– Уважаемые пассажиры! Наш самолет входит в зону турбулентности. Ради вашей безопасности просьба занять места и пристегнуть ремни.

Бля!

Хорошо, что я успел прикрыться пледом. Потому что словно какой-то пацан-подросток, кончил! Прямо в салоне самолета и даже не передергивая. Да, я попал в горячий сладкий транс. В состояние полного и глубокого погружения…

Поллюция. Да-да, случилось то, что случилось. И теперь мне надо переждать турбулентность, а затем немедленно достать с полки дорожную сумку переодеться в туалете.

Да уж, я крайне редко припоминал Аниту… Нашу короткую связь и как мы тайком встречались потом в мотеле «Махагон». А спустя примерно две недели и словно по щелчку пальцев оба поняли, что пресытились, остыли друг к другу. Что мы слишком рискуем ради отношений, в которых стало больше привычки, чем желания.

И когда Анита после секса сказала, что нам надо разойтись, я не возражал, а просто подытожил, что мне было с ней хорошо. Она призналась в том же, натянула красивое кружевное белье, надела остальные вещи и со словами «Прощай, Ромео» исчезла за дверью… Под охи-ахи какого-то мужика и его бабы, что доносились из-за стены.

Slava попросил о встрече. Написал сообщение. Прикончив уже третий по счету бокал бордо, я коротко ответила, что согласна. Да, именно лишнее вино заставило мои планы с теплой ванной и сном немного измениться…

Русоволосый парень из восточной Европы. Slava почти не говорил о том, как оказался в Бруклине. И меня, признаться, это мало волновало. Лишняя информация для женщины, которой достаточно было знать одно: он – нелегал. И еще, он на пять лет младше. Совсем еще зеленый. До боли искренний и романтичный парнишка. Качества, которые как привлекают в нем, так и отталкивают. Даже немного раздражают.

Потому что я кажусь в сравнении с ним куда более взрослой, холодной, расчетливой. Но притом мне нравилось, как он смотрит щенячьими восторженными глазами. Нравился его акцент и то, что он немного говорит из-за языкового барьера, а вовсе не потому что молчун.

Slava наверняка вывалил бы на меня кучу комплиментов, прочел море стихов классиков какой-нибудь там русской литературы, рассказал бы миллион подробностей о детстве и родных краях.

Бедный Slava, слава богу, невольно избавил от всей этой чуши с романтикой и ретроспективой его нелегкой жизни с целью посильнее привязать к себе при помощи жалости и сочувствия.

После первой ночи, а точнее, раннего утра, проведенного с ним два месяца назад, я нарушила еще один из собственных законов: не давать свой номер телефона. Не знаю, почему это сделала…

Я проявила слабость, принимая его ласки. Занималась с ним неторопливым, приятным сексом. Этот парень был очень чувственным, пытался доставить удовольствие. Это, конечно, подкупило, вызывало даже некое уважение к нему, потому как очень часто, точнее, чаще всего парни в постели не слишком-то заморачиваются. Но и вместе с тем это его трепетное внимание являлось для меня как бы упреком к себе в том, что он старается больше. Дает куда больше, чем я могу ему дать в ответ.

И я сразу честно предупредила, что мы не станем парой. Не начнем встречаться как мужчина и женщина. Мы просто иногда будем неплохо проводить время. Такие вот правила не для каждого встречного-поперечного, а именно для него. Для этого-то я оставила ему номер телефона, чтобы скрасить обоюдное одиночество.

Slava, видимо, не сразу понял, что это вовсе не ужимки и штучки, чтоб цену себе повыше набить, а правило, закон Ивон Хасс. Никакого сближения. Только секс, когда мне скучно. Возможно, совместный поход куда-то. Точнее, прогулка. По парку или по бруклинским улицам, чтобы пропустить по стаканчику после рабочей ночи…

Slava, который и нравился, но и вместе с тем вызывал желание с силой оттолкнуть. Отторгнуть его как можно больнее, если он попытается взять за руку или захочет поцеловать на людях. Я не позволяла ему ничего из перечня под названием «нормальные отношения». Потому что он должен получить очень важный и крайне болезненный урок – не доверяй никому, милый добрый Slava.

Но я дозволяла ему скрашивать минуты, когда требовалось немного человеческого тепла. Потому что он, кроткий парень, так схож внешне и по манерам с мужчиной, который несколько лет назад вылепил…

Ивон Хасс.

Сделал мрачной, расчетливой сукой. Креатурой, что живет так, как должно. Без лживых баек о принцах или мечтаний о сказочных миллиардерах. Без всей этой ненужной чуши.

Деньги. Власть. Тотальный контроль. Управление всеми аспектами жизни. Бетон. Железные конструкции. Сумрак. И лишь один-единственный сезон, как лейтмотив, – поздняя осень. Почти замершая природа…

Я объяснила этому славянскому парню, что дело не в разнице в возрасте или статусе, когда он попытался обидеться на мою холодность на публике.

Статус? Ивон Хасс не из тех дамочек, кто с жадностью снует по барам-ресторанам в поисках достойной партии. Ради того, чтобы получше устроиться в городе. Я – хозяйка своей жизни. Мне давно не нужны чужие деньги, покровительство или защита. Не нужен какой-нибудь толстосум, заносчивый сынок сенатора или биржевой барыга.

Мой выбор: простые парни из не самых благополучных районов. Простачки. Гуляки. Весельчаки из дешевых кабаков на окраинах. Злачные места, где веет гнильцой мусорных баков. Где за стойкой бара тебе нальют отвратительного пойла, а не бокал французского бордо. Места, где можно почувствовать себя странно. В уютной опасности. Куда можно наведаться в обычных черных джинсах и таком же черном балахоне. Но неизменно при макияже и с губами цвета Rouge…

Не гребаный удушливый штат Техас, а мои любимые злачные места. Мои тайные тропы. Другая сторона медали, как постоянное напоминание себе о том, что можно взлететь высоко, но так же просто – пасть на самое дно. Что, как бы там ни было, надо всегда оставаться волевым человеком и уметь получать удовольствия не только от шика и дороговизны. Такой вот личный баланс, взвешенная и правдивая стратегия.

И этим утром, после встречи то ли с кем-то из прошлого, то ли словив галлюцинацию, я почувствовала себя действительно как-то тоскливо. А винчик внес свою весомую лепту…

Slava – самый подходящий музыкальный инструмент, чтобы расслабиться. Лютня или домбра9 в руках русоволосого парня со светло-зелеными глазами и бледноватой нежной кожей. Пока Slava ехал из Бруклина к бару на Манхэттене, мне захотелось курить, выпить чего-то покрепче бордо, потому что я корила себя по полной программе за то, что не фригидна. Да, мне очень хотелось секса!

Женская природа, которую не обманешь. Разные парни. Я специально выбирала незамысловатых, легких, чтобы затем ни секунды не переживать после их ухода из моей квартиры.

Но Slava своим подкупающим обволакивающим взглядом будто говорил: «Я не надеюсь на то, что когда-то стану твоим единственным мужчиной. Ты можешь написать мне в любое время дня или ночи. Когда тебе, Ивон, будет тоскливо или, наоборот, радостно – при любых вариантах я составлю тебе компанию».