– Вечером жду тебя на индивидуальную тренировку. Человеческая самка! – угрожающе процедил Корн. Я, воспользовавшись ускорением, щелкнула зубами у его носа.
– Ну че, сиятельство! Съел? – расхохоталась я, наблюдая косоглазие герцога. Надо же так смешно свести глаза на переносице.
– Кто ты? – серьезно спросил меня Корн. Допрыгалась. Хотя..
– У каждого свои тайны, Корн. Не заставляй меня врать тебе. Может быть, со временем, ты узнаешь, но не сейчас.
– Хорошо. До вечера.
Кажется, у меня появился еще один друг? Ну, может не друг, но хороший знакомый так точно. Вот стоило выпустить стерву, обхамить, оскорбить и подраться – и сразу отношения наладились. Но он давно просил. А уж когда залез в мою комнату – вообще оборзел вконец. Нашел самку человеческую. По-хорошему – ну никак. Странный мир. Классный мир. С другой стороны, не буду же я нарываться на всех наглых драконов? Нет, не буду. Я ж не самоубийца. Я и тут бы сидела тише воды ниже травы, да только заметила у себя в ауре странную конструкцию Повелителя, один-в-один дублирующую на маячок вампира, который в случае смертельной опасности переносит его ко мне. Повелительский маячок я, понятное дело, убрала. А не зачем цеплять ко мне всякую гадость без спроса. Вампир на что уж отмороженный, так хоть предупредил. А тут вообще – курица не птица, женщина не человек. Идите лесом, Ваше величество! Если что – скажу, что не я. Само отвалилось. Однако, определенные выводы я сделала – много ума не надо, чтобы понять, что кое-что мне с рук может сойти легко при таком раскладе. Зачем я Повелителю и Вампиру – это вопрос второй. С этим еще предстоит разобраться. Не люблю неясностей.
***
А у нас сегодня дневка! А у нас сегодня дневка! Отобедав, спецы Корна учиняют допрос с пристрастием пленным. Марка и Нейвона уже отпустили и мы страдаем фигней всякой. Хожу, балду пинаю. Чем бы заняться-то? Есть у меня одна идея. Но мне для ее реализации нужен Корн. А он занят.
Ла-лала, ла-лала, ла-лала лалала. Солнышко… птички… травка… и никуда идти не надо. И охранять не надо – нас тут самих сейчас охраняют! Аааблака… белогривые лошааадки… Не то что вчера… как савраска забегалась вся. Туда-сюда-обратно…
Ой, хде был я вчера – не найду днем с огнем,
Только помню, что стены с обоями…
Повелитель там был, еще герцог при ём,
И целовалась на кухне с обоими…
Я поэт, зовусь я Светик, от меня вам всем приветик. Эхх. Гитару бы сейчас… О!
– Господин Тогвердом! Можно Вас на минуточку? – остановила я куда-то семенящего гнома.
– Что такое, Ланс? Что случилось? – забеспокоился гном.
– Да ничего, спросить просто хотел. Я у вас позавчера гитару видел в повозке, где мы с Нейвоном разговаривали. Вы ее на продажу везете?
– Что такое гитара? – удивился гном.
– Ну, такая штука со струнами, то есть музыкальный инструмент с натянутыми струнами, – попыталась я корявенько объяснить, чего мне надо.
– А, тиера! – осенило гнома.
– Ага, наверное, тиера. Так что? Продаете? – спросила я.
– Продаю, да не берет никто. Так, решил взять на продажу. Почти бесплатно досталась. Да товар специфический. Кому надо – сами делают или заказывают. Да и клиенты мои не умеют ее использовать. Так что, отдам тебе за пятнадцать золотых.
– А… спасибо, конечно. Но я так просто… спросить… – сдулась я. Пятнадцать золотых за гитару. Да афигеть с большой буквы.
