Моим лучшим и единственным другом стал Кирилл. Мы были с ним очень похожи, и у нас оказалось много общих интересов. Мы часто ходили друг к другу в гости и вместе занимались конспектами. Кирилл стал моим настоящим другом! Мы проводили вместе много времени.

За этот год мне удалось избежать конфликтов и разборок с одногруппниками. Нескольких ребят из нашей группы опустили, и они вынуждены были отдавать свою стипендию, чтобы над ними не издевались и не били. Одному парню пришлось уйти из автодорожного училища, потому что он больше не мог терпеть издевательства.

Это были тяжелые времена для многих. Из-за травли случались даже самоубийства. Не всем хватало силы воли терпеть издевательства и отвоёвывать своё место под солнцем. Дети всегда очень жестоки по отношению к своим сверстникам. Когда они взрослеют, такие развлечения проходят сами собой, но в юношеском возрасте это считалось нормой. Никто не думал о жертве, её чувствах и ценности её жизни.

Не успел я оглянуться, как закончился первый год обучения. Наконец-то свобода! Теперь не нужно трястись за свою жизнь, не нужно бояться быть униженным, не нужно опасаться драки с превосходящими силами противника.

Теперь мне предстояло провести в деревне три месяца летних каникул. Целых три месяца разгульной жизни в деревне! Наконец-то можно будет отдохнуть от учёбы, дороги и отоспаться. А ещё вволю поесть у бабушки блинов и жареной картошки с грибами, восстановить силы и в сентябре снова окунуться в учёбу.

Почему так выходит, что вежливость

Принимается просто за слабость?

Почему обязательно кто-нибудь

Норовит совершить тебе гадость?

Почему ничего не меняется,

Хотя пролетают годы?

Просто в жизни, сынок.

Нам часто встречаются различные долбоебы

Вася Обломов, «АБВГДейка»

«Если драка неизбежна, бить нужно первым!» Я всегда помнил это правило, но никогда не пускал в ход кулаки первым. Чтобы бить первым, нужно быть уверенным в своих силах и знать, что ты победишь. Мне не хватало физической силы, поэтому я предпочитал всегда бить только после нападения, когда не оставалось другого выхода. Когда на меня нападали, во мне как будто вскипала невидимая энергия, которая удваивала мои силы. Этой энергией была сила правды, ведь кто прав – тот и сильней!

Незаметно пролетели летние каникулы. Наступил сентябрь 1997 года. Мне исполнилось шестнадцать лет. Предстояло снова вернуться в училище. Опять нужно было опасаться за свою жизнь и быть готовым драться и защищать свою честь.

Одногруппники подросли и ещё больше озлобились. Теперь это были малолетние преступники. Придирок и злых приколов стало ещё больше. Они стали ещё жёстче прессовать по понятиям и издеваться над слабыми.

К сожалению, родители рано отдали меня в школу. В августе 1987 года мне исполнилось шесть лет, а в сентябре я пошел в школу. Наверное, они хотели, чтобы я поскорее закончил учиться и пошел на работу. Какая же это была ошибка! Никогда не отдавайте своих детей в школу раньше времени! Не лишайте их счастья и возможности быть сильнее и умнее сверстников из-за разницы в возрасте.

Из-за этого я всегда, где бы ни учился, был младше своих одноклассников или одногруппников. Соответственно, всегда был заведомо физически слабее одноклассников или сокурсников постарше.

Прошло две недели занятий. Как обычно, я приехал в училище в восемь часов и уже на первой паре заметил, что в мою сторону отпускают злые шутки и глупые приколы.

После пары ко мне подошел Вадим – один из прихвостней блатных. По его настроению я понял, что сейчас начнётся. Вот и настал мой черёд отбиваться от своры шакалов.

– Эй, Артур! Бармалей сказал, что ты бык!

Меня тотчас окружило ещё четыре прихвостня. На их лицах расплылись радостные улыбки от предвкушения возможности унизить меня толпой.

– Что ты скажешь? – спросил он.

– Я не бык, – ответил я.

– А мы все тебя считаем быком! Ты вообще знаешь, что такое «бык»?

– Бык – это пацан, который не гуляет на улице, – ответил я. У нас Нововоронеже слово «бык» означало именно это.

