– Моя супруга не создает впечатление болтливой, но порой на нее находит желание поговорить, – уклончиво ответил Дикой. – А дальше сам догадался. Ты обмолвилась о том, что тебе нужен кто-то незаинтересованный в сочувствии к Море. Вот я и решил, что ты обратишься к Рею.
– Я не хочу вас втягивать, – проговорила Тереза, неловко топчась на пороге опустевшего дома Рея.
– У Моры есть сын, – пожал плечами Дикой. – И она не только моя княгиня, но и подруга в какой-то степени. Я так считаю. Мне не все равно, что происходит в ее душе.
– У Моры свое понятие о дружбе, – протянула Гончая, решаясь сесть за стол и наконец выдохнуть.
– А что с Валерией? – ангел взбудоражено хлопнул руками по коленям. – Раз Мора решила привлечь своего сына, значит, с ее сестрой все кончено?
Тереза зябко поежилась, вспоминая еще кое-что неминуемое и гнетущее.
Костоед. Мир полон отвратительных существ от мала до велика, но мало кто мог конкурировать в отвратительности с костоедом. И не колдун, и не шаман, и не некромант и даже не демон, но существо иного толка, особый сорт сгустка магических частиц, промышляющий чем-то жутким. И ей его надо найти.
Расстегнув ворот жилета, она вытащила ключичную кость, единственное, что осталось от бывшей княгини. Проведя пальцем по шероховатым рунам, аккуратно положила кость на стол.
– Валерия, – пояснила Тереза. – Ее кости окружены древним заклятием, даже некромант не смог выяснить, что с ней случилось. Он лишь подтвердил, что это она. Я наверняка знаю, кто это с ней сделал, но меня больше волнует, кто за это ответственен. Кто направил к Валерии того, кто оборвал ее жизнь.
Спросить напрямую о заказчике у исполнителя она не могла – все равно не ответит. Как и не могла спросить о том, дрожала ли его рука в тот момент. Наверное, пройдут десятки лет, а Тереза все никак не забудет, что ее безразличный товарищ Джесс Моёл не убил ее лишь потому, что слишком долго справлялся с дрожью в руке.
Дикой взял в руки кость и принялся скрупулезно ее рассматривать.
– Совсем ничего не чувствую, – пробормотал он, вертя ее и так и этак. – Только грусть и обреченность. Мора знает?
– Нет, – Тереза покачала головой. – Я сказала только то, что ее сестры нет в живых.
– Почему не рассказала? – без тени осуждения поинтересовался Дикой.
Гончая смущенно пожала плечами. Сначала она просто не хотела расстраивать старую ведьму. А потом поняла, что это единственный шанс узнать правду. А правда была ей нужна по сугубо личным причинам. Таким, например, как желание узнать, насколько черна душа ее названной матери, потому как на фоне этого у Терезы имелся еще один животрепещущий вопрос:
– Как долго и насколько бессовестно она обманывала меня. Только я посчитала, что все началось год назад во время мятежа, как тут же появились поводы углубиться в прошлое.
В прошлое лет на пятнадцать назад. Года идут, а подробности истории, в которой Тереза принимала непосредственное участие, достигают ее до сих пор. И ведь Дафне уже не суждено этого узнать – она мертва. И от этого ей было еще более тошно.
– Если бы тут был Рей, – Дикой все еще увлеченно вглядывался в тонкую косточку, – он бы сказал, что в глубине души ты все же веришь ему. Веришь в то, что на совести Моры очень много нехороших дел, в том числе связанных с Валерией.
– А ты что скажешь? – невесело спросила Тереза.
– Что я предпочитаю не обвинять без доказательств, – ободряюще улыбнувшись, ангел отложил кость. – Но невиновность тоже подтверждается посредством доказательств. Иначе никак.
– Есть существо, что может дать ответы, – неприязненно проговорила Гончая, не желая лишний раз называть наименование этого существа вслух. – Оно донельзя противное, и вообще я надеялась спихнуть эту часть работы на Рея.
– Но он выбрал идти в Торан Паса за княжеским сыночком, да? – с понимаем спросил Дикой.
– Тебя это не удивляет? – сама же Тереза была удивлена тому, как спокойно ко всему относится Дикой.
Раньше она тоже так умела. А в последнее время что-то совсем не выходит.
