На следующий день я не мог дождаться, пока все пойдут в столовую, чтобы осуществить свою мечту. И вот в одиннадцать часов все пошли на обед. Я задержался и сделал вид, что разбираю учебники.

Наша учительница Тамара Евгеньевна, выходя из класса, сказала:

– Артур, ты чего копаешься, давай выходи.

– Сейчас, Тамара Евгеньевна, идите, я вас догоню.

Как только все вышли, я бросился к портфелю Леры, спрятал среди учебников свои подарки и побежал в столовую. Сколько было волнений и переживаний!

Уроки закончились, и по реакции Леры я понял, что она пока ничего не заметила.

– Ну и слава богу, – подумал я.

На следующий день я встретил Леру в коридоре и сразу заметил её взволнованный и изучающий взгляд. Мы переглядывались на всех уроках, но так и не обменялись и парой фраз. На дворе стоял май 1992 года, и скоро нам предстояло расстаться на летние каникулы.

На следующий день, уже после уроков, я обнаружил дома ответ. Это был тетрадный листок, сложенный пополам.

Развернув его, я прочитал ответ Леры: «Артур, ты мне тоже очень нравишься. Я согласна с тобой дружить». Моё сердце затрепетало, а радости моей не было предела.

Но что же делать дальше? Открыто заявить в классе о том, что мы вместе, означало подвергнуть себя и её насмешкам. Нужно было придумать, как встречаться вне школы и не подавать виду на уроках, иначе засмеют.

Я отправился в гости к сестрам в надежде, что они зайдут к Лере домой и попросят её выйти погулять со мной на улице. Нам оставалось учиться всего неделю, и на каникулы родители всегда отправляли меня в деревню к бабушке. Там я проводил всё лето, а родители отдыхали от меня. Так все взрослые поступают и по сей день.

Я позвонил сёстрам в дверь. Открыла мне Таня.

– Привет! Как дела? Давай, проходи в нашу комнату, расскажешь всё.

Зайдя в комнату, я сказал:

– Я написал ей и получил ответ! Она написала, что тоже хочет со мной дружить! Таня, ты не могла бы зайти к Лере и попросить её выйти на улицу, чтобы погулять со мной?

– Хорошо, давай сходим к ней.

– Давая, только я подожду тебя на улице, хорошо? – я очень волновался, и сердце так и выпрыгивало у меня из груди.

Мы собрались и пошли в соседний подъезд. Лера жила на втором этаже. Таня поднялась по лестнице, а я остался на улице.

Дожидаясь, пока она выйдет, я безумно волновался: мои руки тряслись, и я весь был пунцовым от страха. В голове путались мысли: «Что мне ей сказать? Как себя вести? Что делать?»

И вот выходит Таня, но она одна! А где же Лера?

– Лера не выйдет?

– Нет, её не отпустила мама, у неё много уроков на завтра. Ты пойдешь к нам в гости, чай пить?

– Нет, я тогда пойду домой, – попрощался я с сестрой.

Страх улетучился, но мне стало очень грустно, что я не увижу Леру.

Обогнув дом, я решил заглянуть в её окна на втором этаже в надежде увидеть любимый силуэт. Простояв так минут пять, я заметил в окне знакомую фигуру.

Вот, это она! Точно она! Её фигура и её коса! Как же было приятно просто смотреть на её силуэт в окне. И вот она исчезла.

– Наверное, села за уроки, – подумал я.

Постояв еще пятнадцать минут и не увидев больше Леру, я отправился домой.

Вот и закончилась школа. Нужно было ехать в деревню помогать бабушке. Мы так и не погуляли вместе с Лерой. Ну что же, встретимся в следующем учебном году.

Приехав на каникулы в деревню, я помогал бабушке по хозяйству, собирал колорадских жуков, поливал растения в огороде. Первый месяц я ещё думал о Лере, а потом забылся в общении с друзьями, делах и гулянках на свежем воздухе.

И вот наступил сентябрь. Снова пора в школу. Что же я испытаю вновь, увидев Леру?

