причем такой, о котором никто не должен знать! Зачем тогда надо было оставлять это все при свете дня? Не могли ночью провести ритуал?
– Жду вас завтра в гости. – Кажется, теперь улыбался мужчина. – Нам еще многое надо обсудить.
– Обязательно буду, – был ответ.
Хлопнула дверь машины, еле слышно завелся двигатель, зашуршали колеса по земле, и все стихло.
И только сейчас до Миры дошло, что они лежали под елками возле того самого злополучного домика.
– Важно ведь не то, что делается, а как и какие последствия у этого будут. – Мира была уверена, что рядом с женщиной больше никого нет, что эта фраза обращена к ней. – А еще важно правильно на вопросы отвечать, тогда многое можно скрыть.
Зашуршала трава, Мира затаила дыхание, словно только оно могло выдать их местонахождение. Мангуст крепко спал рядом.
Звук шагов приближался к елке. Казалось, что сейчас ведьма заглянет в их убежище, и… Обязательно случится что-то очень страшное и незаконное. Но никто не заглядывал. Мира чувствовала, что женщина стоит совсем рядом, словно ждет, когда они сами вылезут, сдадутся. Мира не сдавалась.
– Достичь цели проще, чем тебе кажется, – сказала ведьма. – Достаточно просто смотреть в нужную сторону.
И она удалилась. Не стала стоять над душой, ждать или читать лекции. Просто сказала что-то странное, но интригующее и ушла.
Мира лежала тихо, прислушиваясь, но больше ничего не происходило.
– На фиг. – Девочка выглянула из-под ели. Дом стоял совсем рядом. И как они его не заметили?! – Надо валить отсюда. Вася, Вася! – Мангуст не просыпался. – ВАСЯ!
– Что случилось?
Мира никогда не называла его настоящим именем, значит, что-то было действительно страшное.
– Пошли отсюда, быстро! – Подружка шептала громко, почти срываясь на крик. – Пока она не вернулась.
– Кто? Что? – Вася осоловело хлопал глазами, пытаясь вспомнить, где он и что случилось.
– Потом проснешься, – резко сказала Мира. – Валим, сейчас!
Она чуть ли не силком вытащила друга из-под ели, и они кустами, шарахаясь от каждого звука, помчались в город, прочь от леса и домика ведьмы.
– Что-то было? – Мангуст уже проснулся и тер глаза. – Меня так сморило после этой гонки.
– Было, – буркнула Мира, – дома расскажу.
– У тебя же там мать лютует, – вспомнил он о татуировке.
– С тобой она так орать не будет.
Мира уже смирилась с тем, что домой вернуться все-таки придется, не ночевать же под елкой возле дома ведьмы, да и жутко оставаться на улице, зная, что именно замуровали в бетоне.
Бабок возле подъезда не было, дома мать занималась уборкой. Не обратила внимания или проигнорировала, когда дочь тихо прошла в свою комнату, а за ней так же тихо прошел Мангуст.
– Надо будет о еде позаботиться. – Вася уселся в кресло в углу комнаты.
– Сначала я расскажу, что было, пока ты спал. – Мира присела на кровать.
Мангуст слушал, не перебивая и не переспрашивая, лишь с каждой фразой бледнел все сильнее.
– Она знала, что мы там? – Его голос стал сиплым.
– Да, она будто ждала, что мы сами вылезем. – Мира обняла подушку. – Но почему не тронула, я не знаю.
– Может, у нее какой-то план на нас есть?
– Какой? – Пришла очередь побледнеть Мире.
– Ну, раз мы стали свидетелями какого-то ритуала, – может, она решила, что от нас можно будет избавиться в следующем ритуале.
Мира швырнула в друга подушку:
– Прекрати пугать! И так до сих пор перед глазами эти дохлые куры. И голос какого-то мужика: «Сделай так, чтобы они забыли». – Девочка поежилась.
– Я просто предположил. – Мангуст оставил подушку у себя, уютно устроившись в кресле. – Вообще, я бы отсиделся и никуда не лез в ближайшие дни.
Мира кивнула. Это была здравая мысль. Если не привлекать внимания и затаиться, может, ведьма про них забудет? Или вообще решит, что ей показалось.
– Пойду я домой. – Вася бросил подушку обратно на кровать и направился к двери. – Дома мама ждет, да и твоя косо смотрела, когда мы пришли.
Мира не стала спорить, молча пошла провожать, в голове зашумело.
Мать стояла в коридоре и что-то спрашивала, Мангуст ответил с улыбкой, но что именно, Мира не услышала. В ушах зазвенело, глаза словно подернулись туманной дымкой.
Она не помнила, как попрощалась с другом, как вернулась в комнату и легла на кровать. Все вокруг кружилось. Мама что-то спросила, получила дежурное «угу» и больше не трогала. Про татуировку тоже ничего не сказала. Перед глазами плясали картинки.
Вставало солнце, на стройку привезли клетки с курами, их пересчитали несколько раз, чтобы точно знать число. Рядом с клетками ходила молодая, но потерявшая привлекательность женщина. На поясе у нее висели кожаные ножны, потертые, в сальных пятнах и царапинах. К женщине подошел низенький, пухленький мужчина, он что-то говорил, явно переживая. Но женщина его успокоила, пообещала исполнение задуманного. Мира никак не могла разобрать слов, они словно через закрытую дверь доносились, приглушенные, гулкие.
Кур вынимали по одной, женщина ловким отточенным движением сносила им головы и кидала в яму. Рядом крутилась бочка бетономешалки.
«Какой-то артхаус», – сказал бы Мангуст, если бы это все видел. Зачем отправлять в бетон столько кур?
Вместе с курами ведьма бросала в котлован слова – злые, резкие. Мира слышала их, но не понимала смысла, подсознание подсказывало, что лучше и не понимать. Не для нее предназначались эти слова.
Все закончилось быстро, голова перестала болеть, зрение прояснилось, стало слышно, как ворчит мать за стенкой. Зато стало ощущаться чужое присутствие.
– Найти тебя – та еще задачка. – От незнакомого голоса в комнате Мира подпрыгнула. – Умеешь прятаться.
В кресле, где совсем недавно сидел Вася, теперь расположилась женщина. По общепринятым меркам ее можно было назвать страшной, но если приглядеться, то сквозь дымку проглядывало нежное девичье лицо.
– Вот вроде ничего не знаешь, а лезет из тебя со всех сторон. – Женщина говорила тихо, хрипловатым низким голосом.
– Вы как сюда попали? – Мира больше разозлилась, чем испугалась. Даже дом больше не был безопасным местом. – Я сейчас возьму швабру!
– И выметешь меня, как сор, – улыбнулась ведьма. – Молодец, но успеется, я к тебе с предложением.
– Ничего мне от вас не надо. – Мира шарила глазами, искала, куда она сунула эту несчастную швабру, которую ей недавно вручила мать. Сунула и забыла.
Ведьма смотрела не мигая. От этого становилось жутко, в груди все сжималось, руки потели и теряли силу. Скорее бы найти швабру, пока вся решимость не улетучилась.