– Да ты что, Вера! Да забей на них! – схватил ее за руку испуганный Серега. – Эти уроды и волоска на твоей голове не стоят.

– Ты перейдешь в нашу школу и больше их не увидишь. Я тебе обещаю, – еще крепче сжал ее руку Серега.

Вера подняла на него свои грустные глаза, в которых плескалась невысказанная боль. Но она уже уходила, уступая место робкой надежде.

– Мы с Ленкой не дадим тебя в обиду. А этому Кириллу я лично морду набью, если встречу, – зло стиснув зубы, проговорил он. – Ну конечно, пусть подрастет сначала.

– Не надо морду ему бить. Пусть живет, – слабо улыбаясь, сказала Вера. – Он этого не стоит.

На душе у нее становилось легче. Все-таки правильно она сделала, что сказала. Зачем носить такой камень за пазухой. Но продолжать говорить об этом не хотелось. Она опять тряхнула головой, прогоняя злые и обидные мысли.

– Ладно. Не хочу говорить об этих придурках. Давай лучше спускаться на пляж, – уже смелее предложила она.

– Давай! – поддержал ее идею Серега. – Заодно и водички попьем. А то в горле пересохло.

Со спуска открывался чудесный вид на широко разлившееся озеро. Если не поднимать глаза на темную зелень далекого соснового бора на другом берегу, а чуть опустив голову, смотреть на бескрайнюю сверкающую рябь водной глади, то можно вообразить, что ты на море. Вера часто так делала, когда они приходили сюда с мамой.

Вера помнила, что обещала Сереге не купаться, но прозрачная прохладная вода так и манила в нее окунуться. «Ничего. Она попробует его уговорить, – подумала Вера. – Может быть, вода не такая уж и холодная».

Оба уже пыхтели, когда они, наконец, добрались до пункта своего назначения. Лица раскраснелись оттого, что, не выдержав, они пустились вниз бегом наперегонки. Серега, естественно, поддался, и добежали они практически одновременно, а потом практически рухнули на горячий песок.

«Сейчас чуть отдышусь и достану плед из рюкзака», – сказал Серега, радуясь, что у него такая заботливая бабушка. Это она настояла, чтобы он взял с собой небольшой плед. Ему с парнями то все равно, на бревне или на песке сидеть, а вот Веру надо по-человечески устроить.

Стоя на коленях, он, как фокусник, запустил руку в свой безразмерный рюкзак и вытащил дождевик.

«Нет, это не то, – пробормотал он, продолжая на ощупь искать нужную вещь. —

Ага, попался! – с торжеством улыбнулся он, потрясая клетчатым пледом. – Ну вот, сейчас мы тебя расстелем, и будешь ты скатертью самобранкой!»

Вера пододвинулась ближе, и присела на краешек пледа, заинтересованно наблюдая, как Серега, мурлыкая себе под нос незатейливую песенку, накрывает импровизированный стол. Время близилось к обеду, и в животе уже начинало ощутимо побуркивать.

Вскоре все было готово. Ребята с удовольствием принялись жевать бутерброды, запивая еще не остывшим чаем.

– Ну все, я побежал купаться, – отряхивая крошки, засобирался Серега. – А ты в воду глубоко не заходи. Ты обещала, помнишь?

Помню, – немного уныло промямлила Вера. – Ну, по колено хотя бы можно?

– Хорошо. По колено, можно! – он понимающе посмотрел на девочку.

Быстро скинув шорты и футболку, Серега гигантскими прыжками помчался по мелководью, поднимая в воздух тучи сверкающих брызг. Вера, смеясь, побежала за ним. Снова на душе стало легко и бездумно весело. Брызгаться же никто не запрещал. Об этом то ведь уговору не было. Вскоре шорты, футболка и малиновая панамка насквозь промокли. Вода была теплая, как парное молоко, поэтому Серега не переживал и продолжал нещадно обстреливать девочку прицельными фонтанами переливающихся на солнце капель. Вера не отставала и отстреливалась, как могла, но силы были неравны.

Задыхаясь от смеха и беготни, девочка махнула рукой и брякнулась на песок:

– Все, больше не могу. Сдаюсь!

– Ладно. Тогда я до середины сплаваю и вернусь! – довольно ухмыляясь, сказал он.

– Только недолго. А то я одна немного боюсь, – попросила Вера. – Я пока тут посижу в водичке.

