– Кто его отец? – Рей попытался хотя бы примерно предположить, кто мог быть тем героем, что смог вступить в союз с Морой.

Тереза пожала плечами. Выбившаяся из плена облаков луна осветила дорогу, пролегающую через лес, и осеребрила волосы наемницы.

– Знаю только, что Мора ненавидит отца своего ребенка. Она даже сказала, – голос Терезы дрогнул, – что если бы была смелее, то вовсе убила сына при рождении, потому что он копия своего отца.

– И эта женщина после основала приют для сирот, – усмехнулся Рей.

– Мора убеждена, что Александр может остановить Ангелара. Думаю, дело в его силе. Он очень силен.

– Откуда ты знаешь? – настороженно спросил Рей.

– Видела его, – после короткого молчания ответила Тереза. – Это он во время мятежа отозвал Гончих из замка.

Осмысливая, Рей погрузился в молчание. Он верил, что мать искренне может ненавидеть сына, но еще он знал, что ни одна мать не сможет спокойно смотреть на то, как ее ребенка мучают или убивают. Если только мать не демонесса из Преддверия Бездны. Но неперспективно выглядела вся эта картина все же из-за того, что ребенок уже давно великовозрастной мужчина, да еще и обладающий сильным даром. Возможно, он не захочет, чтобы его убивали на глазах у матери, как бы он к ней сам ни относился.

– Почему ты во второй раз оказываешься в круговерти Роз? – поинтересовался Рей. – Я думал, что ты приходишься родной Море Розы. Когда увидел твой огонь, снова вернулся к этой мысли. Не бывает таких совпадений.

Хоть маги-диалисты не так часто встречаются, но все же такими способностями мало кого удивишь. Зачем было скрывать вторую стихию, особенно когда вокруг был Лес Теней, Рей слабо понимал. Он видел два простых объяснений: Гончая набивает себе цену или же стремится отвадить от себя любые подозрения о родстве с кланом Розы.

– Порой очевидное – неочевидное, – отрезала Тереза.

– Кем ты была до Торан Паса? – невозмутимо продолжал он, испытывая жестокое удовольствие от ее раздражения.

– У тебя и на это есть теория? – огрызнулась она.

Рей поравнялся с ней, демонстративно оглядел с ног до головы, а после выдал свой вердикт:

– У тебя хорошая осанка, плавные движения. Поставленная речь, избегаешь ругательств. Волосы всегда чистые и причесанные, ты все время поправляешь их. Одежда вычищенная, как и ножи, – принялся перечислять он. – А когда стоишь, то ноги держишь вместе, как в стойке. Мой вывод: ты из аристократической семьи, но служившая в армии. В тебе сочетаются вышколенные манеры и грубая муштра. Твой цвет волос неродной, что доставляет тебе массу неудобств. Когда ты служила, твоей компанией определенно были мужчины, что дало тебе возможность не растерять женских привычек.

– Может, меня научили всему этому в Торан Паса?

– В Торан Паса тебя научили всегда быть настороже. Не поворачиваться спиной к людям, всегда выбирать позицию с лучшим обзором и убирать волосы за уши, чтобы те не мешали хорошо слышать, – опроверг он ее предположение. – Среди Гончих ты не очень давно. Несколько лет. Поэтому их образ жизни не так сильно изменил твою личность, в тебе еще остались бескорыстное желание помочь и слепая вера в некогда близких людей.

– Снова попрекаешь меня излишним доверием к Море? – фыркнула Тереза. – Я давно в клане, ты ошибся.

– И в доверии ко мне, – добил он, победно усмехаясь. – Ты в которой раз подставляешь мне свою спину.

Гончая нервно дернула плечом, мимолетно коснувшись перевязи с кинжалами.

– Тебе не дает покоя, что я остаюсь непонятым для тебя человеком? – поддела она, оказавшись очень близкой к истине.

– Иногда мне кажется, что понимаю. И затем сразу не понимаю, как такое возможно. Ты не жестокая, не подлая. Я не вижу в тебе потребности навязать всем свое мнение. Ты будто ведомая, что видно на примере с Морой. Но и будто сама себе на уме.

