— Можешь, — он снова притянул ее к себе, — можешь, милая. Это просто — открываешь рот и говоришь — «Бо, мы не можем быть вместе потому что….»

— Потому что ты — мой брат! — Не выдержала Аля и выкрикнула, зажмурившись. Закрыла глаза и боялась взглянуть на него, увидеть, что сделала с ним эта правда. — Ты сын моей тети, сестры моей матери. Я — твоя двоюродная сестра….

Богдан стоял рядом и молчал. Он сжимал ладонями ее плечи и, наверное, смотрел на нее — Аля не видела, но чувствовала его взгляд.

Что он скажет? Что подумает? Что сейчас в его глазах? Отвращение? Смятение? Ужас?

Аля медленно открыла глаза и посмотрела на парня. И пораженно поняла, что он улыбается и выглядит так, словно у него гора с плеч упала.

Встретив ее взгляд, он прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке и выдохнул:

— Ну, наконец-то, Караля! — А потом сгреб ее в свои объятия и шепнул в ушко: — Теперь все будет хорошо, любимая. Обещаю, теперь все будет хорошо!

— Вернер, что за хрень у тебя играет? — Роман попытался переключить трек, но Богдан помешал ему, оттолкнув руку.

— Это не хрень, — ответил он, делая музыку громче, — это Чайковский, великий русский композитор. Слышал о таком?

Из динамиков и вправду лился апофеоз знаменитого балета, наполняя, чарующей музыкой тесный салон автомобиля — Богдан слушал флешку, которую незадолго до отъезда записала ему Алевтина. Малышка предпочитала классику, вернее это был компромисс — ему не нравилась современная и бессмысленная попса, ей — громкие и подвижные ритмы клубной музыки. Аля слушала глупые песни о неземной любви, доверчиво принимая за истину фантазию авторов, подкрепленную личностью молодого и, в глазах женской аудитории, привлекательного исполнителя. Он вообще не вслушивался в слова, позволяя музыке быть фоном, существующем отдельно от его жизни. Не меломан был парень, совсем не меломан, в отличие от любимой девушки. Сошлись они на вечном — на традиционной классической музыке, на ее современном исполнении и, приятных слуху Али, мелодиях из фильмов и рекламы. Обычно Бо не включал флешку когда Али не было рядом, но после ее отъезда не слушал ничего другого.

— Твоя Караля везде, — недовольно проворчал Роман, откидываясь на подголовник кресла, — даже когда ее нет в городе.

— К сожалению это не так. — Задумчиво протянул Бо, думая о том, что музыка, безусловно, напоминала ему о девушке и даже делала ее как-то ближе к нему, стирая расстояние, но заменить ее, к несчастью, не могла.

— Ну что, пошли? — Роман открыл дверь, собираясь выйти из машины.

— Постой секунду. — Помешал ему друг. — Разговор есть.

— Срочный? — Раздосадовано спросил Роман. — Потом нельзя?

— Нет.

Ромка захлопнул дверь, с тоской глядя на вывеску над крыльцом клуба и девушек, спешащих попасть внутрь.

— Ну, давай, излагай, что там у тебя…. Что за проблемы?

— Да проблемы-то не у меня, дружище. — Виновато начал парень.

— А у кого?

— У тебя.

— Да ладно! — Хмыкнул товарищ. — И в чем они проявляются?

— Ромка, — Бо хлопнул его по плечу, — друг….

— Что случилось, Вернер? — Насторожился Роман.

— Случилось. — Словно соглашаясь, кивнул Бо. — Мы с Каралей через полгода будем жить вместе.

— А я? — Роман жалобно изогнул брови. — Как же я? Ты что, прогонишь меня на улицу?

— Ромыч не драматизируй. У тебя есть целых полгода для того чтоб найти и снять квартиру.

— Вернер….

— Это решено. — Твердо пресек Богдан все попытки друга переубедить его.

— Я вам не помешаю. — Предпринял Роман последнюю попытку.

— Ты шутишь? — Хохотнул Бо. — Да Алька ни за что не согласиться жить шведской семьей. Я уже представляю ее реакцию, предложи я пожить втроем. Да и я в эксгибиционизме пока еще не был замечен…. Смешной ты, Роман Дмитрич.

— Я так и думал. — Ромка откинулся в кресле, сдаваясь. — Чувствовал, что твое приглашение на корпоратив неспроста. А-то — «модный клуб, все включено, развлекайся друг и ни о чем не беспокойся». Это ты мне так пилюлю подсластил?

— Ну… да. — Кивнул Бо.

— Вернер, зачем тебе это? Ты что просто так встречаться с ней не можешь? Зачем сразу жить? А когда надоест, ведь придется как-то выгонять ее из своей хаты.

— Не надоест.

— Откуда знаешь?

— Знаю.

