— Здесь⁈

— Да. У нас отличные планировки! И прекрасные соседи!

На стене рядом с дверью в пустующую квартиру проступили слова: «Кто нагадил во втором подъезде?». Заметив это, Ксения потерла надпись. Та исчезла, будто причудилась.

А осадочек остался!

— Это они просто шутят, — уверила Ксения, и по другую руку от двери появилась следующая реплика: «Я не гадил!».

Рыжая торопливо потёрла стену. Надпись исчезла.

Следующая появилась прямо на двери:

«Беня, слава богу, что не ты!».

«Держись, Беня, мы верим в тебя!»

«Так я не поняла: кто нагадил-то?»

— Да что ты будешь делать! — возмутилась Ксения и коснулась двери. Но поток реплик остановить не смогла. — И дом, Степан Борисович вас принял за своего!

— Я не гадил! — поклялся я.

«Кот!» — появилось гневное возле двери гадалки.

«Почему сразу кот⁈ Что за дискриминация по половому признаку?»

— Идёмте обедать! — смирившись с непослушанием букв, предложила рыжая.

— Это вообще что такое?

«На воре и шапка горит!» — проявилось на двери Васи.

Новая надпись проступила на площадке между пятым и четвёртым этажами, будто приглашала спуститься:

«Какая связь между вором и шапкой⁈ Сами за своими котами не следят, а потом обзываются!»

«Беня, тебе русским языком написали: кот, а не козёл!»

Последнее слово на глазах растаяло и заменилось на «сатир».

— Это домовой чат, — вздохнув, сказала Ксения. — Но вы не пугайтесь. Он не всегда. Просто иногда его выносит.

— Кто кого и куда выносит⁈

— За пределы! — покрутила рукой ладошкой Ксения, будто создавала воронку.

— А-а! А можно там про Клыкова спросить? — дошло до меня.

— Можно. Отчего нельзя? — Моя спутница тяжко вздохнула.

— Давайте спросим и пойдём к вам обедать! — пообещал я, воодушевившись, во-первых, перспективой не обходить дом целиком. А во-вторых, желанием понять, как работает это колдунство.

Но Ксения всего лишь достала из кармана телефон и быстро что-то настучала двумя большими пальцами.

Её сообщение появилось ниже, почти возле квартиры неизвестного Ануфрия, которого никто не видел, и слава богу:

«Товарищи жильцы! Полиция просит о содействии. Кто знает, где в настоящий момент находится Лев Клыков из тридцать восьмой квартиры, или видел его вчера или сегодня, пожалуйста, обратитесь в квартиру тридцать девять».

— Так? — уточнила Ксения.

Я кивнул.

Надпись внезапно исчезла. Как и любые следы от предыдущих.

Я спустился ниже по лестнице.

Новых сообщений не было.

— Вы обещали пообедать! — потребовала рыжая.

Ну раз обещал, то надо идти.

Бог с ними, с экспериментами, если там борщ.

Борщ был хорош. На ароматном говяжьем бульоне, с чесночком, в меру острый, свекольно-бордовый, с зелеными ниточками укропа и белыми, как снежинки, капельками майонеза. Эх! Вот жена кому-то достанется! Не жена — а золото!

На кусок свежего чёрного хлеба лёг ломтик колбасы.

— Ксения, а что имела в виду ваша домовая, когда говорила, что к соседу из тридцать четвертой гости ходят через крышу? — уточнил я, пережевав. — У кого ещё есть ключи от чердачного люка?

— Так он у нас и не закрывается, — поведала хозяйка, глядя на меня с гордостью мамаши: «Покушал? Молодец!»

А я ещё и не покушал, кстати сказать.

Нужно будет пару пирожных взять, когда в следующий раз сюда пойду. На подкуп, так сказать, осведомителей.

— В смысле, как: «не закрывается»? — дошло до меня. — Так кто угодно же на крышу попасть может!

— Ну. Оттуда такие закаты потрясающие! Хотите? Приходите! Я вам покажу!

Выбрав последнюю ложку супа, я осознал, что почти хочу. Но развивать мысль не стал. Время ещё рабочее, мне было, о чём подумать по делу.

