Я ковыляла к дому кузнеца, видя свет в оконце. Дороги особо не разбирала. Я не знала, как сказать ужасную новость родителям.

Постучавшись в чужую, добротную дверь, обитую красивыми металлическими завитушками, я заметила, что она не закрыта и вошла в дом.

– Нашла?! – бросился ко мне кузнец. В старом кресле под пледом сидела его супруга. Безжизненная, серая с потухшим взглядом. – Нашла?!

Я смотрела на женщину, которая повернула ко мне свое лицо.

– Нет, простите, – прошептала я.

Кузнец зарычал: “Проклятые фэйри! Ненавижу их!”. Женщина зарыдала. С каждым мгновеньем ее рыдания становились все громче и громче. Она уткнула лицо в руки, а я пыталась подобрать слова поддержки.

Кузнец бросился к жене, гладя ее по растрепанным волосам.

Я вздохнула, понимая, что мне здесь делать нечего.

Проходя мимо наковальни и молота, которые лежали так же, как их бросили в спешке, я увидела, что подков на связке стало в два раза больше. Теперь, она, словно налитая соками гроздь свисала с потолка кузницы.

Я остановилась, положив руку на медальон.

На мгновенье я обернулась кошкой, как вдруг увидела легкое сияние магии, окутывающее подковы. Чтобы не испытывать судьбу, я обернулась человеком.

– Раз, два, три… – пересчитала их я. – Двадцать шесть…

Я отвернулась, прошла немного, как вдруг, вернулась и стала снова считать их.

– Двадцать семь! – сощурила глаза я. И пересчитала еще раз. – Двадцать шесть, двадцать семь, двадцать … восемь?

У меня не сходились две тонкие грани одной реальности.

Я вздохнула и поплелась домой.

Дорога занимала не так много времени. От силы минут десять, если идти медленным шагом.

“Неужели король фэйри прав?”, – пронеслось в голове, когда я посмотрела на лес. Лес хранил молчание. Словно сытый зверь, он успокоился на время.

Открыв старым ключом дверь своего домика, я зажгла свет, задернула занавески и наконец-то сняла шляпу.

– Бэмс!

Мятые уши, почувствовав свободу, тут же встали задорным торчком.

Я лениво скинула ботинки, бережно сняла платье и надела ночную рубашку. Свет от свечей прыгал, освещая скромный интерьер двухкомнатного дома.

Он был один из самых маленьких в деревне, но за домом сохранились колышки. Видимо, когда-то кто-то собирался достроить его, но руки не дошли. Там же лежала груда старых, плесневелых досок.

Внутри дома было уютно. Некоторые вещи свидетельствовали даже о достатке. Поговаривали, что отец девушки, в чьем теле я нахожусь, женился на какой-то аристократке.

Поговаривают, но уже тише, что она сбежала из дома, или же наоборот была услана родителями подальше, чтобы скрыть какой-то позор.

Некоторые даже утверждают по большому секрету, что она была беременной, а охотник просто подвернулся под руку паникующей родне. Вот за него и выдали замуж бедную девицу, положив некоторое приданое, в которое я сейчас бережно донашиваю..

Ее портрет висел на стене в овальной пыльной рамке. На нем она была счастлива.

“Хорошо бы, где-нибудь у меня нашлась богатая тетя, которая умирая оставила бы все мне!”, – подумалось мне, пока я грела воду.

Помывшись, я вспомнила с непередаваемым облегчением, что завтра у нас выходной. И завалилась спать. Завтра нужно устроить генеральную уборку!

Уснуть теперь было не просто. Каждый шорох заставлял напрягать слух. Я слышала, как топают подлые мыши. Такое чувство, словно у них под кроватью танцевальная студия.

Где-то под окном истошно орали два деревенских кота. Это – поклонники.

С этим котами у нас очень непростые взаимоотношения. Однажды, я в кошачьем облике возвращалась из леса, как вдруг нарисовался один: “Мадемуазель, я раньше вас не видел, но уже успел влюбиться!”. И не давал проходу. “Я хочу с вами котят!”, – намекало его поведение.

Я, конечно, котят очень любила. Но планы на вечер у меня были другие. Потом к одному ухажеру присоединился второй. И сейчас они атакуют по ночам мой дом, требуя у грубой и не выспавшейся девушки отдать им милую рыжую кошку.

