— Я бы на вашем месте лучше повторил, точно в себя придете, — заметил Ноткер.

— Давай, — согласился я.

Я добил бутылку и перешел на чай. После пары чашек пришло приятное расслабление. Я поглядел на Ноткера, с которого градом катился пот.

— Так, тебе дурно не будет? — спросил я.

— Не знаю, но если я вам вдруг не нужен… — он прервался, почерпнул ладонью в ведерке льда, обтер себе лицо.

— Позову. Пока свободен.

Я откинулся на спинку деревянной лавки, поправил валик под под головой и закрыл глаза. Меня потянуло в сон от жаркого, пахнущего травами воздуха, такого, словно я находился летом в Альпах среди нагревшегося на солнце горного луга.

Через миг ощущение трансформировалось в аналогичную картинку. Мне показалось, что я оказался на Райнерсберге, только не на заснеженном, а залитом ярким вечерним летним солнцем. Нагревшиеся за день травы, скалы и деревья отдавали свой аромат ставшему чуть прохладнее воздуху, и он казался густым и пряным. А каждый вдох казался живительным глотком.

Где-то внизу на тропе наверх шла группа одетых в черное людей, застывших, когда в вышине раздался рев невидимого дракона.

На луговые травы легла громадная тень, а потом, приминая их, на поляну опустился золотой дракон. Наверное, тот самый, чей скелет теперь покоился на склоне Райнерсберга. Часть чешуи ярко блестела на солнце, сея вокруг тысячи крошечных бликов. А часть чешуи отражала синее небо и луг, превращая дракона в хамелеона.

Одетые в черное люди между тем добрались до конца тропы, осторожно подошли к дракону и опустились перед ним на колени.

— Здравствуй, великий и ужасный Райнериус, — произнес один из людей. — Как договаривались — мы привели дочерей из наших родов. Оставим их тут на целую ночь.

Дракон внимательно всматривался в лица пришедших, втягивал воздух, принюхиваясь.

— Что насчет тех магов-охотников? Вы что-то узнали? — прорычал он.

— Удалось поймать одного. Он подтвердил наши подозрения. Те маги охотятся за тобой, чтобы убить.

— И почему?

— Они считают, что никто не может предвидеть и повелевать будущим. Считают это злом. Всех подобных тебе уже убили. Ты последний, Райнериус…

Дракон оскалился и прорычал:

— Битва еще не проиграна.

— Да, но как мы уже обсуждали, нужно позаботиться о твоих потомках. Так ты позволишь?

Дракон подался вперед, казалось прожигая каждого из пришедших пристальным взглядом.

— Да, — наконец разрешил дракон.

Человек, с которым он разговаривал, поднялся с колен и стал выписывать в воздухе заклинания. Черные символы застывали в воздухе мрачными тенями.

Я читал про себя это заклинание. А потом, когда пришедший темный маг его завершил, алым вспыхнула чешуя на драконе. Дракон исчез, оставив на своем месте человеческую мужскую фигуру. Правда, ростом она оказалась огромна, едва ли не в три метра. Маг сдернул с восьмерых девушек черные накидки, под которыми не оказалось никакой одежды, и приказал им поднялся на ноги.

— Пусть ночь будет жарка и плодородна и даст долгожданные всходы, — произнес маг. — Мы придем завтра в полдень.

Он и еще трое магов-мужчин пошли обратно вниз по тропе. Дальше все было довольно однообразно, хотя мой предок однозначно знал, что надо делать с человеческими женщинами. Интересно, его первый раз превращали или нет?

Вернулись маги, как и обещали, в полдень, забрали своих ведьм и маг напоследок вычертил заклинание, возвращающее дракону его настоящий облик.

Я невольно подумал, почему дракон не мог оборачиваться сам. И что будет, если попробую это заклинание на себе. Но на ум тут же пришло воспоминание о моем теле, бездыханном и почти замерзшим в горах. Я подумал, что лучше обойдусь без подобных экспериментов. И без того у меня их в жизни хватало. Надо еще прочитать второй дневник отца и найти остальные дневники Теодериха. Что-то мне подсказывало, что превращение дракона в человека, по сравнению с тем, что делал отец, покажется сущим пустяком.

Сон почти развеялся, когда я услышал голос Карлфрида, причем почему-то весьма смущенный.

