– Да, Святейший? – робко отозвался один толстяк.

– Убей эту старую крысу!

– О да, Святейший! – радостно воскликнул счастливчик, обнажая обоюдоострый кинжал. – Спасибо! – Горланя дутарианскую боевую песнь, он бросился вверх по лестнице, перескакивая через деревянные ступеньки.

Когда толстяк исчез, верховный жрец движением руки подозвал свою паству подойти поближе.

– Сегодня ночью, – медленно произнес он, – вы просто войдете в этот драгоценный музей и возьмете девицу.

Толпа озадаченно загудела.

Почесывая в затылке дубинкой, приземистый крепыш спросил напрямик:

– Что-то я не смекну, босс, и как же, по-вашему, мы это сделаем?

Со змеиной грацией верховный жрец Дутара широко развел руки в стороны.

– Да проще простого, – ухмыльнулся он. – Леди вежливо пригласит вас войти. Более того, она будет очень сильно настаивать, чтобы вы вошли!

– А потом... – хищно продолжил разговор какой-то мужчина в толпе.

В этот момент стук наверху сделался неистовым, а затем внезапно прекратился.

– О да, – удовлетворенно прошипел верховный жрец, потирая руки. – Смерть Мэри Эйнштейн будет именно такой вот простой.

А тем временем погода на всем земном шаре постоянно ухудшалась. Обыкновенно считающиеся в газетах маловажными новостями и приберегаемые для заполнения места, при недостатке материала, сообщения о странных бурях начинали мало-помалу выбираться на первые полосы таких консервативных изданий как лондонская «Таймс» и «Уолл-стрит джорнал».

Землетрясения на Украине заставляли крестьян в Сибири плясать так, как они никогда прежде не плясали. Из спокойных синих морей вырастали вулканы, извергавшие потоки раскаленной лавы, языки которой, охлаждаясь и застывая, напоминали радиально расходящиеся конечности гигантского морского моллюска. В сердце Австралии бушевали пожары, с которыми никто не боролся, да они вообще мало кого заботили. Дельту Нила затопило наводнение, впервые за столетие дочиста вымыв улицы Каира, В Голландии фермеры лихорадочно укрепляли свои дамбы перед наступающим морем; в срочном порядке были мобилизованы все резервы маленьких мальчиков, каждый со смазанным жиром пальчиком наготове[33]. На Великих озерах появились айсберги. На обоих полюсах, Северном и Южном, полосатые красно-белые столбы вдруг повылезали из вечной мерзлоты, а их место заняли огромные каменные обелиски, увенчанные изваянием раздутого кальмара. По всему земному шару со все нарастающей яростью бушевали грозы, разряды молний беспрестанно били в землю, словно она заряжалась для какой-то великой задачи или готовилась прижечь пока еще не нанесенную рану. В пустыне Сахара бури смешанного с песком града вгоняли несчастных арабов в землю, словно колышки палаток. Замерзший бассейн Амазонки лежал под снегом, и снежинки были невероятного голубого оттенка, что, впрочем, не тревожило местных охотников за головами, никогда доселе не видевших снега.

По североамериканскому Среднему Западу проносились сумасшедшей силы торнадо, но поселений из трейлеров еще не придумали, и потому большого ущерба нанесено не было. С пика горы Эверест пошла, было, лавина, но остановилась на полпути да так и зависла – гигантский зыбкий ком из обломков скал, льда, валунов, флагов и мертвых йети, не удерживаемый никакой видимой силой. В Германии приливно-отливные волны носились вверх и вниз по Рейну, создавая полнейший фурор. В Испании, Корее и Панаме в одно и то же время видели северное сияние. Разноцветные огни наполнили ночь радужным великолепием, но не пролили ни лучика света на это дело.

По всему земному шару дикие животные в лесах, полях, джунглях и болотах начали странно себя вести, словно тоже знали о готовой вот-вот разразиться катастрофе. Собаки выли на солнце, в то время как жирафы, от природы лишенные голосовых связок, начали проникновенно и мелодично мычать вполголоса. Пятью годами ранее на Востоке появилась Саранча Седьмого Года – всего на один день, но он показался длиной с неделю. Армии муравьев и пчел-убийц образовали военный союз и напали на горный хребет Анд, не поддаваясь никакому воздействию. В Мертвом море обнаружили плавающую там радужную форель. Несмотря на все свои старания воспротивиться, хамелеоны окрасились в шокирующую шотландскую клеточку и такими и остались. Тучи голубей поднялись в воздух, и больше их не видели, впрочем, об этом как раз никто и не жалел. Всегда нервный страус установил абсолютный рекорд по части прятанья головы в песок, достигнув неслыханных глубин. Кальмары и спруты радостно булькали в предвкушении грядущих событий. Лев прилег рядом с агнцем, а к рассвету остался один лишь агнец с отрыжкой. Лемминги не трудились прыгать со своих любимых утесов; они просто взрывались. Кашалоты запели блюзы, а уж о том, чем занимались синие киты-полосатики, лучше умолчать.

В мире оккультного дела обстояли еще хуже. Хрустальные шары затуманивались, потеряв способность, не говоря уже о желании, предсказывать будущее. На бойнях козьи внутренности начали приобретать новые и зловещие для обычно невосприимчивых мясников значения. В Англии любой чайный лист на дне чашки внезапно стал вместилищем тайного знания. Обычно подвижные пластины на планшетках для спиритических сеансов застыли как приваренные на символе луны. Сколько бы ни метали карты «Таро», они всегда падали рубашкой кверху, жалобно попискивая. Гадающие по руке убрали руки и сами убрались куда подальше. Индейские шаманы пробуждались от горячечных кошмаров, в которых их выжимали как лимон. Экстрасенсы страдали от головной боли. Индийские факиры отправились по домам к мамочке. Друиды, надеясь на откровение, принесли в жертву Великому Дереву куст, но ничего тем не добились. Язычники сгорали от нетерпения. Гуру ушли в свои мантры и не вернулись. Предсказатели будущего получили отставку. Астрологи консультировались друг у друга, не выясняя, когда у кого день рождения. Толкователи великой книги «И цзин» кидали орлянку и подумывали обратиться к нумерологам, которые, в свою очередь, рассчитывали получить ответ у тех. Френологи, пораскинув мозгами, бросились друг к другу проверять справедливость пословицы «Одна голова хорошо, а две лучше».

В невидимом мире лепреконы отставили в сторону свои бутылки, тогда как джинны попрятались в свои. Королева фей обменяла свой трон на билет в один конец до Нью-Джерси, а лох-несское чудовище изменило внешность.

Глубоко внутри самосотворенного бурлящего ада вредные химические вещества смешивались с человеческой кровью, варясь, бродя и сочетаясь в разных комбинациях для образования примитивных белковых цепочек. Цепочек, которые свертывались в живые клетки, которые затем соединялись, образуя органические группы, а те начинали выковываться в пока еще нечеткую инфраструктуру крайне большой каракатицы, или кальмара.

Пока что это была всего лишь плоть, лишенное разума животное. Но очень и очень медленно начал расти позвоночный столб, осторожно подключаясь к пульсирующему мозговому стволу гигантских размеров. Очень скоро он будет уже не безмозглым скотом, а разумным существом, прочно утвердившимся в материальном мире и в то же время способным черпать безграничную мощь мира тонкого. Мыслящий монстр, вооруженный и защищенный магией.

Большинство людей в мире лишь проклянут его как демона. Другие же провозгласят богом.