Ирмиэль открыл рот с намерением рассказать правду, но, к своему собственному удивлению, сказал совсем не то, что собирался:

– Не имею понятия, просто вдруг снова стал видеть. Возможно, у заклинания был срок, и теперь оно развеялось.

– Неужели? – Готтран недобро сощурился. – Надеюсь, ты поглупел от слепоты, а не держишь меня за идиота. Сроки годности есть разве что у печатей, и те длятся сотни лет, если не тысячи, но никак не у заклинаний.

Раньше Ирмиэль съежился бы от ужаса – во всяком случае, внутренне. Теперь же почему-то страха не было, но разум подсказал, что лучше бы его изобразить.

– Что вы, господин Готтран, конечно, я не держу вас за… То есть, я так не считаю… Просто Алирия говорила, что нигде нет примера подобной магии… И я грешным делом подумал, что все возможно. Раз мы не знаем.

Нечто подобное говорил Серт, и Готтран как раз размышлял над его словами, когда вошел Ирмиэль.

– Предположим, – сказал он. – В таком случае, та девчонка, служанка, тоже должна была прозреть. Проверь ее.

– Лирди? – вскинул голову Ирмиэль. Он совсем забыл о ней. – Она что, здесь?

– Да. Алирия, прежде чем пытаться вернуть тебе зрение, экспериментировала на ней – не пропадать же добру, – хмыкнул Готтран. – Узнай у прислуги, где она, и проверь. Вечером приходи, побеседуем, но если еще раз явишься в таком виде, – брезгливо кивнул он на его грязную одежду, – вылетишь из окна. Ясно?

Ирмиэль поклонился и торопливо вышел. Все складывалось удачно – судя по всему, Готтран готов был вернуть ему свое расположение.

Выяснить, где находится Лирди, не составило особого труда. Первая попавшаяся служанка ничего не знала, но кликнула свою начальницу, и та заботливо проводила Ирмиэля до самой двери.

Комната, в которой разместили Лирди, удручала как своим местоположением – совсем рядом с теми самыми коридорами, где прозрел Ирмиэль, – так и убранством. По сути, это была лачуга для прислуги, и Ирмиэль, войдя, поморщился. И частью даже понял Готтрана, который не хотел вести с ним беседы все это время.

Лирди сидела на кровати, и выглядела она как никогда жалко. Волосы немыты и растрепанны, на теле одна грязная сорочка. Об Ирмиэле каждый день заботились несколько слуг – его купали, одевали, водили по замку, – за Лирди же никто особо не следил, разве что не позволяли ей умереть от голода и утонуть в собственных нечистотах. Как позже узнал Ирмиэль, лишь на первых порах ей оказывали более пристальное внимание, так как Алирия не хотела иметь дела с грязной девчонкой. Но потом она исчерпала все возможные средства и углубилась в книги, и о подопытной быстро забыли.

– Эй, – сказал Ирмиэль. Вышло нерешительно.

– Да? – проговорила Лирди пересохшими, растрескавшимися губами. – Это… Это ты, Ирмиэль?

Ему польстило, что она его узнала, но Ирмиэль быстро заглушил это чувство, как и многие другие.

– Да, я. Ты по-прежнему ничего не видишь?

– Нет. А ты?

– Я вижу.

Прозвучало несколько хвастливо. Плечи Лирди, и без того поникшие, опустились еще ниже, она подтянула к себе колени и разрыдалась. Она решительно потеряла всю надежду и даже мысли не допустила, что, раз прозрел Ирмиэль, то надежда есть и для нее.

Это навело его на одну идею.

– Послушай… Ты жалеешь о том, что совершила?

– Ты о чем? – Лирди, всхлипнув, приподняла голову, и от ее затуманенного, пустого взгляда Ирмиэлю стало не по себе.

– О твоей подруге. Ты бы хотела все изменить?

Лицо Лирди, бледное от долгого сидения взаперти, начало наливаться краской. Ирмиэль подумал было, что это стыд, однако девушка вдруг взорвалась криком:

– Не называй ее моей подругой! Это все из-за нее! Из-за нее я здесь… Такая… – и она снова разразилась рыданиями.

Первые несколько дней после ослепления Лирди билась в истерике, задыхаясь от отчаяния и горя, затем, обессиленная, несколько дней пролежала в апатии – до тех пор, пока не пришло понимание: во всем виновата Эни. Ведь если бы не она, Готтран не отправил бы ее в Предгорье, и не случилось бы того, что случилось. Кроме того, никто не рассказал Лирди, что именно произошло в Ишдате, и она легко провела линию от нападения на Эни до слепоты. Разумеется, это все эвендинская магия – Эни попросту отомстила, напрочь забыв все добро, что ей сделала Лирди.

Как ни странно, размышляя об этом, девушка ни на минуту не почувствовала раскаяния – тот момент, когда Осберт разбил Эни голову, услужливо стерся из памяти, как и то, что именно Лирди позволила этому случиться. В конце концов, Эни так долго обманывала ее, скрывая, что она эвендин. О какой вине можно было говорить? Она получила то, что заслужила, и не имела никакого права обрушивать на Лирди такую жестокую кару. Тем более что она, Лирди, делала лишь то, что ей велели.

– Прекрати рыдать! – велел Ирмиэль, и Лирди, икнув, умолкла.

Он с минуту смотрел на нее с брезгливостью и жалостью. Не то чтобы Ирмиэль питал к ней какую-то симпатию, но ему снова хотелось видеть ее такой, как прежде – расчесанную, в платье, которое он ей подарил, с восторженно сверкающими глазами.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.