– Сколько шрамов, – цокал домовой, разглядывая незнакомца. – В скольких же передрягах он побывал?

Переодев парня, они перекатили его на травяной матрас. Отдышавшись, домочадцы подбросили в печь все поленья, что были в избе, чтобы вода скорее закипела, и в комнате стало влажно и жарко.

Дарьяна добавила в огонь пару сухих пучков полыни, а в котел – горошины черного перца и порошок подорожника. Избушка наполнилась терпким горьковатым воздухом, должным выгнать вместе с потом болезни.

Наконец и сама девушка умылась теплой водой. Мелкие порезы на лице и ладонях, оставленные боярышником и шиповником, защипало. Правая скула побаливала и начинала опухать.

– Не слабо меня этот о стену приложил, – бурчала Дарьяна.

Девушка сменила грязную одёжу на сухое платье и с удовольствием сунула мокрые ноги в толстые шерстяные носки. Влажную косу она замотала венцом, чтобы не мешала варить отвары и перемалывать травы с сухими ягодами в порошок.

– Деда, ты бы на глаза ему не показывался. Он меня ведьмой посчитал, а коли тебя увидит, заподозрит неладное.

– А ведьму то он в тебе как распознал? – с подозрением покосился на спящего дед.

– А кто его знает? Я лишь сказала, что спасать его пришла. А он, видно, додумал чего.

– Ох, неспроста он здесь ошивался. Что-то ему в наших краях понадобилось. Вот знать бы что.

– И я так думаю. Да вряд ли он нам расскажет. Поможем, а там пусть идет своей дорогой, – толкла корешки папоротника в ступке Дарьяна. – Деда, ты про лесавку говорил. А кто это?

– Вот те на! Как нежить отвадить знаешь, – домовой кивнул на многочисленные мешочки на подоконнике. – А про главный оберег леса от нежити нет. Она людей бережет. Да вот в чем соль – селиться лишь там, где лешего власти больше нет.

– Вот как, – задумчиво закусила губу Дарьяна.

“Лешие они ж как домовые, только листочков в волосах побольше, да сучков на сухих коленках,” – но Фухе о встречи с изменившимся нечистиком девушка говорить не стала.

– Эх, что сталось с домом моим? Сколько себя помню, безопасные места были. Водяной иль русалки побалуются на купала, да загубить никого не загубят. А тут…

Парень, приходя в себя, застонал на полу. И тут же резко попытался сесть. Домовой юркнул за печь.

– Лежи, – недовольно буркнула Дарьяна. – Зря на тебя столько трав извела что ли?

– Ведьма все таки, – облокачиваясь спиной на бревенчатую стену, кривился от боли мужчина.

– Ведьма, – уверенно кивнула девушка. – Тебя как звать?

– Арий, – парень осматривал небольшую избу. Пламя печи и свеча на столе давали немного света, но ему он, по-видимому, не особо был нужен. Четыре деревянные стены, большая печь с лежанкой, пара сундуков, расставленных вдоль стен, кухонный шкаф и стол по центру комнаты, травяные мешочки на подоконнике да горечь в воздухе. – От нежити, смотрю, меры приняла. Хорошо, до утра, глядишь, не сунется.

– Про нежить как узнал? – следила за его изучающим взглядом Дарьяна.

– Рана, думаешь, откуда? – хмыкнул Арий, но тут же скривился от боли.

Небо, спрятав луну, снова заволокли тяжелые снеговые тучи. Дарьяна, чтобы ничего не напутать, добавила на стол пару свечей. Перед ней в ряд лежали холщовые мешочки с сушеными травами, ягодами да корешками: чабрец, василистник, волчья ягода и еще с десяток пахучих помощников. В молчании каждый занимался своим делом. Дарьяна измельчала в порошок и смешивала травы. Арий неподвижно лежал, облокотившись на стену, и рассматривал исподлобья избу и девушку.

– Лучше ляг, пока снова кровь не пошла, – посоветовала Дарьяна. – Одежу испачкаешь, новую не дам. Я тебя переодела, а то твоя вся в грязи и крови.

– Да понял уже, – буркнул парень, рассматривая некрашеную льняную рубаху и короткие штаны, слабо завязанные на поясе. Грубая ткань, не привыкшего к деревенской одёже парня, непривычно колола кожу. – И спасибо.

Дарьяна пожала плечами, принимая безразличный вид.

