Как ни прячься, а от судьбы не уйдешь. Вот только поговорили с Бобровым. Обрадовал Александра Алексеевича идеей заставить пациента выпить стакан сульфата бария и снимками живота при кишечной непроходимости. И только в сторону шагнул, как оказался перед Великой княгиней Елизаветой Федотовной

— Евгений Александрович, а я вас ищу. Давайте отойдем, я хотела задать пару вопросов о питании сына.

Санктъ-Петербургъ, 1896. Его Императорское Величество Николай II издалъ указъ, запрещающій продажу издѣлій, окрашенныхъ швейнфуртской зеленью, также извѣстной какъ парижская зелень. Данное распоряженіе связано съ наличіемъ въ красящемъ веществѣ мышьяка, представляющаго серьезную угрозу народному здоровью. Запретъ вступаетъ въ силу немедленно, и нарушители будутъ строго наказываться. Продавцамъ предписывается незамедлительно изъять указанныя издѣлія изъ оборота.

ЗАРУБЕЖНЫЯ ВѢСТИ. «Independance Belge» передаетъ, что Нансенъ тотчас-же по возвращенiи въ Норвегiю, вторично обвѣнчается со своей женой, съ которой онъ развелся передъ самымъ своимъ отъѣздомъ к сѣверному полюсу, съ той целью, чтобъ она могла безъ затрудненiй выйти замужъ, въ случаѣ, если-бъ онъ погибъ на полюсѣ безъ вѣсти, и нельзя было-бы представить законныхъ документовъ объ его смерти.

Про детское питание — так себе повод. Думаю, там провели кастинг кормилиц и победительница получает спецдиету, чтобы не понизилось качество молока. Хотя какой повод ни выбери, а поговорить придется.

Наши отношения за время беременности стали… более ровными, что ли. Никакого шторма, как в Пятигорске. Даже, скажем так, встреч не было с той самой минуты, как подтвердилась беременность. Потому что долг у Лизы был выше личных предпочтений и желаний. Надо выносить ребенка — и вперед. Железная женщина. Потом было то довольно странное, но единственное письмо, полное каких-то намеков. После этого мы не виделись. И вот — получай, Баталов. Сейчас пригодится то самое легендарное везение, которое некоторые мне приписывают.

Лиза, не мудрствуя, потащила меня из зала в какой-то коридор, а потом почти втолкнула в комнату. Похоже на начало эпизода в фильме для взрослых: дама тащит кавалера в уединенное место, дабы предаться там пороку в удобных только оператору позициях. Но нет, дистанцию Великая княгиня разорвала сразу после того, как дверь захлопнулась.

— Сережа сообщил мне о твоей жертве, — сказала она довольно спокойно.

Очень странное начало разговора. Женщина-загадка, однако. Тем более, что Лиза подошла и положила мне руку на плечо, будто мы собрались вальсировать и ждем, когда оркестр начнет играть. Память услужливо подсунула «Прощание с Петербургом» Штрауса. Какое-то не очень правильное название.

— Но слухи… Они не могли не возникнуть. Всякие доброжелатели легко сопоставят беременность и поездку в Пятигорск. Я много думал, как можно отвести подозрения…

Короче, ничего вразумительного я сказать не смог. Все заготовленные фразы куда-то делись, остался только детский лепет. Хорошо, что хоть собеседница соображала получше меня. Правда сформулировать все без волнения и сильного румянца на лице не получилось.

— Женя, любимый… — княгине явно не хватало воздуха. Да и мне тоже. — Я желаю тебе только счастья! Твоя невеста — замечательная девушка. Жаль, что видеться нам нельзя… Боже! За что такое наказание⁈

Ну и так далее. Короче, претензий нет, всё хорошо, никаких цитат из ненаписанной еще «Попытки ревности» Цветаевой из серии «Как живется, милый? Тяжче ли, так же ли, как мне с другим?». До чего же мудрая жена досталась Сергею Александровичу. Мне бы такую. Впрочем, надеюсь, что с Агнесс повезет. К тому же нет препятствий в виде великокняжеского статуса, да и всей семьи Романовых тоже.

Выбирался я в зал немного погодя. Мало ли кто видел нас уходящими вместе, зато выходим мы порознь, и даже из разных мест, наверное. Если бы я здесь жил и знал планировку, тоже так сделал.

