Через год узнал, что Агриппина погибла. Мать снова выпихнула ее замуж за истязателя. Боль сжала сердце в кольцо. С каждым часом она становилась невыносимой. Станислав рассвирепел. Он колотил стены кулаками, проклиная себя.

– Что же ты дурак не забрал ее. Дурааак…

Этой ночью он не уснет. Надо расквитаться со всеми. Они там позволяют себе бить детей, буянить. А те, кто тихо сидят, чем лучше? Знают и молчат! Делают вид, что нет выбитых зубов у молодых девок. Гибель Агриппины никому с рук не сойдет.

Следующей ночью он посетил деревню. Устроил дебош. Испуганные люди повыскакивали на улицу.

– Горит! Горит деревня! Вы все горите!-орал Станислав на всю улицу.

Он бегал по деревне, барабанил в двери. Называл каждого п имени.

– Петр, ты горишь! Алевтина, ты горишь! Ефим, ты горишь!

Люди смотрели в черные глаза Станислава, и ощущали невыносимый жар. Они начали буквально видеть огонь. Он разом распространился по крышам. Животные сходили с ума от испуга. Горели телеги и сараи. Дым заполонил все вокруг. Крестьяне метались по дворам. Отовсюду раздавались детские крики. Народ задыхался и падал.

Станислав устроил свой ад. И ему это понравилось.

Ведьмак успокоился, когда начало светать. Он стоял посреди деревни, полной мертвяков. На следующий день газеты напишут о деревне, где в живых остались только перепуганные дети, которые что-то бормочут про пожар. Но…никакого пожара на самом деле не было. Он смог уничтожить деревню, внушив слабым людишкам, что они горят. Негодование от дичайшей несправедливости буйствовало в нем.

– Вы все знали, и не защитили. Это вам за сестру.

Ведьмак сам не мог осознать произошедшее. Обессиленный, он свалился на кровать. Что это пребывало в нем. Удивительная мощь. Какие способности скрывались в этих глазах. С таким даром стыдно пропасть в тюрьме. В мире есть вещи интереснее, чем кабаки и карты. Все. С этим покончено. Оставалось еще одно. Он не мог душой отпустить Катерину, зная, что происходит за закрытыми дверями. Он спасет ее, даже если придется выжечь еще одну деревню.

Через два дня рано утром Станислав стоял, скрываясь за березой в селе Елешкино. Он не мог заставить себя подойти к ней. Катерина провожала мужа на поле. Пахарь крепко обнял жену, и девица засветилась счастьем. Щеки вмиг порозовели.

– Да что ж ты…Люди смотрят,– смущенно пробормотала она.

– Пущай смотрят! И знают, что люблю тебя!

Девица громко рассмеялась.

С крыльца сбежали маленькие близнецы. Ловко она схватила одного из них на руки.

– Прощайтесь с папкой!

Ребятишки замахали руками. Пахарь отправился на поле, а Катерина в дом. Станислав заметил выпирающий животик Катерины. Еще одного ждут. А может и двоих. Она настолько увлечена семьей, что не заметила его. Это к лучшему. За нее он может быть спокоен.

Слезы выступили на глазах, как тогда в молодости. У него было всего два любимых человека в жизни. Одну он не сберег, другую не отстоял.

– Прощай Катерина. Рад, что ты счастлива,– прошептал Станислав.

Понурив голову, он отправился на станцию. Перед глазами мелькали события прошлых лет. Детство было суровое, но и его назвать плохим уже было нельзя. Стать бы вновь ребенком, и броситься в объятия Агриппины, да побегать по поляне за хохотушкой Катериной. Упасть всем троим на траву и смотреть на облака. Смеяться бы без удержу, да щекотать друг друга. А к вечеру заплети бы обоим девкам косы и пойти домой босыми грязными ногами по теплой траве, получить нагоняй от маменек.

Не вернуть тех времен. Нужно отстраивать жизнь заново. Без поддержки, самому.

С тех пор и до самых сегодняшних дней он пробовал себя в разных делах. Его стать, красота и харизма приносили прибыль даже больше, чем внушение. Тонкие черты лица, ровный нос, пухловатые губы. Еще и богач.

Ведьмак огляделся вокруг. Он снял этот шикарный двухэтажный дом на месяц, но, судя по всему, придется задержаться. События принимали интересный оборот.

