– Армандо. А ты… беспокоишься из-за того, что убиваешь людей?

– В этом и разница между спасителем и военным. Спасители – люди, а военные – просто инструменты. Я – всего лишь цель в перекрестии прицела. Просто очередной выстрел. И до тех пор, пока на меня так смотрят, я смотрю так же в ответ.

Понимающе кивнув, Дин открыл дверь и поспешил покинуть своего нового друга.

– Приходи ещё, – последнее, что услышал одноглазый от Армандо, прежде, чем покинуть палату.

И вновь одинокая тишина. Холодная и безразличная.

***

Кирпичная стена холодила спину, впитывая в себя всё тепло тела. Вытянутая вперёд нога лежала наполовину в луже, пропитывая излюбленные кроссовки мутной смесью грязи с асфальта и сточной воды с труб. Воняло мусором. Перебирая в пальцах помятую сигарету, Дин безжизненными глазами смотрел сквозь свою же руку. Дождь добрался и до этого переулка. Плечи бомбера стали темнее из-за влаги, а чёрным как смоль штанам было без разницы. Собственно, как и самому Иватани. Он просто сидел, прислонившись к зданию, расположившись рядом с безымянным трупом какого-то карманника, которому хватило наглости прижать случайного прохожего прямо посреди дня. С уловом ему явно не повезло.

Кто-то подошёл сбоку и сел рядом, устало выдохнув. Одноглазый совершенно не реагировал. Он продолжал крутить сигарету, зная, что курить её он не станет.

– Не одолжишь сигарету? – послышался уже знакомый бас.

Пальцы остановились сами по себе, зажимая сигарету меж костяшек. Дин поднял голову, глядя на затянутое тучами небо, откуда с каждой секундой падало всё больше созревших капель. Лениво протянув руку попрошайке, парень дождался, пока сигарету заберут, после чего рука словно отключилась, падая на осколки раскрошившегося бордюра, тянущегося вдоль всей стены.

– Благодарю. Огонька не найдётся? – с усмешкой спросил мужчина.

Иватани повернул голову к уже осточертевшему ему гостю, перекатившись затылком по стене. Это был тот самый дед, который убил прохожую женщину, а после вырубил Иватани, слиняв с места происшествия. Выглядел он как и прежде. Густая седая борода, закрывающая шею, будто специально вымазанный грязью плащ и затёртый временем свитер под ним. Образ дополняли массивные рабочие ботинки, которые точно как и плащ были полностью покрыты комьями грязи.

– Ну, нет, так нет, – пожал он плечами, закусывая сигарету в самом углу рта.

– Что тебе опять нужно? – устало поинтересовался Дин, вновь глядя на небо.

– Хотел поинтересоваться, как ты себя чувствуешь. Увы, но я не могу видеться с тобой каждый день, так что и о состоянии твоём не знаю.

– Тем не менее находишь меня каждый раз, где бы я ни был.

– Ты не выходишь за пределы города, а это ничтожно малый отрезок пространства. Найти тебя в нём не займёт и секунды.

Дед умолк, принимаясь перекатывать сигарету во рту. Его явно не смущала сложившаяся ситуация, на разговор к Дину он шёл как к себе домой, совершенно не воспринимая это как что-то особое. В то же время, Иватани уже не предпринимал попыток хоть как-то объяснить для себя встречи с этим шизанутым стариком. Он остановился на догадке, что это просто ходячий кусок деменции с какой-то динамо, позволяющей ему перемещаться в пространстве напрямую к точке интереса. К сожалению, точкой интереса был сам Дин.

– Думается мне, этот мужчина не рассчитывал на смерть сегодня, – старик кивнул в сторону трупа, оглядывая его с толикой интереса.

Легко толкнув парня плечом, бородач впервые показал отрицательную эмоцию, чуть нахмурив брови, словно пытаясь изобразить подобие грусти.

– Жалеешь, что убил его? – тихо спросил он.