– Вот тебе первое наставление, Коттерштейн, – в ее голосе он услышал самодовольство. – Все привыкли считать Гончих наглыми, самоуверенными, нарочито-кичливыми или наоборот томно-загадочными. Но именно я пример хорошего наемника. Непонятная и сама себе на уме. Если я окажусь среди нескольких людей, во мне ты заметишь качества каждого из них. Даже жесты. Я буду сливаться с ними, подражать. Даже мысли буду перенимать, чтобы наверняка.

– Уже с нетерпением жду второго наставления, – пробурчал он себе под нос.

Покорный ведьминой силе, ветер окутывал ноги, мягко подталкивал в спину, ускоряя их шаг. Впереди тянулся широкий тракт, по обе стороны обрамленный молодым хвойным лесом с густым подлеском. То и дело встречались следы городской жизнедеятельности: палки и колеса от телег, лошадиные подковы, бутылки из-под веселых напитков, башмаки и предметы более интимного гардероба. Все такое земное, обыденное.

За последний год Рей попробовал себя во многом земном и обыденном, но больше всего ему нравилось чинить старые вилы, лопаты и прочий обиход железного производства. В светлом будущем он видел себя кузнецом, изготавливающим оружие – мечи, ножи, арбалетные болты и стрелы для лука. И грабли с лопатами в качестве подработки в свободное время. В этом же будущем уже повзрослевшая Хенна отдыхала бы в его деревенском доме от столичной суеты. Он дал бы ей все необходимое, чтобы она стала сильной и смелой девушкой. Научил бы ее ставить цели и добиваться их, защищать себя и все то, что дорого сердцу. Научил бы защищать и ценить свои сердце и душу.

Ночь оказалась слишком темной. Рей несколько раз споткнулся о разбросанные на тракте предметы земного и обыденного.

– Может, передумаешь? – без особой надежды спросила Тереза, заметив, что он сильно отстал от нее. – Останься лучше здесь.

Если что и способно молниеносно вывести его из меланхоличных мечтаний о спокойном будущем, так это сомнения в том, что он чего-то не сможет в настоящем.

– Ты мне веришь? – спросил Рей, останавливаясь посреди тракта.

– Дело не в вере в тебя, а в недоверии к Гончим, – проворчала Тереза, тоже останавливаясь.

– Какое у тебя обо мне мнение? – он снял с плеча сумку и достал флягу с водой. – Что первое приходит на ум?

– Человек, солдат, хороший воин, – неуверенно перечислила Тереза.

Рей кивнул, утирая губы.

– Я отличный воин, первый Миротворец Джахары, наследный принц Преддверия Бездны. Да, я человек, но я сотни лет прожил демоном. Пусть у меня нет прежней силы, но опыт и знания у меня остались. Атакуй, – с вызовом заявил Рей, отпихивая ногой сумку в сторону. – Магией или нет, как хочешь. Атакуй, как Гончая.

– Мне не нравится, – сказала Тереза, скрестив на груди руки.

Рей ее растерянности не поверил. Стоило только бросить вызов, как Гончая напряглась всем телом. Сейчас она оценивала его, маскируя это под нерешительностью.

Что же она могла в нем увидеть? Он был тяжел по сравнению с ней. Выше на полголовы, шире и заметно неповоротливее. У него нет магии, делает ставку на физическую силу. У него старая травма правой руки, кисть плохо сгибается, как и пальцы. Но Тереза наверняка догадалась, что Рей левша, хоть и демонстрирует всегда, будто бы ведущая – правая. И колено, колено левой ноги у него травмировано. Она сочтет это преимуществом.

Тереза легко увернулась, но не смогла сдержать удивленного вздоха, приятно усладившего слух. Рей попытался сделать ей подсечку, припав на ту самую поврежденную ногу и, не выходя из нижней позиции, прокрутился и едва не сшиб ее с ног.

Она снова увернулась, но уже собралась. Поняла, что все не так просто. Тереза проскользнула за его спину, едва Рей поднялся на ноги. Пропустила руку под его локтем, намереваясь взять в захват. Ступней уже примерилась к коленному сгибу, надеясь поставить его на колени. Прием уже был почти был доведен до конца, когда она полетела через его голову.

Колено – то самое колено! – отпечаталось между лопаток, выбивая весь дух. Тереза с чувством выругалась сквозь зубы.

– Сильф!

Заигравшись, Рей беспечно позабыл, что все-таки имеет дело с колдуньей. Воздух уплотнился, потяжелел, становясь опасным и враждебным.