Задумчиво Станислав потер подбородок.

– Где же моя дорогая Евдокия? Думаешь, я забыл про тебя?– пропел он, глядя на отпечаток ее ладони в книге.

То, что случилось с остальными сестрами было весьма забавным. На эту семейку можно было даже порчу не наводить. Сами себя уничтожили. И надо же, какая удача. Эта глупая девчонка запачкала своей кровью книгу.

Медленно Станислав вдохнул запах крови Евдокии. Игра начинается заново.

Следующей ночью Еве не спалось. Гнетущая тревога охватила ее. Меньше надо смотреть новости. Полиция по всему городу ищет пропавшую Алену Жарикову. Заявление о пропаже сделал ее муж, и первым попал под подозрение.

Сколько таких несчастных девушек исчезают бесследно. А если их и находят, то в ужасном состоянии, повезет, если живых.

В животе неприятно покалывало. Мысли никак не давали уснуть. Девушка перевернулась на другой бок. Анжела уже десятый сон видела, а Евдокия все никак. Часы показывали половину третьего ночи. Она встала, решила сходить в туалет. Свет в длинном коридоре был включен лишь в стороне лестницы. Непонятный страх заползал в душу. Еве навязчиво казалось, что за ней кто-то наблюдает. Она встряхнула головой, чтобы прогнать дурные мысли. В конце концов в общежитии куча народу. Она может просто постучаться в любую комнату и ей откроют.

Дорога из туалета показалась еще хуже. Если в один конец коридора она шла на свет, то именно перед их с Анжелой комнатой наступала темнота. Со вчерашнего дня студенты жалуются на перегорающие лампочки, а комендант только разводит руками. Обещали все проверить, но, когда это будет?

Евдокия побрела по коридору, буквально сжавшись в комок. Холодные мурашки побежали по телу. Ее передернуло.

Наконец девушка закрыла дверь комнаты. Обернувшись, она увидела мужчину в темноте. Он стоял, опершись на стол.

– Привет. Как дела?-с интересом спросил он.

Ева в ужасе закричала.

– Ты что горланишь?!-подпрыгнула на кровати Анжела.

Ева включила свет.

– Здесь был мужчина! Я видела его!– нервно показывала она пальцем в сторону стола.

– Я никого не приводила.

Анжела встала с кровати.

– Он был тут. Поздоровался со мной.

– Ты куда ходила? Напилась что ли?

Подруга подошла к ней и принюхалась.

– Издеваешься?-возмутилась Евдокия.

– Ты пол- общежития перебудила. Сейчас кто-нибудь придет, возмущаться будет.

Ева заметалась по комнате. Она открыла шкаф с вещами, заглянула под кровати.

Анжела следила за ней взглядом, изумленно хлопая глазами.

– Начни уже с кем-нибудь встречаться. Тебе мужики в темноте мерещатся.

– Можно я оставлю свет? –жалобно спросила Евдокия, вылезая из-под стола.

– Оставь. Мне самой теперь страшно.

Девушки легли в кровати.

– Ты точно спиртного не употребляла?– спросила Анжела.

– Я тебя прибью сейчас. Если говорю, что видела, значит видела. Наяву, как тебя вижу.

– А ты видишь, что здесь никого нет?– осторожно спросила Анжела.

– Возьми вилку для самообороны. Вдруг я решу на тебя напасть,– сердито оборвала разговор Евдокия.

Она замоталась с головой в одеяло и обиженно отвернулась к стене.

Теперь Анжела лежала с открытыми глазами до рассвета. Еву она ни разу не видела в таком состоянии. Ей и вправду стало жутко. Вдруг Ева влипла в историю, и не может рассказать об этом? Завтра же, точнее сегодня, нужно рассказать о ночном происшествии Егору.

Только Анжела начала засыпать, как за окном громко закаркали вороны. Ева развернулась к подруге.

– Ты плохо про меня подумала, да?

– Нет,– замялась Анжела.

Ей стало стыдно за свои мысли.

– Я не могу рассказать тебе всей правды, Анжела. Ты не поймешь этого. Я скрывалась от одного очень жестокого …человека долгое время. И очень боюсь того, что он найдет меня. Этот человек может проникнуть куда угодно. Для него не существует запертых дверей. Если я вдруг пропаду, значит он нашел меня. И в живых меня уже нет.