— Ты, Вернер, придурок и подкаблучник. Променял друга на бабу. А ведь с ней не будет так весело, как со мной.

— Я не сомневаюсь.

— И почему же тогда?

— Просто, Ромка, однажды ты все поймешь. Вот тогда я поглумлюсь над тобой вволю.

— Это вряд ли. Ну что, пошли тогда. Я планирую получить компенсацию за унижение по полной программе.

Друзья вышли из машины, когда рядом раздался звук мощного двигателя, и подле его Субару припарковалась точно такая же машина. То есть такой же она казалась лишь на первый взгляд. А потом Богдан оценил работу над автомобилем, и посмотреть было на что — литые диски явно большего диаметра, чем его, обвес, делающий кузов более обтекаемым и увеличивающий за счет этого скорость автомобиля, карбоновый капот, фары, бьющие светом так, что ночь становилась днем, узкие и явно не родные зеркала заднего вида. Но больше всего Бо впечатлял звук, что издавала чудо-тачка. А ему еще казалось, что его зверюга рычит, как хищница. Звук мотора говорил о том, что норовистых кобылиц в нем спрятано немало. Уж точно больше, чем у него. Это где же взять такой двигатель? И, самое главное, зачем?

Бо не мог оторвать взгляд от машины, когда ее дверь со стороны водителя, открылась и на холод улицы вышла девица.

Да ладно!

На парня, сопровождавшего ее, и через несколько секунд покинувшего салон, Бо внимания не обратил. Он, немного опешив, разглядывал девушку, в то время как она так же нахально разглядывала его.

— Вернер, ты чего завис? Круто да? — Вдруг обратился к нему спутник девушки, хлопнув по плечу. Повернувшись, Богдан узнал Дениса. Того самого Дениса с работы, парня, что днем отправлял на покой мертвых людей, а ночью развлекал своей натурой живых. Стриптизера Дениса….

— Это твоя машина? — Без предисловий обратился Бо к незнакомке.

— А чья же? — Подбоченившись и гордо вздернув подбородок, ответствовала она.

— Ну… — Бо растерянно взлохматил затылок, — может мужа? Или брата? Или отца? — Перебирал он более уместные варианты.

— Не-е, — усмехнулась девица, — у моего парня нет машины в принципе. На рабочей ездит. Тебе она, кстати, должна быть знакома. Правда, дорогой?

Она демонстративно взяла Дэна под локоть.

— Бо, знакомься, — Дэн погладил ладошку спутницы, лежащую на его предплечье, — это Стася. Моя девушка…. Стася, этот хам — мой товарищ с работы, Богдан. А с ним это… это….

— Роман. — Подсказал Ромка.

— Слышал? — Уточнила та кого друг назвал странным мужским именем. — Его девушка. И кстати, его девушка разбирается в машинах гораздо лучше, чем он. Зато он всегда посоветует, что и куда лучше надеть.

— Есть такой грех. — Согласился Денис, и потянул ее ко входу в клуб. — Ну что, идемте? Холодно ведь?

— Погоди! — Попытался задержать ее Богдан. — Сначала расскажи — сколько в ней лошадей? Какой объем? Турбонадув, видимо….

— Два. — Довольно перебила его Стася.

— Два? — Пораженно повторил за ней Бо. — Но зачем?

— Ребят, — заныл Ромка, — давайте о машинах внутри поговорим. Реально холодно.

Бо пришлось поумерить любопытство, что вызвала в нем эта Стася. Но он намеревался обязательно расспросить ее подробнее. Машины были его слабостью. Его машина — вдвойне! И он считал ее неплохо укомплектованной. Считал, пока не увидел эту красотку. И теперь его сжигало неприятное чувство, что какая-то девица без игрек-хромосомы обошла его в деле, которое он считал сугубо мужским и в котором справедливо полагал себя достаточно компетентным.

— Пошли, субаровод, — Стася направилась к двери в клуб, — поделимся опытом.

Мероприятие, ради которого парни собрались у одного из модных клубов, являло собой организованный начальством Богдана и его коллег традиционный новогодний корпоратив. Со слов Алексея, Руслан Вадимович раз в год, в первую неделю января устраивал своим работникам праздник, стоимость которого частично высчитывал из зарплаты этих же подчиненных, объясняя подобный ход возможностью пригласить на вечеринку любого из своих друзей. Частично оплачивал сам. Праздник включал в себя увеселительную программу в одном из клубов либо ресторанов города, угощение и напитки по выбору участников. Сам присутствовал на празднике ровно столько времени, сколько требовали правила приличия и ни одной минутой сверх того. К радости парней скоро уезжал, сославшись на занятость и наличие семьи. Вот после его отъезда и начиналось настоящее веселье, не сдерживаемое присутствием начальника. Так произошло и в этот раз.