– Она мне не любовница! Меня вообще ничего не связывает с ней!
Дракон начал дымиться, и я взяла его за огненную руку, все еще лежащую на моем плече, и, наконец, озорно улыбнулась, получая в ответ дьявольскую ухмылку.
– Так тебя больше волнует не кто я такой, а кто была та подстилка? Приревновала меня?
Я и пошла то с этой сомнительной "близкой подругой" Майкла, чтобы выведать что-нибудь о нем. И выведала же на свою голову… и шею… и плечо…
– Еще чего.
– Ну-ну. Переодевайся, пойдем погуляем. Погода прекрасная.
– Погода шепчет. Но одежда… в смысле во что мне одеться?
– В этом доме любой шкаф наполнен тем, что ты пожелаешь. Или ты не заметила, что каждая полка занята тем, в чем ты нуждаешься?
Как удобно.
– Вот теперь заметила. Что ж, хорошо, повелитель Тьмы. Выйди, – грозно приказала я, а Майкл обреченно склонил голову.
– Ты одна в целом мире совсем не боишься меня. Давай шустри.
Часть 1. Падший. Глава 9. Снег
Майкл.
Мы вышли в заснеженный сад, и я взял ее за руку, согревая теплом в аномально морозную октябрьскую ночь. Белые мухи бесконечно падали с неба на пушистые ресницы Николь и таяли, заставляя их мерцать. Яркая луна освещала нашу тропинку и подсвечивала скалистые горы, отражаясь от усыпанных склонов, заставляя их искриться в своем одиноком свечении. Ее лучи спускались на каждую тонкую белую веточку.
Николь зачаровано молчала и любовалась красотой белоснежного как она чуда. Она поджала губу, когда я сплел наши пальцы, и я видел, что она хочет меня о чем-то спросить, но не решается.
– Ники, что не так?
– Все не так, Майкл… так просто не бывает… – лепетала моя шкодина.
– Ну с этим понятно. Я не об этом. Что ты хочешь спросить?
– Как ты выглядишь на самом деле?
Я ждал этого вопроса, ведь людская фантазия самым изощренным образом издевалась над моим внешним видом, как могла. Почему-то ангелы были представлены в виде людей, а демоны в виде рогатых козлов.
– Абсолютно также, Николь! Ты же образованная девушка, искусствовед. Что за вопросы?
– И рогов нет? – продолжала веселиться девчонка.
– И пятачка, и хвоста. Ваше человеческое воображение играет с вами злую шутку. Внешность, имена, обряды… иногда это конечно впечатляет, но чаще всего смешит.
– Вчера я видела клыки у этой… красноголовой…
– Всего лишь спецэффект для устрашения, – ровно отмахивался я.
– А как же крылья? – не отступала Николь.
– Ники, у нас у всех один создатель, вспоминай, "по образу и подобию". Ты одна из немногих, кто знает мою историю и массу ее вариантов. Даже если представить, что у ангелов есть крылья. Я – падший, – Я задумался на долю секунды, – И все же крылья у меня есть. Я покажу тебе.
– Буду ждать с нетерпением.
Мы свернули в лес, продолжая не особо приятную для меня беседу. Но у нее были совершенно нормальные вопросы.
– Но почему ты здесь?
– Ты все прочла, Николь. Не заставляй меня повторяться. Но ТАК долго я еще здесь не был…
– Почему же ты решил задержаться?
– Да решил книгу написать. А в аду совсем нет литературных агентов, – Ники задорно рассмеялась над моей шуткой.
Я начал шутить… очень подозрительно.
– И как я сразу не догадалась… нет, выглядишь ты, как сущий дьявол… но то, что ты это Он, просто… просто…
Шкодливая девчонка разразилась смехом, то ли от волнения, то ли это было нервное… смешного то ничего не было. И мне ничего не оставалось, как притянуть ее к себе и стереть эту озорную улыбку. Ловко уворачиваясь от моих губ, она рванула в сторону сугроба, нагибаясь и зачерпывая полные ладошки снега. Ники слепила комок и запульнула его мне в грудь.
Вообще обалдела!!! Я что ребенок?!
Но она уже улепетывала по хрустящему снегу, заливаясь еще громче.
– Ну же, Микки, догони меня! Или слабо?!
Я не буду! Ни за что!!!