– Хорошо. Не переживай. Я мигом, – обернувшись, пообещал Серега, сильными гребками отплывая от берега.

Неподвижно сидя на мелководье, девочка почувствовала, что в сырой одежде ей становится немного зябко. По воде пошла слабая рябь. Это на замену полному штилю поднимался легкий ветер.

«Надо бы отжать одежду и немного обсушиться», – подумала Вера. Простудиться – оно дело нехитрое, а в больницу возвращаться как-то совсем не хотелось.

Ветер крепчал. Мокрая одежда прилипала к телу холодной змеиной кожей. Дело принимало неприятный оборот. «Все, больше не могу», – подумала про себя девочка, стрелой выскакивая из воды в направлении спасительных кустиков. Там, укрытая с одной стороны густыми зарослями, а с другой высоким берегом, Вера почувствовала, что стала немного согреваться. По очереди снимая с себя промокшую одежду, она тщательно отжимала ее, насколько хватало сил в ее худеньких, непривычных руках. Ветер уже не казался таким холодным, а скорее помогал отжатой одежде быстрее просохнуть. Вскоре Вера осмелилась натянуть на себя все еще влажную футболку, а чтобы получше согреться, принялась прыгать и приседать.

В просветы между ветками она еще издали заметила подплывающего к берегу Серегу. А вот это было уже совсем хорошо. Вера уже немного устала и была готова возвращаться домой, да и погода стала постепенно портиться.

Серега не спеша выходил на берег, оглядываясь по сторонам и выискивая глазами Веру, пока не заметил в кустах знакомое малиновое пятно.

–Ты чего там? Прячешься, что ли? – вызывая девочку из укрытия, спросил он

– Да нет. Я замерзла. Одежду выжимала, – объяснила выглядывающая из кустов Вера.

– Выходи. Мы тебя в полотенце завернем. Быстрее обсохнешь, – забеспокоился Серега, ругая себя за глупую затею с брызгами. – И домой надо тебя отвести. Не нравятся мне эти тучки.

Погода и правда продолжала стремительно портиться. Откуда-то набежавшую белую вату облаков стали быстро сменять наползающие из-за горизонта темные угрожающие тучи.

Завернутая в полотенце Вера молча стояла на берегу, наблюдая как легкая рябь постепенно сменяется на неспешные волны, ритмично набегающие на песчаную отмель.

Уже полностью одетый, Серега торопливо собирал вещи и аккуратно укладывал их в рюкзак. Нужно было очень спешить. Зонта, к сожалению, в рюкзаке не наблюдалось, но зато был дождевик. Через несколько минут все было готово. Дождевик накинут на плечи, а рюкзак занял привычное место на спине. Полотенце было решено оставить в качестве накидки. Заметно крепчающий ветер дул откуда-то с севера и нес собой освежающую прохладу. А Вера все еще была слаба, и с непривычки ее немного знобило.

Задумчивые ребята, не говоря ни слова, деловитым шагом поднимались к тропинке, ведущей вдоль озера и далее к дому, где ее ждал уютный диванчик и стакан горячего молока. Чая почему-то не хотелось. В мыслях Веры на столе стоял стакан горячего молока и рогалик. Ни молока, ни рогалика дома не было. Но, может, бабка уже вернулась домой с припасами. Хотя, если подумать, не нужно ей ни молока, ни рогалика, лишь бы старой карги не было дома. Она просто попьет сладкого чай и укроется теплым пледом.

Создавалось странное ощущение наступления сумерек, хотя на часах едва ли пробило три пополудни. Темные, почти черные тучи заволокли уже больше половины неба и прикрыли собой яркое летнее солнце. Верхушки могучих тополей качались на сильном ветру. Листва на ветвях серебристо шелестела и позванивала, как будто шептала: Домой! Бегите домой!

И они побежали, прекрасно зная, что нет ни малейшего шанса обогнать надвигающийся шторм, но надеясь быть поближе к дому, когда разразится гроза, запах которой уже явственно чувствовался в пахнущем электричеством воздухе.

Эх, сейчас бы мотоцикл или велик на крайний случай, – тоскливо думал Серега, стараясь не отрываться вперед и бежать рядом с Верой. Ей, наверное, и бегать еще нельзя. Какой черт их понес на озеро – терзал он себя запоздалым раскаянием. Девочка заметно выбивалась из сил и скоро совсем замедлила свой бег, переходя на пока еще быстрый шаг. Сереге не оставалась ничего иного, как последовать ее примеру.