Однажды ночью мне явилось лицо, которое я не мог узнать, так как оно было обмотано вокруг рта белой повязкой. После того, как я сделал две дикие догадки, голова, до сих пор обращенная ко мне, внезапно повернулась влево, пока не стал виден только профиль. Тогда я узнал это и назвал родство; передо мной по столу раздались три сильных удара. Это была Иола; это была ее первая материализация.
Здесь можно отметить, что ни один сеанс, на котором я присутствовал в доме Хаска, не может сравниться с сеансами, которые я посещал в этих высоких комнатах.
Бульвер Литтон, мистик и романист, в своем письме Комитету Диалектического общества от 28 февраля 1869 года говорит относительно физических явлений: «В этих конституционных идиосинкразиях, независимо от того, классифицируются ли явления, проявляемые через них или ими, под названием ясновидения, духовного проявления или колдовства, я неизменно обнаруживал заметное сравнительное преобладание электрического флюида; и явления более или менее поразительны пропорционально электричеству атмосферы. Поэтому наиболее заметные проявления, по-видимому, были получены в сухие зимние ночи Нью-Йорка». Я слышал от мисс Бейтс о ее личном опыте в Нью-Йорке и других частях Штатов и решил отправиться туда в декабре 1904 года; я прибыл туда в Рождество, в воскресенье. Тем вечером я посетил сеанс материализации; медиумом был г-н де Витт Хоф. Женские фигуры были скрыты вуалями, но одна появилась в открытии шкафа, после того, как произошло около шести или семи материализаций, которая была точно нужного роста и фигуры или Иолы, и имела ее земное имя. Я приблизился к шкафу; фигура приблизилась ко мне с протянутыми руками; она сильно дрожала и могла произнести только несколько слов. Я видел ее дважды после этого через медиумизм Хофа и много раз общался с ней через экстрасенсов в Нью-Йорке и Бостоне. Однажды она сказала: «Я не знала, что умерла, пока не увидела, как кто-то отрезал прядь моих волос из-за правого уха». Я не знал об этом, так как находился в Индийском океане, когда умер мой родственник в Шотландии; но, расспросив, я обнаружил, что утверждение было верным: после ее смерти прядь волос была отрезана из-за ее правого уха.
Нелегко вспомнить точную дату, когда человек пришел к определенному пониманию с самим собой относительно уверенности в осознании того, что новое положение является для него вопросом веры; но я думаю, что могу сказать, что был один вечер во время этого визита в Нью-Йорк, когда я смог сказать себе: «Ошибки могут быть; мошенничество, без сомнения, иногда имеет место, как и во всех других вопросах на земле; но теперь я знаю, что этот спиритизм заслуживает тщательного исследования, поскольку у меня есть доказательства того, что за ним стоит реальность».
Это было 30 декабря 1904 года, и медиумом была молодая женщина по имени Дора Хан. Мне жаль слышать, что она ушла из жизни более шести лет назад, и что я не буду иметь удовольствия встретиться с ней снова на этом плане сознания. Она никогда в жизни не видела меня и не слышала обо мне. Мы сели друг напротив друга в темноте. Сначала она описала фигуру рядом со мной и дала земное имя Иола; затем вошла в транс, и индейская девушка по имени «Ларк» взяла управление на себя. Ларк, сопровождаемая Иолой, отправилась в путешествие для меня; подробности я опишу в соответствующем месте в другой главе. Примерно через полчаса или около того Ларк ушла, и экстрасенс вышел из транса. Зажглись огни, и я достал из кармана пачку из четырнадцати визитных карточек, положил ее на стол и отошел достаточно далеко, чтобы не давать никаких указаний, глядя на фотографии. Я сказал: «Пожалуйста, выберите портрет Иолы; Вы описали ее мне, прежде чем вы вошли в транс». Она потратила на это некоторое время; но пока она просматривала фотографии, она взяла одну и принесла ее мне с видом полной уверенности, сказав: «Иола говорит, что это ваша жена; и она сказала мне, что среди этих других есть еще одна фотография вашей жены. Я возьму ее». Затем она вернулась к столу. Я последовал за ней обратно, и она вручила мне второй портрет миссис Мур. Оба были правильными.
