Только она.

Один из моих товарищей по команде заходит на тридцать пятый этаж и замечает меня.

— Хей, чувак.

Я поднимаю подбородок и киваю Доннелли.

Он переводит взгляд с меня на Линди, затем на наши руки, и двери лифта снова закрываются.

— Некоторые из нас зависают в комнате Малькольма. Он всегда берет с собой игровую приставку на долгие периоды времени. Хочешь прийти?

— Не сегодня, чувак. Но спасибо, — говорю ему, голос звучит напряженным для моих ушей, как будто я проглотил чертово разбитое стекло.

Его взгляд падает на наши сцепленные пальцы, и Линди отпускает мою руку. Я собираюсь протестовать, когда она тянется к нему.

— Привет, я Линди, жена Истона. Приятно познакомиться.

Он пожимает ей руку, затем удивленно смотрит на меня.

— Черт, Хейс, — я готовлюсь к тому, что он меня выругает, но вместо этого засранец смеется. — Ты превзошел все слухи, чувак.

Я хватаю ее за бедро как раз перед тем, как двери на нашем этаже наконец-то открываются.

— Ты понятия не имеешь насколько. Увидимся завтра.

Я вывожу Линди из лифта и слышу тихий свист Доннелли, когда двери закрываются.

Линди трясущимися руками достает карточку-ключ из сумочки и пытается открыть дверь. Поэтому я забираю у нее карточку и прижимаю к сенсору, пока он не начнет мигать зеленым, и заталкиваю нас внутрь.

Как только дверь закрывается за нами, я разворачиваю нас и запираю ее, прислоняя руку к двери и возвышаясь над этой красивой женщиной.

У нее перехватывает дыхание, когда она прислоняется спиной к двери и хватается за воротник моего пальто.

— Истон…

— Не спеши, детка, — стягиваю с ее головы белую шапку и дергаю за прядь длинных волос. — Ты все контролируешь, Линди. Это твой выбор, — провожу рукой по ее горлу и обхватываю подбородок. — Ты решаешь, как пройдет сегодняшний вечер.

Она сбрасывает свое пальто и позволяет ему упасть на пол, затем сбрасывает пальто с моих плеч и обнимает за шею.

— Я выбираю тебя, Истон, — она облизывает губы и улыбается. — Я выбираю нас.

Вот и все.

Веревки, удерживающие меня — те, что медленно натягивались, — рвутся.

Я поднимаю Линди на руки и прижимаюсь к ее губам, пока она прижимается своим телом к моему. Ее руки и ноги обнимают меня, умоляя обнять в ответ. Как будто я когда-нибудь отпущу ее.

Я делаю два шага к большой кровати в центре комнаты и укладываю ее перед собой. Лунный свет, проникающий из окна отеля, освещает ее кремовую кожу.

— Ты чертовски красивая, принцесса.

Пальцы Линди движутся к пуговицам шелковистой рубашки, и она медленно расстегивает каждую, пока не садится на колени и не сбрасывает ее. Кружевной белый бюстгальтер обхватывает ее идеальные сиськи, и у меня текут слюнки, когда она тянется ко мне.

— Я доверяю тебе, Истон, — ее холодные руки проникают под мою рубашку и прижимаются к коже. — Так, как никогда в жизни никому не доверяла. Сделай меня своей.

Я проглатываю эмоции, застрявшие в горле, и срываю рубашку через голову, затем избавляюсь от джинсов и стягиваю ее джинсы. Мне нужно ее увидеть. Чувствовать ее кожу своей. Я опускаюсь на колени на кровать и обхватываю рукой ее горло.

— Ты была моей с того дня, как я предпочел твою жизнь своей, детка. Вся моя. Навсегда. Даже если ты еще этого не знаешь.

Линди

Его слова словно бальзам на все оборванные края моей души.

Он целует слезу, которая скатилась из моего глаза, а я даже не заметила.

— Ты самая великолепная женщина, которую я когда-либо видел, Линди, — его язык проникает в мой рот, а руки скользят по коже. Мозолистая ладонь обхватывает мою грудь, и сосок ноет от ощущения его прикосновения к нему большим пальцем.

— Истон… — я умоляю и обхватываю ногами его бедра, умирая от желания почувствовать его на себе. Внутри меня. Нас разделяют только его боксеры и мои трусики, но это уже слишком. Мои пальцы тянутся к его боксерам. — Пожалуйста…

— Я знаю, что тебе нужно, детка, — дразнит он и прикусывает мою нижнюю губу, посылая ударную волну прямо в самое сердце.