“Вот еще! И не нужны ей его благодарности.”

– Здесь чего одна делаешь? Куда народ ушел? – морщась от боли, допытывался Арий.

– Живу, остальное не знаю, – пожала плечами Дарьяна.

– А меня как нашла?

– А может, я не тебя искала, а к богам пришла, – ее раздражали многочисленные вопросы парня, и она подумывала, не добавить ли побольше сон-травы в отвар.

– Какая богобоязненная девица мне попалась. В проливной дождь да зная, что нечисть в округе ходит, а все в храм на погост бежит, – хмыкнул Арий. – Или та нежить твоя?

– Была б моя, тебя бы уж точно скормила, – Дарьяна начинала закипать от язвительности незнакомца. В конце концов, она спасла ему жизнь, и он должен быть благодарен, а не рассматривать исподлобья скромную избушку и сыпать вопросами, на которые она и сама хотела бы знать ответ.

– Я пошутил, Дарьяна, – смягчился парень, заметив злость и усталость на лице девушки.

– На. Выпей, – она протянула Арию дымящуюся кружку. – А потом нужно повязку наложить.

– Давай сюда свои снадобья, ведьма, – забрал у девушки из рук пропитанную травяным отваром повязку Арий. – Нечего вокруг меня бегать.

Дарьяна без возражений отдала одну тряпицу ему, а второй перевязала свою руку. От жгучей боли запястья заныло с новой силой, и на глазах девушки выступили слезы.

“Каково должно быть ему с таким то порезом? А даже не шикнет,” – искоса поглядывала на парня Дарьяна.

Арий молча выпил отвар, поменял повязку и откинулся на старый матрас. По спине струился холодный пот, но он не хотел показывать свою слабость.

За окном, принося звук маленьких колокольчиков, загудел ветер. Кожа Дарьяны покрылась колючими мурашки, а пережитое в лесу только сейчас начало обретать ясность. Пока нужно было спасаться самой, а потом спасать Ария, она будто выкинула произошедшее из головы. А теперь, лежа под теплым лоскутным одеялом в жарко натопленной комнате, дрожала от холода.

Свет догорающей печи освещал лицо Ария, и девушка рассматривала неподвижно застывшие скулы, прямую линию губ и густые, слегка нахмуренные брови. Словно он решал какую головоломку. Грудь мерно вздымалась и опускалась, парень крепко спал.

– Ведьма… ведьма… тьфу ты… Дарьяна! Да проснись же ты, наконец, – шептал Арий, трепля девушку за плечо.

Дарьяна испуганно подскочила с постели, осмотрела комнату и, часто моргая, непонимающе уставилась на парня.

– Ты чего? – сонно потирая глаза, пыталась спрятать испуг девушка. Все же не каждый день впускаешь в свой хоть и недавно обретенный, но все же дом незнакомого мужика. Еще и такого здорового по сравнению с ней.

“На полторы головы выше, не меньше, – прикинула девушка. – Сколько сейчас времени?”

Дарьяна бросила взгляд на окно, солнце еще и не думало вставать. Парень с тем количеством сон-травы, что она добавила в отвар, должен был спать минимум до рассвета.

Арий, призывая к молчанию, поднес палец к губам. По коже Дарьяны пробежали холодные мурашки, а от близко стоящего парня в нос ударил аромат свежескошенной травы и соли.

– Травы где твои лежат, девка? – парень говорил тихо, будто боялся, что его может кто услышать.

Девушка указала на скинутый в углу узел. Арий бесшумно отыскал пару пучков полыни, поджег от тлеющих углей и поднес к окну. За стеклом кто-то жалобно заскулил, и Дарьяну услышала удаляющееся хлюпанье ног по грязи.

– Спать ложись, – скомандовал парень, сам откидываясь на матрас.

Девушка закуталась в одеяло по самую макушку, оставив открытым лишь кончик носа.

“Ишь возомнил о себе, то ведьмой кличет, то девкой. В доме чужом гость незваный, а все язвит да указывает,” – пыталась вытеснить страх, сковывающий разум и тело, злостью на нового знакомого Дарьяна. Это немного помогало, но все же не настолько, чтобы уснуть. Она прислушивалась к шуму за окном, боясь вздохнуть или пошевелиться.

– Спи давай, сегодня больше не придет, – почувствовав тревогу, сказал Арий и отвернулся лицом к стене.