Дин коротко кивнул. Кивнул почти сразу после вопроса, при этом продолжая разглядывать небо, периодически щурясь из-за попадающих на лицо капель.

– Понимаю. Не кори себя за такую мелочь. Она не составляет и одной сотой твоего пути. Нет смысла так акцентировать внимание на столь незначительных происшествиях.

– Я ничего не почувствовал. Раньше хоть отвращение испытывал. А сейчас…

– Боишься, что потерял свою человечность, дружок?

– А чего ещё мне бояться? – Дин говорил так тихо, что дождь почти полностью перекрывал его голос, оставляя лишь обрывки слов.

– Вопрос, честно говоря, достаточно сложный, – по интонации деда было слышно, что он улыбался, будто вспоминая что-то приятное.

Всё же удосужившись взглянуть на старца, Дин поймал себя на мысли, что он выглядел слишком сюрреалистично. В нём было что-то такое, словно он не должен присутствовать здесь, будто он буквально противоречил привычному укладу вещей. Это ощущение было столь сложным и многослойным, что Иватани никак не мог объяснить это для себя. Перед ним сидел не человек, а стекло с внутренней голограммой, лишь изображающей человека.

– Кто ты такой? – наконец спросил Дин.

– Я-то? Твой друг, не более, – тепло заулыбался старик, смотря Дину прямо в глаза.

– Имя хоть у друга есть?

– Ах! – вскликнул бородач, вскидывая руки и тут же хлопая себя по коленям. – Я что, забыл представиться тебе? Что же ты молчал, дружок?

– Ты в первую встречу проломил мне грудь, а сейчас просто несёшь какую-то несвязную херню.

Настроение деда сменилось мгновенно. Сделав глаза по пять копеек, он раскрыл рот, растерянно глядя на собеседника. Несколько раз заикнувшись, но так и не выдав ни единой мысли, он отвернулся и раздосадованно засопел. Дин совершенно не брал в толк, к чему разыгрывать такие сцены и к чему они в принципе были приурочены. Прямо сейчас перед ним сидел обычный преступник, не более. Играть в этот цирк не было никакого желания, а потому Иватани молча поднялся на ноги, наконец вынимая кроссовок из лужи. Отряхиваться он не стал, ведь руки стали бы грязными тоже. Он лишь прочесал волосы, смахивая с них воду, тут же разворачиваясь и уходя вглубь зловонного переулка, который уже почти полностью был залит сточной водой.

– Имя мне – Юудай Ока, – прозвучал бодрый голос за спиной.

Дин остановился, но не обернулся. Сунув руки в карманы куртки, он начал немой отсчёт до того, как двинется вновь.

– Странное имя, – безразлично заключил Иватани.

– Отнюдь! Но это неважно. Я бы хотел попросить прощения за… Происшествие. Смилуйся, друже, я не со зла.

– Серьёзно? – всё так же холодно продолжал парень.

– Воистину! Я уже не молод, и часто мне дурно от моего возраста. Порой я не ведаю, что творю. Прошу, не воспринимай это близко к сердцу.

Сделав шаг назад, Дин одновременно с этим достал из-за ремня пистолет и направил его на Юудая, поворачиваясь к тому боком. Палец был на спуске, а мушка с целиком идеально сходились прямо на лбу старика. Бородач точно не успеет уклониться.

– Хватит. Либо без своих загадок говоришь что ты от меня хочешь, либо сейчас же ляжешь к этому полудурку, – Дин махнул стволом на лежащий труп, тут же возвращаясь к Ока.

Но старик не спешил оправдываться. Поднявшись с корточек, он запахнулся своим плащом, складывая руки на груди. Зрительный контакт длился сущие мгновение, но этого хватило, чтобы понять, что дед действительно не представляет опасности. Иватани понял это каким-то неведомым ему образом, словно воспользовавшись органом, которого у него нет. Юудай уже не улыбался. Он молча стоял посреди переулка, промокая под дождём с каждой секундой всё больше.