— Ваша Светлость…

Я приоткрыл глаза, не понимая, что послужило причиной подобного тона, и увидел, что он приоткрыл дверь сауны, а внутрь скользнула обнаженная фигура. И «Ваша Светлость» относилось совсем не ко мне.

— Гретке? Что ты тут делаешь? — удивился я, уставившись на свою супругу.

— Харди… — Маргарете опустилась на нижнюю скамью, обняла мои ноги и положила мне голову на колени. — Карлфрид рассказал, что случилось… Не умирай больше… Пожалуйста…

— Не уверен, что я умирал, — заметил я. — Скорее временно находился в другом месте.

— Маги так не считают, — заметила она, смахнула мгновенно вспотевший лоб. — Как ты тут так долго сидишь? Тут же как в духовом шкафу. И между прочим уже почти сутки. Карлфрид и Финбарр приглядывали, периодически проверяли, что с тобой все в порядке.

— Сутки? — удивился я. — Расслабляюсь. И наверное бы продолжал, пока не пришла ты. Так что ты тут делаешь? Я отдал приказание прислуге в Хоэцоллерн тебя не пускать.

Маргарете аж приподняла голову с колен от возмущения, но я подмигнул ей и засмеялся.

Она деланно надула губы, словно обидевшись, но потом улыбнулась.

— Ну я в любом случае с Маделиф приехала, так что они бы меня не могли не пустить, даже если бы ты действительно отдал такое приказание.

— Черт, и Маделиф тут, — я поморщился. — Тем более, ты зря сюда пришла.

— Ей сказали, что ты спишь, так что она тебя решила не беспокоить до утра.

— Что в замке Эвенбург происходило, когда мы уехали? — поинтересовался я.

— Перепуганных из-за атаки черного мага гостей успокоили, начали ремонт разломанной тобой стены. Ничего интересного. Потом позвонил Карлфрид. Маделиф отправила несколько магов на Райнерсберг. Часть отправили Адельман и Дагоберт. Австрийские маги дотуда добрались быстрее всех, насколько мне известно. Оцепили место, где находится могила твоего предка, и теперь охраняют.

— Хм, — только и сказал я. — Надо поговорить с Маделиф насчет Дагоберта. Хотя, наверное, она уже все уладила с ним. Не в курсе, Гретке?

— Ты хочешь, чтобы я моментально вошла в доверие к Маделиф и сразу сделалась первоклассной шпионкой?

— Было бы неплохо.

Маргарете недобро сощурила глаза, приподняв голову, но потом ее ладонь скользнула выше и сама она тоже подалась вперед, прижимаясь ко мне. Я снова откинулся на скамье, прикрыв глаза, но уже через минуту Маргарете отстранилась.

— Проклятье, Харди, мне сейчас дурно от этой жары сделается, пойдем отсюда. Пожалуйста. И ты сам горячий как…

— О да, я горячий. Не обожгись.

Я засмеялся, но поднялся вслед за ней. Уже на выходе из сауны Маргарете вдруг обмякла и все-таки упала в обморок. Я, подхватив девушку, дотащил ее до постели. В креслах у камина сидели Карлфрид и Финбарр. Оба уставились на нас и я увидел как лица обоих заливает краска.

— У вас были другие предположения, зачем она сюда пришла? — поинтересовался я. — Вы что тут делаете?

— Ну если с тобой все в порядке, Харди, мы пошли, — пробасил Финбарр смущенно.

Они ушли. Я позвал Ноткера, который принес полотенце со льдом, и я приложил Маргарете к лицу. Ее ресницы дрогнули и она распахнула глаза.

— Ненавижу сауну, — прошептала она.

Я протянул ей бокал с холодным вином.

— Думаешь, хорошая идея? — спросила она, осушив бокал.

— Отличная, — я налил еще один.

— Харди, ты решил меня напоить? — она засмеялась.

— Точно.

— Зачем?

— Для разнообразия.

Маргарете с изумлением распахнула глаза, но потом поняла, что я имею в виду, и я увидел, как ее лицо заливает румянец.

— О, я вижу, ты помнишь, как «волшебно» действует на тебя вино.

— Знаешь, я пожалуй пойду, — она соскользнула с постели и подхватила свою одежду.

Видимо на моем лице отразилось неверие, потому что она рассмеялась и тут же бросив одежду на пол, вернулась обратно.