Подумал я, набирая увесистый снаряд, с силой выстреливая четко в аппетитный зад убегающей егозы, сбивая ее с ног. Девушка полетела лицом прямо в пушистый снег.
Не рассчитал маленько.
Я подбежал к ней, переворачивая на спину хохочущую розовощекую девчонку. Теряя бдительность, я пропустил подножку и через секунду уже лежал сверху на манящей сексуально улыбающейся оторве.
– Ты маленькая шкодина!
– А ты самый настоящий лис!
Резко посерьезневшая красавица, обняла меня за шею и потянула к себе.
– Поцелуй меня, Майк.
И я припал к ее горящим на морозе губам, забираясь под ее спину, притягивая к себе как можно ближе, утопая в этом мягком сдержанном поцелуе.
Только спокойно, Майк. Не сделай ей больно.
– Вставай, а то заболеешь.
Вспоминая о ее уязвимости, я поднял Ники на ноги и тщательно отряхнул от коварного снега. Через пару минут мы подошли к замерзающей глади небольшого пруда, где белые крупные хлопья опускались на волосы пшеничного цвета. Она повернулась ко мне и неожиданно сказала.
– Ты сказал, что не полюбишь меня.
Ох… Майк… вот зачем?
– Что такое любовь, Ники? – попытался спасти патовую ситуацию я, – Что ты знаешь о ней?
– Знаю только лишь то, что на свете она все-таки есть… жаль, что только тебе она не нужна.
Я хотел ей возразить, но ее ладонь накрыла мой рот. Она заглянула в меня, в самую черную бездну, в мою пустоту, наполняя ее своими трепетными настоящими чувствами, заполняя собой.
– Ты можешь в моих глазах прочесть… я люблю тебя… Майкл.
Когда она произнесла это, я ощутил в себе сильнейший жар, словно внутри разрастался всепоглощающий огонь. Я схватился за грудь и согнулся пополам, мягко отталкивая испуганную девушку.
– Майкл, ты в порядке? Что с тобой?
Черт! Как больно!
В горло словно залили расплавленное железо, и я не мог ничего произнести, ни стона, ни слова… я словно горел заживо. Я опустился на одно колено и пытался глубоко и ровно дышать. Удар между ребер… еще один… тук-тук-тук… удары стали ритмичные и размеренные, под кожей разлилось приятное успокаивающее тепло.
– Майкл… Майкл! Ну скажи же что-нибудь!
Ощущая мощнейший прилив сил, я поднялся на ноги, желая только одного.
– Иди ко мне, хулиганка!
Дернув ошеломленную девушку к себе за талию, я обрушился на ее губы, стискивая в объятиях, прижимая к ожившей груди. Я жадно целовал ее, снова потеряв ощущение реальности происходящего, как и она.
Снегопад усилился настолько, что затмевал собой густой черный лес и могучие белые горы. Когда Николь жалобно застонала, я отпрянул, давая ей возможность вновь задышать.
– Пойдем домой.
******************************************
Майк, держи себя в руках.
Подумал я и стянул с нее кофту, покрывая поцелуями ее безупречные ключицы. Мои ладони исследовали ее нежную белоснежную кожу, покрывающуюся следами ее неудержимого волнения. Николь откинулась на подушки и застонала, словно ее свалил тяжелый грипп, в то время как мои губы опустились посередине ее грудной клетки, а рука сжала туго обтянутое джинсами женственное бедро.
– Майк, это просто пытка… я словно в огне…
В окно забила метель, когда я вернулся к ее приоткрытым сахарным устам и вдавил ее в шелковую кроваво-красную простынь. Мне было ничуть не легче, чем ей, и у меня началась самая настоящая аритмия.
Такая адская мука… но мне чертовски хорошо…
Непривычные ощущения разрывающейся груди отвлекли меня от момента, когда Ники спустила рубашку по моим плечам, прижимаясь ко мне кожа к коже, жадно хватая воздух, закатывая глаза, покрываясь испариной
– Достаточно.
Я отстранился и сел рядом с рвано дышащей девушкой, которая была уже едва в сознании. Ее грустные глазки рвали мое неопытное сердце и разбивали его на мелкие острые осколки.
– Ники, ты просто не выдержишь большего. Ты сгоришь.
Она понимала, что я прав, и знала, и ощущала, насколько безудержно и отчаянно ее желал… но легче от этого не становилось ни мне, ни ей.