— Делайте, что вам велят!

Фригейт пожал плечами и попытался усмехнуться.

— Очевидно, у вас много чего на совести, если вы не хотите открыть свои настоящие имена. Ладно, я подчиняюсь. Вы же не собираетесь прикончить меня?

— Посмотрим, — сухо ответил Райдер.

Они спустились с холма, направляясь к Реке. На палубе Нур разговаривал с какой-то женщиной, Райдер шепнул:

— Ни слова Пит, и улыбайтесь. Улыбайтесь, дьявол вас побери!

Фригейт бросил взгляд на маленького араба и подмигнул ему. Он надеялся, что тот заметит неладное, — суфии умели улавливать малейшие перемены в выражении лица. Но Нур не обратил на них внимания. Когда они вошли в каюту капитана, Фриско подтолкнул Фригейта к койке.

— Я прожил с вами двадцать шесть лет, — произнес Фригейт, — Двадцать шесть! И ни разу не вспомнил ваших настоящих имен!

Фарингтон сел на стул. Поигрывая ножом, он посмотрел на пленника.

— Это кажется противоестественным. Как же вам удалось держать язык за зубами столько лет? И почему?

— Главное — почему? — Райдер навис над ним; стилет из бивня речного дракона сверкнул перед глазами Фригейта.

— Только потому, что уважал ваше инкогнито. Поверьте, я не враг вам. Если вы не хотели быть узнанными… что ж, ваше право. Но меня всегда интересовала причина… Почему вы оба затаились?

Фарингтон посмотрел на Райдера.

— Что ты думаешь об этом, Том?

Актер пожал плечами.

— Мы промахнулись. Надо было обратить все в шутку… сказать Питу, кто мы, и преподнести какую-нибудь развесистую байку. Теперь он знает — нам есть что скрывать.

Фарингтон отложил нож и зажег сигарету.

— Да, мы совершили ошибку. Что будем делать?

Райдер вложил стилет в ножны и тоже закурил. Фригейт незаметно присматривался к ним. Сумеет ли он отбиться? Сомнительно; оба были сильными и проворными людьми. К тому же, попытка к бегству будет расценена как признак вины. Вины в чем?

— Ладно, — выдавил из себя Том. — Попробуем выбросить все из головы. Расслабьтесь, Пит.

— Пока вы соображаете, с какого бока лучше выпустить мне кишки?

— Полагаю, — усмехнулся Райдер, — за долгие годы вы убедились, что хладнокровное убийство не в нашем стиле. Мы не подымем руки даже на чужака… а к вам — к вам, Пит, мы испытываем известную привязанность.

— Если я что-то значу для вас, то что же вы намерены делать?

— В ярости убиваешь с легким сердцем, — задумчиво сообщил Том. — Даже того, кто дорог.

— Но почему?!

— Если вы не настоящий Питер Фригейт, то скоро узнаете об этом.

— Кем же еще, черт возьми, я могу быть?

Наступило долгое молчание. Фарингтон бросил сигарету в пепельницу, прикрепленную к столу.

— Все дело в том, Райдер, — начал капитан, — что мы прожили с ним больше времени, чем с любой из наших подружек. Если он — один из Них, то зачем возится с нами так долго? Тем более, что он сразу нас узнал. Мы в два счета попали бы на крючок.

— Весьма вероятно. Но учти — мы не знаем и четверти, даже одной восьмой правды. Может быть, все вокруг — ложь, а мы — просто марионетки.

— Один из Них? О чем вы? — не понял Фригейт.

Мартин Фарингтон хмуро взглянул на него.

— Что же делать? Мы не в состоянии доказать, что он — Их соглядатай… как, впрочем, и обратного. Мы в тупике… Ты был прав, Том — надо было наврать ему с три короба. А сейчас, похоже, придется доводить дело до конца.

— Если он — один из Них, то все знает сам, — рассудил Том. — Мы ничего нового ему не скажем. Разве лишь про того этика. И если Пит — Их агент, то ты догадываешься, почему его послали следить за нами. Они подозревают, что мы связаны с Ним.

— Но если Пит — шпион, на кой черт ему дирижабль? Зачем ему тащить нас в Башню?

— Да, это верно. И все же…

— Не тяни!

— Возможно, у этих парней из Башни началась какая-то неразбериха, и он сейчас в таком же неведении, как и мы сами.

