Страх, она знала, что такое страх… Маленькая худенькая девочка, бредущая по запыленной дороге, не ожидала от жизни ничего хорошего. В грязных окнах рабочего пригорода отражался летний закат и уже давно пора было идти домой. Но ноги несли ее мимо. Она знала, что там ее никто не ждет. Ее старая бездушная бабка и вечно сердитый отец не улыбнутся и не обнимут при встрече. Не скажут ей: «Здравствуй, Верочка! Как прошел твой день?»

Мамы не стало. С мамой ушло тепло. Вместо этого пришли страх и боль.

Иногда ей казалось, что, наверное, никто и не заметит, если однажды она не вернется домой после школы. Но идти ей было некуда, поэтому она снова и снова возвращалась в этот равнодушный дом. Находила себе что-нибудь перекусить в холодильнике и кралась в свою комнату мимо гостиной, где сидели отец с бабкой. Если повезет, ее никто не заметит. Очень важно оставаться незамеченной. Нельзя напоминать о себе. Она тень, бестелесная тень.

Сегодня все пошло не так с самого начала. Вера тихонько прошла на кухню, а там у стола стояла бабка и что-то резала на деревянном кружке. Она нерешительно замерла в дверях и попятилась назад.

– Чего застыла? Заходи, раз пришла, – проворчала бабка, брезгливо глядя на нее.

Вере было совершенно невдомек, почему бабка всегда смотрит на нее с каким-то непонятным отвращением. У нее, что испачкалась одежда? Грязные руки или красные прыщи на лице? Или, может быть, она мерзкое насекомое, которое так и хочется раздавить, чтобы больше не видеть?

А дело было вот в чем. Бабка не любила детей. Совсем. Дети, в ее понимании, были постоянным источником раздражения. Детей надо было кормить, учить, лечить – одним словом сплошная нервотрепка! А ведь этого всего можно было бы избежать, просто сделав аборт! Ведь сейчас это так просто, сбегала в поликлинику и все. Полчаса и дело сделано! Но нет ведь. Дурную мамашу этой девчонки заклинило намертво, когда она решила привести в мир это бесполезное жалкое существо.

Своих детей у бабки не было. Всех до единого вытравила с помощью старой знахарки, которая жила в соседней деревне. Единственный сын, отец девочки, был ей вроде как приемным, остался в наследство от покойного мужа. Да и того она малым дитём никогда не видела. Когда она пришла в этот дом, Пётр уже был здоровенным шестнадцатилетним лбом. Хлопот с ним никогда особенных не было. Он ведь и дома практически не бывал. Гонял с толпой таких же негодников по стройкам, да по заброшенным цехам старого завода.

А потом Петенька спутался с худосочной замарашкой Катькой из соседнего района. Бабка в упор не видела в этой Катьке ничего хорошего. Ну абсолютно ничего. Та была маленькая и вся какая-то бесцветная. Во всем со всеми соглашающаяся и, казалось, совсем не имеющая своего мнения. Однако, когда она узнала, что ждет ребенка, то превратилась в настоящую тигрицу. Петр с бабкой были категорически против, но Катя наотрез отказалась делать аборт и так на свет появилась Верочка.

Верочка – так звала ее мама. Только одна мама ее и любила. Старалась защитить от этого жесткого и враждебного мира. А когда Вере исполнилось одиннадцать лет, мамы не стало. С тех пор Вера не услышала в свой адрес ни единого теплого слова.

Худенькая фигурка заколебалась в дверях и шагнула вперед.

– Небось опять в холодильнике шариться пришла? – с издевкой спросила бабка.

Девочка молча села на краешек стула. Лучше подождать, когда предложат поесть, раз уж ее застукали на месте.

Бабка удовлетворенно хмыкнула. Эта серая мышь усвоила, что ей лучше не открывать рот, когда старшие говорят. Чем меньше ее видно и слышно, тем проще бабке притвориться, что девчонки не существует.

– Ладно. Супа налей себе и хлеба возьми в холодильнике, – кивнула бабка на плиту, – и поторопись. Ко мне гости через полчаса придут.

Наскоро поужинав, Вера поднялась в комнату и закрыла дверь. В комнате было тихо и как-то уже привычно пыльно. Вера старалась прибраться как умела, но в комнате все равно постоянно пахло пылью. А может это вовсе была не пыль, и ей просто казалось?