– Ты не думай, я не завышаю цену. Вижу, парень ты ладный. А она все равно у меня без дела лежит. Ты понимаешь, она не простая тиера —с магией она. Артефактная. Только вот в чем ее магия – не знаю. Да волос на ней Кужихумовский, из Денгары самой! Такие струны не порвутся. А корпус из дерева Эльфийского дуба, такой не сломается вовек. Поверь мне, я даром тебе отдаю… – искренен. Не врет гном. Пятнадцать золотых. Этак я все деньги разбазарю…
– Уважаемый гном, может сменяемся? Я Вам три меча разбойничий из трофеев, а вы мне гитару. Сами знаете, что мечи намного дороже пятнадцати золотых встанут. Это конечно не отличная сталь. Так… середнячок. Но все равно за десяток, золотых каждый толкнуть можно. Мне они ни к чему. А самому реализовывать – связываться не хочется. Я планировал отдать кому-то за дарма из ребят, да не нужны они… Но с радостью отдам вам за гит.. за тиеру.
– По рукам, Ланс! Пойдем меняться.
После обмена я отошла немного от нашей стоянке. Хочется побыть в одиночестве. Ну вот теперь делом можно заняться. Итак, займемся настройкой. Тынц… хм… отличный звук «ля»… дальше… Ох! Она отлично настроена! А ведь сколько болталась в повозке на жесткой полке в дороге! Ну что, пальчики. Вспоминаем, как извлекать музыку? Я сидела на небольшом пригорочке, привалившись спиной к дереву. И перебирала струны различными способами, извлекая разную мелодию. В какой-то момент задумалась, начала напевать песенки… Ох. Как же хорошо! Душа поет вместе с гит… тиерой. Покой, умиротворение, легкая ностальгия. Птички поют. А ко мне тайно ползут хулиганы. Это они думают, что тайно.
– Да вылазьте вы уже. Шпиёны не доделанные, – крикнула я в кусты.
– Ланс, ты умеешь играть на тиере! – восторженно сообщил очевидное Зорин.
– Точно! Какой ты догадливый! Садитесь уже, раз пришли.
Народ расселся. Ну, как говорится, щас спою! Понеслась. Начали с избитого «Изгиб тиеры звонкой ты обнимаешь нежно. Струна осколком эха пронзит тугую высь», а дальше… дальше было многое.
– Все. Устал я. Скоро ужин уже, – сообщила я слушателям, надо сказать, благодарным.
– Ланс, погоди, Ланс, давай вот в последний раз про перекресток? – попросил незнакомый мне охранник из отряда Романа.
– Не, давай лучше про костер!
– Не, ту, где бойца девка бросила! Ее давай!
– Не! Давай про миг между прошлым и будущим! Душевно…
– А ну, тишина! Разгалделись мне тут! Разговорчики! Ланс, давай про книги. Там, где верные книги ты в детстве читал, – задавил всех авторитетом Роман. Развел тут дедовщину. Профсоюза на тебя нет…
– По приказу командира вашему вниманию представляю балладу о борьбе.
Средь оплывших свечей и вечерних молитв,
Средь военных трофеев и мирных костров,
Жили книжные дети, не знавшие битв,
Изнывая от мелких своих катастроф.
Да… У меня самой от этой песни Владимира Высоцкого мурашки по коже бегают… что-то затрагивает она в душе. Так и видятся битвы, враги, друзья, сражения, сталь… но не просто картины битв встают в воображении. Песня дарит еще и чувства, не эмоции, не ощущения, а именно чувства. Чувства правды, справедливости, долга, правильности. Песня напитывает душу силой.
А в кипящих котлах прежних войн и смут
Столько пищи для маленьких наших мозгов,
Мы на роли предателей, трусов, иуд
В детских играх своих назначали врагов.
И злодея слезам не давали остыть,
И прекраснейших дам обещали любить.
И друзей успокоив и ближних любя,
Мы на роли героев вводили себя.
Каждый думает, что песня про него. Каждый был ребенком, имел друзей, которых клялся ненавидеть и верить в них до конца жизни по нескольку раз в день. Каждый знает, что такое делить мир на белое и черное. Именно сейчас, имея за плечами жизненный опыт, эта песня как никогда актуальна. Потому что ничего не изменилось. Потому что все в ней – правда. И каждый в своей жизни назначает героем себя. Так было, так есть и так будет.