– Ты дурак? Что за херню ты несёшь? Ты не знаешь понятий! Бык – это человек без понятий! Значит ты – бык! – заключил Вадим.

– Я не бык! – твердо ответил я. Сердце ушло в пятки, страх сковал мои мысли. Я понимал, что сейчас мне придётся отстаивать свою честь не только на словах, но и кулаками. Их много, а я один. Что мне теперь делать? Драться с каждым из них по очереди?

Обратного пути уже не было. Если я признаю, что я бык, то сразу попаду в группу изгоев. Тогда каждый сможет меня опустить, унизить или вымогать деньги. Поэтому я продолжал твёрдо стоять на своём.

– Я не бык!

– Так что, по твоим словам получается, что Бармалей пиздабол?

– Получается, что так, – ответил я, понимая, что обратного пути нет.

Бармалея звали Иван. Он стоял чуть поодаль от нас и разговаривал со своим другом. Иван был старше меня на год и на голову выше. Он был худощавым и жилистым парнем.

Один из прихвостней бросился к нему с криком:

– Эй, Бармалей! Этот гандон назвал тебя пиздаболом!

Бармалей с угрожающим видом бросился ко мне с кулаками.

– Ты совсем охренел, барбос? Это я пиздабол?

– Если я бык, то ты пиздабол, – настаивал я на своём.

– Ты твердолобый бык! Без понятий! Я тебе щас башку сверну! – заревел Бармалей.

Я встал в защитную стойку, готовясь отражать удары:

– А ну-ка, попробуй! Хочешь драться – я готов!

– Драться? – рассмеялся один из прихвостней по имени Денис. К нему присоединились все остальные.

– Он хочет драться! А ха-ха, – рассмеялись они мне в лицо.

– Дерут только Машку раком! Тебя отодрать, что ли?

– После пар поговорим за училищем. Понял? И чтоб никуда не убежал! – велел Бармалей.

– Понял, поговорим, – ответил я.

Прозвенел звонок, и все пошли на занятия.

Оставшиеся две пары я просидел как на иголках. Вот и всё, вызов брошен. Драки не избежать. Но их много, а я один…

Во время уроков они все подсмеивались надо мной и лыбились, предвкушая скорую расправу и потеху.

Занятия закончились, и все шумной толпой выбежали в коридор. Прихвостни сопроводили меня до раздевалки, чтобы я не сбежал, и мы вместе вышли на улицу.

Я твёрдо был намерен драться до тех пор, пока хватит сил. Бежать я точно не собирался. Это было ниже моего достоинства. Я прекрасно понимал, что завтра мне всё равно снова придется идти на занятия, и конфликта не избежать.

Мы вышли из внутреннего двора училища. Несколько человек шли впереди, несколько сзади. Мы подошли к первому попавшемуся дому и свернули во двор к подъездам.

Бармалей встал напротив меня, а я напротив него. Остальные столпились рядом, предвкушая предстоящее развлечение – «бой без правил».

Иван размахнулся и нанёс первый удар, я уклонился и тут же принял боевую стойку, которой меня научили в школе бокса – руки вперед, защищая голову. Он нанёс ещё пару ударов, но они лишь рассекли воздух. Я уже принялся танцевать, двигаясь то влево, то вправо и отвечая на его выпады своими ударами.

Выпады противника никак не могли поразить меня – я быстро двигался и отвечал прямыми ударами в лицо. Чего-чего, а скорости мне было не занимать! Два моих прямых удара попали в левую скулу чуть ниже глаза, и Бармалей взревел от боли.

Толпа загудела.

– Бармалей, ты чего? Вали его на хрен! Чего ты с ним цацкаешься?

Иван с удвоенной силой набросился на меня и повалил на землю. Мы пару раз перекатились по земле, в итоге он оказался сверху и сразу же начал наносить мне удары в лицо. Я закрылся руками, и все его удары приходились на локти или руки.

После пяти или шести ударов Бармалей выдохся и остановился. Он встал на ноги, и я тоже поднялся с земли.

– Ну что, хватит с него! Пойдем!

Толпа получила зрелище, все решили, что с меня достаточно, и неторопливо удалились.