Затем Мэгги Гол возвращается к столу, берет запечатанное письмо, несколько минут его перебирает и говорит: «Вот что-то, что показывает очень сложную ситуацию. Кто его принес?» Мужчина, сидящий рядом со мной, поднимает руку. Она идет к нему, но внезапно останавливается и смотрит на другого мужчину: «Вы имеете к этому какое-то отношение. Я вижу связь между вами и этим письмом» (размышляет несколько секунд). «Вы судья?» «Нет». «Но вы связаны с законом; я знаю это». Ваш отец был судьей?» «Да». «Ну, ваш отец не верил в спиритизм в своей земной жизни; но у него был справедливый и открытый ум, и если бы он знал, что вы здесь сегодня вечером, он бы сказал то-то и то-то». (Мужчина соглашается.) «А теперь, сэр» (поворачиваясь к человеку, которому изначально адресовано письмо), «по поводу этого вашего письма. Вы находитесь в очень серьезных затруднениях. Вам кажется, что ваши неприятности никогда не заканчиваются. Как только одно заканчивается, начинается другое. Но наступает более светлое время. Я должен сказать тебе то, что говорят мне духи, а не то, что тебе было бы приятнее всего услышать. Слова звучат у меня в ушах: «Лучше не начинать тяжбу с этими двумя сыновьями». Приводятся дальнейшие подробности. После того, как Мэгги Гол отвернулась, моя соседка прошептала мне: «Знаешь, почему она перепутала этого человека со мной? Он мой адвокат. Его отец был судьей». Примерно через двадцать минут Мэгги Гол повернулась к нему и сказала: «Ты думаешь, я перепутала тебя с кем-то другим; ты совершенно ошибаешься».

 Молодой леди, которая владела одним из запечатанных писем, она сказала, подходя к ней: «Я могу сказать тебе, что эта маленькая любовная интрижка будет в порядке» (смущение девушки и смех в комнате). «Но ты лучше продолжай заниматься музыкой». «Почему», воскликнула девушка, «это был как раз тот вопрос, который я задала». «Ну, твоя мать стоит здесь и говорит, что ты должна продолжать заниматься музыкой». Могу ли я открыть это письмо?» (Слезы открывают закрытую записку и читают вслух): «Моя дорогая матушка, стоит ли мне продолжать заниматься?» (Огромный восторг девушки и бурные аплодисменты публики).

 Вечером ко мне подошла Мэгги Голе и сказала: «Я вижу, что вы носите цепочку, а на ней что-то висит, что принадлежало кому-то очень дорогому вам». (Берет часы и цепочку и нажимает на часы.) «Это не было дано вам кем-то, кто сейчас находится в духовной жизни, но когда-то было собственностью человека, который ушел из жизни». (Все правильно). «Вы проделали большой путь и много путешествовали. Вы привезли через океан несколько фотографий. (Здесь следовали некоторые личные подробности, которые я признал правильными, но которые непонятны окружающим.) «Вы проводите исследования проблем спиритизма и бессмертия души. Вы сейчас едете в Бостон. Знаете, это очень любопытно, я пытался познакомить доктора С. с его сыном, но так и не преуспел в этом. Сейчас он рядом со мной и хочет, чтобы я сказал его отцу, что он был с ним в его кабинете этим утром, когда вы его навестили. Он говорит: «Мой отец указал на фотографию и сказал: «Это мой сын». После этого он показал вам еще один свой портрет. Он дал вам письмо или уполномочил вас использовать его имя, чтобы помочь вам получить интервью с миссис Пайпер. Позвольте мне сказать вам, что вы не получите эту встречу ни на следующей неделе, ни через неделю; но вы достигнете своей цели до того, как снова пересечете океан. Вы передадите сообщение доктору С. от его сына? Вы написали доктору Х. сегодня».

 Это было правильно во всех основных моментах. За исключением нескольких слов, которые я уже упомянул, которыми обменялись мистер и миссис Рейдингер и я в холле по прибытии, провидица ничего не знала ни обо мне, ни о моих отношениях с доктором С. и доктором Х. Она не знала, что я приехал из-за моря (даже если мой прискорбный «английский акцент» выдал меня, я мог быть из Канады или с Юга). Фотографии были упомянуты только доктору С. Я никогда в жизни не ступал в эту часть Нью-Йорка и был абсолютно незнаком для каждого человека в комнате. Мои мысли не были сосредоточены на событиях утра, и впоследствии я удостоверился у доктора С., что он не упомянул о моем визите ни одной живой душе.