Я поднимаю бедра и прижимаюсь к нему, отчаянно нуждаясь в облегчении, и его руки быстро сжимают мои бедра и прижимают их к кровати.

Большие пальцы скользят по поясу кружевных трусиков, а карие глаза прямо передо мной становятся темно-зелеными.

— Я мечтал об этом моменте много лет, женушка. Я бы сделал для тебя все, но даже ты не сможешь убедить меня поторопиться.

Его язык скользит по моей шее и вниз к груди, всасывая мой напряженный сосок в рот, и я вскрикиваю.

Одна рука скользит с моего бедра в трусики, и по моей, и без того разгоряченной коже пробегают мурашки, а его пальцы прикасаются к киске, отправляя меня в полет по стратосфере.

— Твоя киска мокрая, детка.

Эти зеленые глаза на мгновение смотрят на меня, и ямочка, которую я люблю, появляется на его щеке, когда он вводит в меня большой палец. Потом еще один. Растягивая. Наполняя меня так, как не удавалось ни одному мужчине. Его шершавый большой палец массирует мой клитор, и я стону.

— Это из-за меня, Линди? — он стонет, целуя мои губы. — Ты мокрая из-за меня, детка? Тебе снилось, как я тебя трахаю?

— Да, — кричу я, когда его грязные слова заставляют клитор пульсировать от желания.

Мой желудок дрожит, когда нервы смешиваются с волнением.

— Сдавайся, Линди. Дай то, что я хочу, и я дам все, что тебе нужно.

Его грубый большой палец кружит по моему клитору, дразня. Он меня пытает. Доводит до безумия.

— Истон, — умоляю, когда его пальцы изгибаются, чтобы коснуться точки глубоко внутри меня.

Внутри все сжимается, когда Истон смотрит на меня сверху вниз с жаром в темных глазах под тяжелыми веками.

Он вытаскивает пальцы, и мои глаза бросаются на него, внезапно пустые и растерянные.

Отчаявшиеся, ведь это закончилось.

Но он просто улыбается своей ленивой улыбкой и проводит пальцами по моим губам, прижимая их к моему языку.

— Попробуй.

Я осторожно высовываю язык и провожу по подушечкам его пальцев, затем делаю, как мне говорят, и обсасываю пальцы. Мой собственный терпкий вкус взрывается на языке, и без того темно-зеленые глаза Истона темнеют.

Он отстраняется, когда я провожу языком вокруг его пальцев.

— Хорошая девочка.

Удовольствие расцветает глубоко в груди, мне нравится, как это звучит. Я наклоняюсь и захватываю его губы своими, разделяя вкус. Засовываю свой язык ему в рот и позволяю ему его сосать.

Царапаю ногтями его грудь и талию. Впиваясь в мягкую кожу над его задницей, и стону.

— Истон…

— Я знаю, что тебе нужно, детка, — его руки нащупывают края моих трусиков и срывает с тела.

Блять, это горячо.

Он слезает с кровати и падает на колени, прежде чем дернуть меня к краю, закидывает мои ноги себе на плечи и устраивается между бедрами.

— Я всю жизнь ждал возможности попробовать эту хорошенькую киску, принцесса.

Темные глаза смотрят со злой ухмылкой, и я задаюсь вопросом, как я когда-либо думала, что смогу жить без него.

— Это моя хорошая девочка. У тебя все в порядке, детка?

Я киваю, не в силах ответить, поскольку переполняют эмоции.

— Мне нужны твои слова, женушка. Помни об этом. Это твое шоу. Мне нужно знать, что с тобой все в порядке.

— Не останавливайся, муженек, — шепчу я и откидываюсь на локти, не в силах отвести взгляд от гребаного бога-мужчины между моими ногами.

— Блять, детка. Никогда не устану слышать это слово из твоих уст.

Его слова разжигают пламя моего и без того безумного отчаяния.

Истон медленно проводит своим мягким языком по моей киске.

Его глаза не отрываются от моих, пока он ласкает. Потом он рычит.

Вибрации пульсируют во мне, и я задыхаюсь, не в силах отдышаться, наблюдая за греховным зрелищем. Запускаю пальцы в его песочно-каштановые волосы и дергаю их, прижимаясь к нему.

Он проникает языком в мою киску, затем вводит палец, чтобы снова языком вернуться к клитору. И, о Боже, это так приятно. Слишком хорошо.