– А вы с ним поладили, – ангел хитро прищурился, чем сильно смутил Терезу, – с Реем. Это хорошо, я рад. Рей сильно скучает, хоть и не признается. По всей этой круговерти. Ты дала ему глоток жизни.
– Главное, чтобы это был не отравленный глоток, – вздохнула она, нервно теребя заклепки на своих наручах и норовя вот-вот оторвать что-нибудь.
– Ты слишком строга к себе, – попытался утешить ее Дикой. – То, что он решил сам идти в Торан Паса, не твоя вина.
Помолчал немного, а после спросил:
– Почему ты на самом деле тогда ушла? Мне казалось, что тебе с нами понравилось.
– Я Гончая, Дикой, – потупившись, ответила Тереза. – У меня свой путь.
– Мора настроена разбить Торан Паса. Таков ее план, – негромко сказал ангел. – Если клана больше не будет, тебе придется начать жизнь заново.
– Она что-то говорила тебе?
– Она напряжена до предела. Ждет нападения с каждого угла. Все Корпусы наготове по ее приказу – ждут Гончих. Мора закрылась даже от нас, отдалилась. Но от одного упоминания наемников она чуть ли буквально не воспламеняется. И да, еще год назад она сказала, что Торан Паса необходимо разбить до основания.
Тереза все еще пыталась сочувствовать Море и не рубить с плеча. Но выходило плохо. Мора перешла черту и все еще не останавливалась. То, что она использовала Терезу, лишало ее всякого шанса на прощение.
Тереза поймала себя на кощунственной мысли. Она не доверяла Дикою.
– И все же, не могу понять, как ты понял, что я приду именно сюда? – спросила она, стараясь не показывать своих подозрений.
Ангел улыбнулся, набрал полную грудь воздуха и фальшиво-задумчивым тоном ответил:
– Если стоит выбор между поиском противного существа и вторжением в логово врага, где каждая травинка может тебя убить, что же выберет мой дорогой друг Рей Коттерштейн? – почесал подбородок, нахмурил брови, демонстрируя трудный мыслительный процесс. – Даже не знаю.
Тереза засмеялась, но сомнения все еще оставались.
– Ты не мог знать, что я вернусь именно в Ул-Кассан.
– Я и не знал, – бесхитростно улыбнулся ангел. – Но я везучий. И мне повезло, что ты вернулась сюда.
– Но откуда была уверенность, что я обращусь именно к Рею? – продолжала допытывать Тереза.
Склонив голову на бок, Дикой пристально уставился на нее так укоризненно-мягко, по-доброму осуждающе, что Гончей стало стыдно.
– Из всех нас только Рею плевать на то, почему и зачем Мора что-либо делает, – с непоколебимой уверенностью ответил ангел. – При этом, он достаточно осведомлен, чтобы понимать суть происходящих дел. Идеальный кандидат.
– Ему не плевать, – удрученно вздохнула Тереза. – Наверное, я совершила ошибку, обратившись к нему.
Рей полон ненависти. Хоть это и неплохое топливо для достижения цели, все же это сожжет все то, что стоило бы оставить целым.
Если бы она не принудила его помогать ей, не было бы этого условия о прощании через три месяца. Это неплохо, даже правильно, но на душе невыносимо больно. Она гораздо лучше принимала эту необходимость, когда это было ее решением. Когда она сама решила, что ее не будет в его жизни. Услышать же такие слова от него, что он не желает ее больше видеть, стало ударом в самое сердце.
– Сейчас он должен быть где-то в Сумеречном княжестве. До Торан Паса он доберется примерно через месяц, – отрешенно проговорила Тереза.
– Уже начинаю зачеркивать числа на календаре. Быть может, там из него выбьют всю дурь и он вернется постигшим мировое равновесие.
И улыбнулся так ободряюще тепло, как вечный добрый друг, все понимающий и заранее прощающий. Все взвесив, Тереза решила рассказать ему обо всем с самого начала, умолчав о некоторых личных деталях.
Заняло это немало времени, что пробудило в долгоживущем ангеле вечный голод. Он не питал иллюзий насчет приятного желудку прокорма в ящиках Рея, и выудил из своей сумки небольшую скатерть, расстелил ее, и сразу стол заломился от ароматной еды.