У нас нет ни малейшего доказательства того, что незнакомец может проникнуть в подсознание при первой встрече. Верить в это – значит верить, что медиум может читать мотивы, характер и самые сокровенные мысли каждого человека, которого он или она встречает на улице. Разве не менее трудно сразу принять тот факт, что Мэгги Гол получила свою информацию от присутствующих духов – в данном случае от сына доктора С., который сопровождал меня в ее дом? Только он и я знали, что произошло. Сам доктор С. не знал, что я написал доктору Х. в тот вечер.

Одно весьма любопытное предчувствие было дано бизнесмену Мэгги Голе. «У вас возникли трудности с фабрикой по производству плитки или кирпича. Вам не раз приходилось переезжать, потому что соседи возражали против того, что они считали опасным ваше производство».

«Ну да. Нас уже несколько раз увольняли с нашего места работы».

МГ: «Я знаю. Реальной опасности нет, но люди вокруг вас думают, что она есть. Позвольте мне сказать вам, если использовать ваше собственное выражение, вас снова уволят. Тогда у вас были важные дела с человеком, которого вы имеете основания считать не таким воздержанным, каким он должен быть. Извините, что упоминаю эти неприятные подробности, но я здесь, чтобы сказать то, что вижу, и то, что мне сказали сказать». «Ну, я думаю, он пьет», – был ответ.

Я только кратко описал то, что произошло в гостиной Мэгги Гол в этот вечер. Было «прочитано» около пятнадцати или двадцати закрытых писем и статей. Все прочтения были признаны правильными. Я сейчас не держу краткий обзор американских методов. Английские исследователи предпочитают держать свои печали в тайне и не хотят выставлять их напоказ перед комнатой, полной людей, какими бы сочувствующими они ни были. Как бы то ни было, нет сомнений, что по крайней мере дюжина мужчин и женщин покинули дом в ту ночь более счастливыми, чем, когда они вошли в него, и твердо убежденными в том, что они были приведены в тесный контакт со своими близкими, которые ушли раньше.

(1)       Возможно, мне придется вернуться к Мэгги Голе. А пока я попытаюсь описать визит, который я нанес на следующий день мисс Доре Хан, трансовому медиуму из Нью-Йорка. Конечно, я был ей абсолютно неизвестен. Мы сидели в темноте, примерно в четырех футах друг от друга. Она дала мне точное описание моего состояния здоровья и необходимых мер предосторожности, которые, как я считаю, были правильными, но не заинтересуют моих читателей. Затем она точно описала некоторых духов вокруг, о некоторых из которых я не думал годами, и назвала их имена. Затем она вошла в транс и была одержима индейским духом по имени «Ларк», который голосом, совершенно отличным от голоса медиума, сказал: «Куда вы хотите, чтобы я отправился?»

«Присутствует ли дух Иолы?»

Ларк: «Да, она здесь, со мной».

«Ну, иди в дом моей матери».

Ларк: «Я пойду в дом твоей матери. Это очень далеко, очень далеко, за океаном; это не в Лондоне, но недалеко от него». (Затем следовало описание дома и членов семьи, ухаживающих за моей матерью, что было верным.)

Ларк: «Куда мне теперь идти?»

«Идите ко мне домой в Саутси».

Ларк: Где находится Саутси? Б– Сквер, Р– Сквер? (Лондон).

«Почему вы говорите R– Square?»

Ларк: "Ну, Иола говорит, что жила там когда-то, но болотного отеля на одной стороне тогда не было. Некоторые здания снесли, а на их месте построили отель". (Верно).

«Теперь, Ларк, как выглядит Площадь? У тебя здесь есть квадраты – Мэдисон-сквер и так далее. Опиши R– Площадь».

Ларк: «Это своего рода парк».

«Есть ли какие-нибудь деревья?»

Ларк: «О, да! Множество; и ворота нужно открывать ключом». Были и другие подробности, все из которых были верны.

«Теперь, Ларк, отправляйся в Саутси, недалеко от Портсмута; ты знаешь, это военно-морской город».