Обратите внимание на следующие подробности. Эти два портрета были сделаны, один в 1865 году, а другой в 1871 году; первый был маленькой девочкой в коротком платьице. Когда она была на земле, Иола не только хорошо знала эти фотографии, но и знала все карты в колоде, кроме одной, так как она была тесно связана как молодая женщина с моей женой. В то время у меня на уме не было никого, кроме Иолы.
Я обсуждал этот инцидент со многими людьми и пытался раскрыть обман; разумно делать это после явного проявления невидимого разума. Но в этом случае каждый, кто пытался дать нормальное объяснение, утверждал нечто более невероятное, чем духовные гипотезы. Для меня есть только одно рациональное объяснение: Иола была в комнате и внушила экстрасенсу выбрать эти две фотографии и представить их мне как фотографии моей жены. Портрет самой Иолы не был выбран на первом снимке. Сначала мне принесли два; один из них был близким родственником, и семья посчитала, что он похож на нее.
В этом случае я оставался в Америке один месяц и видел, и слышал достаточно, чтобы убедиться, что те, кого я считал мертвыми, были вполне живы. Я вернулся в Англию в настроении, готовом принять истины спиритизма, если бы я мог найти их в любом честном квартале.
Теперь я совершил ошибку. Я пытался убедить других, что этот спиритизм не пустое заблуждение, а гипотеза, которая пришла, чтобы остаться, и не должна быть проигнорирована. Я приказал разослать своим друзьям карточки для наших частных сеансов, и, после того, как они состоялись, обсудил с ними этот вопрос. Выбранные мужчины и женщины были людьми хорошего социального положения и интеллектуально выше среднего. Там были члены Королевского общества, солдаты и моряки, которые отличились в своей профессии, инженеры, помещики и другие, чей здравый смысл и способности не подлежали сомнению. Я обнаружил, что они не могли видеть так, как я; не могли слышать так, как я слышал. Их умы были неподготовлены. Некоторые были значительно впечатлены в тот момент, но на следующий день считали себя жертвами фокусов со стороны медиума или какого-то сообщника; они не могли и не подозревали, что комнаты были подготовлены или что я и мои друзья в кругу навязывали им; но, говоря в целом, их точка зрения была такова: «Мы не эксперты в жонглировании, и мы не знаем, что может быть возможным в этой области; это противоречит всему человеческому опыту; мы не можем в это поверить». Я особенно помню одного инженера-электрика и одну даму, которые почти ничего не видели и не слышали. Они оба были враждебны к этому предмету, и их глаза и уши были открыты только для того, чего ожидал их разум – а это было ничто – или обман.
С тех пор я убедился, что вся пропаганда бесполезна. Долг тех, кому посчастливилось увидеть воздействие высших и более тонких сил природы, – излагать простыми словами то, что они видели; их долг – стремиться обращать в свою веру. Ни один человек не может дать другому понимание, чтобы усвоить факты, новые для обычного человеческого опыта. Я также не думаю, что наука докажет что-либо в ментальных или физических аспектах спиритизма. Смертные знают только о трех измерениях. Они могут подозревать, что за пределами их кругозора есть существа, действующие в четырех или более измерениях, но все, что они видят, – это эффект этих операций. Эффекты гравитации были сведены к закону; но до сих пор ничего не известно о самой гравитации. Когда дело доходит до прохождения материи через материю и других высших сил спиритизма, которые можно наблюдать только при благоприятных ментальных и атмосферных условиях, трудно понять, как наука может что-либо доказать. Каждый мужчина и каждая женщина должны искать истину индивидуально. Если все, у кого есть время, сделают это в меру своих возможностей и поделятся своим опытом с ближними, будет собрана масса неопровержимых свидетельств, на которых можно будет разумно основать веру.