Ей вообще довольно часто виделось что-то необычное. Странные тени. Рисунок на старых обоях мог превратиться в очертания лица или фигуры, а потом снова исчезнуть. В таких случаях она крепко закрывала глаза или пряталась под одеялом и начинала молиться. Никто не учил ее этому, но она придумывала свои собственные молитвы и истово молилась о спасении и защите.

Это чудесным образом помогало и через какое-то время девочка могла приоткрыть глаза. В комнате все казалось нормальным и даже, как будто меньше пахло пылью.

В окошко стукнул камешек. Вера вздрогнула. Она боялась неожиданных громких звуков.

Тишина. А вот еще один камешек. Вера осторожно подошла к окну и скосила глаза вниз.

Около дерева стояли ее одноклассники Вовчик и Кирилл. И махали руками.

Почему они пришли – не понимала Вера. Она кивнула им головой, как бы спрашивая: «Зачем вы пришли?»

– Спускайся, Вера. Разговор есть, – крикнул ей Кирилл.

Вера обычно всегда старалась делать, что ей говорят. Она осторожно, стараясь не шуметь, спустилась вниз и вышла на улицу.

– Что вам нужно от меня? – недоуменно спросила она.

– Пошли с нами на озеро. Костры жечь! – пригласили ребята.

Вера очень удивилась. Ее никогда никуда не приглашали, да и друзей у нее не было. Все равно это был дохлый номер. Что если отец с бабкой узнают, что ее нет дома? Они, конечно, никогда не проверяли, но девочка все равно боялась и не знала, что от них ожидать. Вдруг они запрут двери на замок, и она не сможет войти? Конечно, именно это они и сделают. Они просто мечтают от нее избавиться. Уж это Вера знала наверняка.

– Я не могу, Кирилл. Уже очень поздно, – прошептала Вера.

– Ну ладно! Жаль конечно. Все наши там собираются, – пожали плечами ребята.

И тут Вера решилась. Была не была. Иногда нужно и рискнуть, иначе так ты никогда не заведешь друзей.

– Хорошо. Я пойду с вами, но только ненадолго, – решительно сказала она.

И ребята молча зашагали по тропинке к озеру. Было такое ощущение, что ее куда-то ведут. Как барашка на заклание. Но Вера гнала от себя эти мысли. Вечно ей что-то мерещится.

Уже начинало смеркаться и густой лес впереди нависал грозовой тучей. Ветки шиповника цеплялись за одежду и царапали руки. Комары тревожным роем кружились перед лицом. А где-то вдалеке предупреждающе ухал филин.

Вера мужественно терпела все неприятности. Ей так не хотелось оставаться одной.

Впереди послышался смех и громкие голоса. На берегу озера собиралась шумная компания.

Сквозь редеющую листву были видны всполохи огня и фигуры людей на фоне темнеющей глади воды.

Они подошли ближе. И вот уже можно было разглядеть лица ребят, сидящих на бревнах. В центре внимания, как обычно, была Алиса – дерзкая и самоуверенная девица.

Алиса подняла глаза на приближающихся ребят и изумленно округлила глаза.

– А это еще кто тут незваный негаданный приперся? – вслух обалдела она. – Тебя кто звал, малолетка?

На самом деле Вере тоже было 12 лет, как, собственно, и Алисе. Но она была очень невысокого роста и худенькая, а оттого всегда казалась, по крайней мере, на пару лет моложе. Наверное, поэтому к ней и прицепилось дурацкое прозвище «малолетка».

Вере было очень трудно открыть рот и ответить. Горло ледяной хваткой сжимало смущение и страх. Но, сделав над собой усилие, она тихо пробормотала:

– Кирилл меня пригласил.

– Да ладно тебе! Сама, наверное, навязалась! Кому ты нужна тебя приглашать? – с насмешливой уверенностью фыркнула Алиса.

Вера беспомощно оглянулась на Кирилла. Но тот стоял молча, а глаза его смотрели холодно и даже в какой-то степени враждебно. Поддержки ждать было неоткуда! Она, как всегда, осталась одна на один с монстром. Как это иногда бывало в ее пыльной комнате. Но она не могла закрыть глаза и одеяла, под которым можно было спрятаться, здесь тоже не было.