По дороге чуть не спугнул репортеров светской хроники. Один, что постарше, диктовал помощнику, или стажеру, кем он там числился. Я даже заслушался.

«Невеста облачена в роскошное свадебное платье, сшитое из шелков и атласов, сливочно-белого цвета, с легким перламутровым оттенком, придающим наряду роскошный блеск. Корсет украшен изысканной вышивкой золотыми нитями и жемчужными вставками, создавая сложный узор. Узкие рукава заканчиваются кружевными манжетами с мелкими пуговками из слоновой кости. Юбка пышная, с несколькими слоями тюля и кружев, создающими эффект воздушности и легкости. Верхний слой юбки украшен кружевными аппликациями в виде цветочных мотивов, деликатно переливающимися при каждом движении. Сзади юбка переходит в длинный шлейф. Голову невесты венчает вуаль из тончайшего шёлкового тюля, окантованная кружевом ручной работы и закрепленная диадемой. На шее ожерелье из жемчуга, подаренное её отцом. В руках небольшой букет из белых роз и лилий».

Я и половины этого не заметил. Вот это профессионалы, уважаю.

Агнесс мое возвращение не видела. Она как раз мило щебетала с Лизой. Создавалось впечатление, что они знакомы довольно долго. Чует мое сердце, что паломники с проектами «Подведите меня к Великому князю, я хочу присосаться к бюджету и поиметь много денях» после такого только возрастут числом. Пока большинство из них отсекаются на уровне секретаря. Наверное, придется еще одного завести.

Зато меня попыталась взять в заложники старая компания — соучредительницы «Русского медика». Пришлось отвечать на множество вопросов, давать какие-то обещания (в основном насчет приглашения на свадьбу). Виктория в отличие от активной и довольной мамаши, выглядела бледной, сильно похудевшей. Не похоже, что роман с фотографом пошел ей на пользу. Впрочем, никаких упреков, даже завуалированных, я не услышал, а вот Елена Константиновна завела разговор о браке дочери. Дескать, надо перебираться в Питер, вон какие тут женихи толпами ходят. Вдова показала веером на Великих князей, что кучковались вокруг Сергея Александровича. Конечно, мне король сказал: «очень рад вас видеть» — один раз, «ха-ха-ха» — один раз и «проходите, проходите, здесь дует» — один раз. Только вас тут и не хватало.

— Мама! — с упреком произнесла Виктория, краснея.

— Что мама⁈ Посмотри, какое тут общество!

— Не ты ли год назад искала покупателя на семейный сервиз?

— Евгений Александрович! — Елена Константиновна умоляюще посмотрела на меня. — Хоть вы повлияйте на нее.

Давать какие-то сложные жизненные советы я не решился, отделался общими фразами, что поучаствую в судьбе Виктории. Ага, не чужой человек!

Финал помолвки состоялся уже поздно вечером, когда Сергей Александрович произнес целую речь. Восхвалял меня и так и сяк, после чего объявил. За открытия нового метода лечения наградить профессора Баталова орденом Святой Анны второй степени! Публика зааплодировала, репортеры начали устанавливать треноги фотоаппаратов.

— Прошу со мной! — я подхватил Агнесс под руку, вывел вперед. Поймал обалдевший взгляд герра Гамачека. Только сейчас, он, похоже, понял, за кого отдает свою дочь. Эх, жаль, что не Андрея Первозванного дают, но сразу два ордена подряд… И так получается жирно. Кстати, Романовский получил симметричный ответ — такую же награду. Будем как у Чехова — с Аннами на шее.

Я все думал — как именно меня «не забудут» за историю с зеленым платьем? С орденами уже и так перебор — неужели дадут-таки княжеский титул? Который прилично повысит мои шансы встать у расстрельной стенки при большевиках. Или, может, деньгами отблагодарят? Но опять получилось даже лучше, чем я думал. Уже на следующий день в клинику приехал предупредительный, прилизанный флигель-адъютант и привез приглашение от царя сыграть партию в лаун-теннис. Ждали меня к одиннадцати часам в парке Александровского дворца.

— Прошу явиться за час до указанного срока. Костюм, ракетка все будет предоставлено.