Мы встретились в классе – и ничего не произошло. Вообще ничего. Мы очень изменились и выросли, хотя и прошло всего три месяца. Любовь растаяла как дым. Я больше ничего к ней не испытывал.

Возможно, это было и к лучшему. Общество не позволяло мальчикам дружить с девочками в таком раннем возрасте.

У мальчишек должны быть другие увлечения!

Мне так грустно без тебя этим летом,

Крепнет любовь во мне.

Да, видел я во сне —

Тебя я целую в этом сентябре.

И буду слать любовь

Каждый день в конверте,

Поцелуй – печать…

Джейсон Донован, «Sealed With a Kiss»

Следующая любовь пришла ко мне уже в старших классах, а точнее в девятом. Шёл 1996 год, мне исполнилось четырнадцать лет.

Это была очень красивая девочка – стройная, высокая, с вьющимися каштановыми волосами до плеч и большими карими глазами. Она была очень худой, и за глаза ребята называли её «кожа да кости». Но, несмотря на чрезмерную стройность и утончённость, её можно было без преувеличения назвать королевой одиннадцатой школы. Она училась в параллельном классе, в 9 «В». Звали её Маша.

Я так и не осмелился признаться ей в любви.

Маша встречалась с мальчиками постарше, из десятых-одиннадцатых классов. Мне оставалось только любоваться ею со стороны. Я мог быть рядом с ней лишь в своих мечтах и сновидениях.

Она встречалась с крепкими мальчиками, которые пользовались авторитетом в бандах и группировках. Часто я видел, как парни постарше нагло приставали к ней, а она флиртовала с ними. Что я мог ей предложить? Ничего, кроме романтики и своей любви! Я прекрасно понимал, что не выдерживаю конкуренции с ними.

Допустим, я предложил бы ей встречаться, и она согласилась. Тогда парни из группировки «МАРК» просто избили бы меня в ближайшем дворе до полусмерти, а ей бы разъяснили, что не стоит со мной встречаться, и на этом бы всё и закончилось.

Тех, кто был сам по себе и не состоял в группировке, называли «быками». И само это прозвище было очень оскорбительным.

Большинство девчонок в девяностые могли встречаться только с парнями из группировок. В одиночку ты бы просто не мог противостоять всей группировке. В случае предъявления претензий и разборок необходимо было отстоять не только свою честь, но и честь своей девушки.

Если с ровесниками можно было померяться силами один на один и отстоять свою честь, то с парнями постарше, да и ещё и в численном превосходстве, это было невыполнимой задачей. В девяностые умение опустить более слабого вызывало уважение среди сверстников и повышало авторитет среди парней. Это было своего рода развлечением, потому что парни из группировок чувствовали свою власть и безнаказанность. А милиции в те времена как будто не существовало. По всей стране массово царил разгул преступности.

Одним словом, лихие девяностые!

Вокруг шум, гам, пусть так.

Ни кипишуй, всё ништяк.

Лениво бродят люди по торговым центрам,

За рубль с чем— то технику берут под проценты.

Друзья на свободе, люди на работе, молодёжь в клубах.

Я уже двадцать лет не видел,

Чтоб где-то на улицах что-то решалось в драках.

Каста, «Вокруг шум»

Я родился и вырос в небольшом городе Нововоронеже, это примерно в двадцати километрах от столицы Центрально-Чернозёмного региона – города Воронежа. Население около четырехсот тысяч человек. Нововоронеж – это промышленный город, в окрестностях которого были сосредоточены крупные промышленные предприятия региона.

В девяностые, из-за развала страны и попустительства правоохранительных органов, шёл расцвет криминала. С экранов телевизоров хлынули популярные сериалы о криминальной России – «Бригада», «Бандитский Петербург» и тому подобные. Вся атмосфера была пропитана блатной романтикой, и она возводилась в культ.

Молодые парни были увлечены этой шальной и красивой жизнью. Каждому хотелось быть крутым – при деньгах и с красивыми девчонками. Легко и быстро этого можно было добиться только одним способом – вступив на бандитский путь. И что с того, что жизнь может оборваться в любой момент, зато ты будешь на коне!