Накрыв голову подушкой, я попыталась уснуть. Все вертелось калейдоскопом. И красавец – король фэйри, его смех и улыбка, и рыдающая мать Николаса, и ведро воды и почти пожар на уроке… А тут еще два кота орали серенады так громко и жутко, что хотелось встать и объяснить им на популярном языке, что кошки здесь нет!

“Кем ты хочешь стать, когда выспишься?”, – задавала я себе вопрос на ночь глядя. И понимала, что для начала надо выспаться.

Я сосредоточилась, чтобы уснуть, а потом почувствовала, что и правда засыпаю…

Снилось мне, как меня обнимают, целуют под шелест листвы. Я вижу только мерцание звезд и …

– Тук-тук-тук! – послышался стук в дверь.

Я оторвала голову от подушки, осматриваясь.

– Тук-тук! – постучали мне. Я натянула чепчик, закуталась в одеяло и поползла открывать. На ходу я взглянула в зеркало. “Вызывайте скорую! Тут у человека утро!”, – проворчала я, глядя на мятое лицо. Такое чувство, что всю жизнь я спала без подушки, без одеяла, стоя на одной ноги, прислонив лицо к дверному косяку и не час назад!

– Драсте! – послышался голос кузнеца, когда я открыла дверь. – Это к тебе!

Кто ко мне? Для чего ко мне? А точно ко мне? А оно мне надо?

Я попыталась сфокусироваться, как увидела роскошную карету, стоящую на дороге.

– Ко мне? – удивилась я, глядя на мрачного серого кузнеца.

Первая мысль – обо мне вспомнила далекая родня и сейчас я стану богатой наследницей и уеду отсюда нахрен!

Поместье в три этажа с нежным названием Нахрен меня вполне устроит. А если вокруг него будет еще и сад с парком, то я готова разделить титул герцогини Нахрен.

Мечты уносили меня куда-то безбедную даль, подальше от этого гиблого уютного местечка и его красивого владельца.

– Мадемуазель! – послышался голос, а из кареты вышел строгий и чопорный, как грач мужчина с пушистыми седыми бакенбардами. Он был похож и на доктора, и на дворецкого одновременно. – Я так понимаю вы – фейри доктор?

– Кто? – переспросила я, подавляя зевок.

– Неужели я ошибся? – спросил чопорным голосом незнакомец. Судя по его вскинутой брови, он ожидал, что я тут гребу деньги лопатой. И в его глазах я выглядела несолидно.

– Кхе-кхе! – господин достал лорнет и посмотрел на меня. – Я ожидал увидеть кого-то посолидней!

– Простите, я еще не отъелась, – проворчала я. – Работа у меня нервная. Итак, что вы хотели?

Меня снова осмотрели, а я вздохнула, закатив глаза. Видимо, кто-то ожидал увидеть сурового и брутального мужика с ружьем в руках и сердечком на щеке. И чтобы он сплевывал под ноги, рыча: “Это мне феи на память оставили! Проклятые твари!”. Или старенького доктора с солидными усами и саквояжем.

– Не я, – произнес горделиво господин. – А мой хозяин! Он хочет вас видеть! И немедленно! До него дошли слухи о том, что в этой деревне живет некий фэйри доктор. И он изволит вас видеть.

Ну и слово придумали! Фэйри доктор!

– Между прочим, это новое модное слово! Из самой столицы! – заметил господин, пока я отчаянно прятала зевок в руке.

Модноотсталая я посмотрела на забрызганную грязью карету, потом вздохнула и поняла. Это способ подзаработать. Пока что я отлично зарабатываю неприятности. Так что в этом вопросе я – олигарх! – Я подожду вас в карете! – заметил господин, а я поняла, что это – никакой не господин, а какой-то слуга.

Зайдя в дом я содрала чепчик достала и почистила щеткой платье. Одно пятно на юбке никак не хотело счищаться, поэтому пришлось его размазать. Старинные часы намекнули, что меня уже ждут уже минут пятнадцать.

Водрузив на стол старинный кожаный саквояж, я стала складывать туда все, что может пригодиться.

Когда саквояж стал почти неподъемным, я проверила медальон и нацепила шляпку, пытаясь поджать уши.

Я закрыв дверь на ключ, я направилась к карете, как вдруг, не доходя до нее шагов десять услышала разговор. Странно вообще было то, что я его слышу.