Итак, некая Ядвига, по информации из недостоверных источников — предсказательница, утверждает, что у пропавшего всё хорошо. Но, во-первых, ещё неизвестно, насколько хорошо она предсказывает. Во-вторых, это же к делу не пришьёшь! «По причине положительного предсказания дело не возбуждено».

Возбуждено кое-что другое.

…Мысль посмотреть на закат с крыши очень странного дома показалась мне неодолимо привлекательной. И даже проснулся азарт. Если здесь на стенах такое показывают, то что покажут на закате?

Хотелось посмотреть всё, что покажут.

И даже потрогать.

И погладить…

Я оторвал взгляд от Ксениного декольте и тряхнул головой.

О деле нужно думать!

О деле.

Что известно о пропавшем? Он работал стриптизёром, но у соседей популярностью не пользовался. Возможно, потому что каждый месяц в полнолуние воет. Видимо, квасит. Не исключено, что до потери человеческого облика.

Вероятно, состоит на учёте у психиатра. Депрессивные эпизоды можно было бы рассматривать как предпосылки к суициду, однако следы борьбы в квартире скорее говорили о похищении. Вообще, квартиру нужно внимательней осмотреть на предмет улик.

Только уже без Ксении.

Во-первых, всё-таки тайна следствия, всё такое.

Во-вторых, она меня отвлекает.

— Спасибо, Ксения Ферапонтовна, очень вкусно было! Я, пожалуй, пойду.

— Как? Совсем⁈ — смешно перепугалась хозяйка.

— Нет, конечно. Я ещё не всех опросил, а вы говорите, что ваша соседка из сороковой только доступна только в вечернее время.

— О, да!

— … и закат на крыше вы мне обещали, — вылетело как-то само.

Ксения расцвела:

— Я буду вас ждать!

— Непременно приду! Только в квартиру Клыкова загляну, кое-что проверить…

Ксюша так обрадовалась предстоящему свиданию (чем пролила пол-литра бальзама на моё иссушенное, как годовалый ржаной сухарь, сердце), что отпустила одного.

А может, ей нужно было готовиться.

Мало ли, что им, девушкам, нужно успеть сделать перед свиданием на закате?

Я вышел на площадку, но до квартиры Клыкова дойти не успел.

Меня перехватил стремительный, как СУ-27, Вася.

— Как здОрово, что я вас поймал! — заявил он мне с ходу, хотя я был с ним не согласен.

— Правда?

— Я прочитал в домовом чате о Клыкове…

И прослушал, Вася. В смысле, я про него у тебя лично спрашивал.

Но ты прослушал.

— А сразу почему не рассказал? — уточнил я, что было непросто, учитывая, что смотреть в глаза нельзя.

И не на рот тоже.

— Так вы спрашивали, куда он делся. А я не знаю, куда он делся! Я видел только, как он вернулся. Вчера вечером я возвращался с прогулки… Понимаете, я стараюсь гулять, когда на улице уже темно…

Понимаю. Правда, не очень ясно, зачем именно: чтобы повысить шанс изнасилования или наоборот?

— И видел, как Льва заносили в подъезд, — закончил блондин и беспомощно взглянул на меня.

— Как заносили⁈

Я так растерялся, что забыл отвести взгляд.

— Вот так!

Щупленький паренёк сделал шаг вперёд и с лёгкостью перевесил меня через плечо пятой точкой кверху. Я даже понять не успел, что происходит.

Зато в голове встряхнулось и прояснилось.

— Примерно так, — поправился Вася, поставил меня на место и смахнул грязь с рук, будто испачкался.

Моя самооценка упала с небоскрёба и разбилась на мелкие осколки. Захотелось пропасть отсюда к чёртовой матери следом за Львом Клыковым.

И его желание повыть я теперь тоже разделял.

— Он сопротивлялся? — уточнил я.

— Нет. Просто висел.

— Но он был жив?

— Вроде да. Понимаете, я же издалека смотрел. Но мёртвым он не казался.

— А кто его нёс? — осторожно спросил я.

— А вот этого не знаю! Парня, в смысле, не знаю. Впервые в жизни видел.

— Описать сможете?

Вассисуалий закивал:

— Темненький, высокий, худенький, щупленький…

«Худенький и щупленький» парень тащил на плече качка-стриптезёра, как куль картошки… Боже, куда катится мой мир?

— А лицо?

— Лицо я не разглядел… Но, может, Рина подскажет…