— Что ты имеешь в виду? Послушай, Том, мне кажется, что происходит нечто странное… дела идут совсем не так, как обещал твой этик. Скажем, почему прекратились воскрешения?

— Возможно, изменился первоначальный план? Или действительно что-то случилось?

— Думаешь, нашелся ловкач, который бросил в их механику гаечный ключ и поломал все колесики?

— Да. И агенты знают об этом не больше, чем мы с тобой.

— Отсюда следует, что Пит — агент и хочет вернуться к Ним. Поэтому он нашел нас, подкинул мысль о дирижабле, который поможет быстро туда добраться… Ему, а не нам!

— Что-то в этом роде.

— Тогда вернемся к исходной точке. Пит может быть одним из Них. Если так, мы не сообщим ему ничего нового.

— Да, но он сам может нам все рассказать. Все, полностью!

— И ты готов это «все» выбить из него? А если он только Фригейт?

— Дьявольщина! — Райдер сжал кулаки. — Развязать язык нетрудно — я знаю пару-другую хороших трюков… Но… но… у меня никогда рука не поднимется!

— Тогда мы отплываем, а Пита оставим здесь, — решил Фарингтон.

— Вот как? — криво усмехнулся Том. — Тебя устраивает такой оборот? Значит, ты не рискнешь вверить свою дрожащую плоть и трепещущее сердце небесному кораблю?

— Ты меня выведешь из себя, Том!

— Ладно, молчу, молчу… Я знаю, Фриско, в твоей душе нет страха… — Райдер потер лоб ладонью. — Но как же нам действовать дальше? Если мы продолжим плавание по Реке, то Пит окажется у северного полюса куда быстрее нас… Представляю, какой прием нас ждет!

— Послушай, что мы морочим друг другу головы! Разве Пит может быть одним из Них? Эти существа превосходят людей, а он совсем не супермен. Не обижайтесь, Пит.

Том прищурился, всматриваясь в лицо Фригейта.

— Может, он притворяется… Сомнительно, конечно чтобы, он мог морочить нас четверть века…

— Давай расскажем ему все. Что мы теряем? Я хранил эту тайну двадцать девять лет.

— Ты уже наговорил слишком много!

— Нет, посмотрите-ка на него! Ты бы уж помалкивал, старый болтун!

Фарингтон зажег еще одну сигарету, Райдер последовал его примеру, затем спросил:

— Хотите закурить, Пит?

— А вы не попытаетесь прикончить меня в дыму? — Фригейт достал из сумки сигару. — Послушайте, мне пора выпить.

— Нам тоже. Том, похозяйничай… вот в этом шкафу… А потом мы поговорим. Господи, точно камень с души свалился!

— Это случилось в темную и бурную ночь, — Том улыбнулся — видимо, припомнил классическое начало историй о привидениях. — Джек и я…

— Давай оставим прежнее, Мартин. Как договаривались. Даже когда мы только вдвоем.

— Ладно, но тогда ты был Джеком. Я познакомился с Фриско тут, в долине, но друзьями мы стали не сразу. Наши хижины стояли бок-о-бок, мы оба служили в береговой охране местного лорда. Однажды ночью, когда я был свободен от дежурства и спал у себя в хижине, кто-то разбудил меня, тронув за плечо. Я было подумал, что это Говардайн, моя подружка. Ты помнишь ее, Кид?

— Красавица, — подмигнул Мартин Фригейту. — Рыжая шотландка!

— Не сбивай меня! Одним словом, это была не Варди — она крепко спала, я слышал ее ровное дыхание. Тут отблески света упали на темную фигуру, что стояла рядом с постелью. Я хотел схватить томагавк, но не смог шевельнуть даже пальцем. Лежу я и размышляю о том, как вредно баловаться с наркотиками и какое представление меня ждет. Впрочем, реальность была бы еще хуже — тот малый мог запросто обрезать мне уши.

— При новых вспышках молний я разглядел затаившегося незнакомца и совсем запаниковал. Он был закутан в широкий черный плащ. А голова? Ее вовсе не было… то-есть я хочу сказать, она скрывалась под огромным шаром. Лица я не разглядел, но он-то видел меня прекрасно — даже в темноте.

— Двигаться я не мог, но дара речи не потерял и говорю ему: «Кто вы такой? Что вам нужно?» Я почти кричал — надеялся разбудить Варди, — но она так и не проснулась. Я думаю, ее тоже напичкали наркотиками… или загипнотизировали.