Хождение на холоде, пусть и у костров, забрало больше сил, чем за весь день вместе взятый в лечебнице. Когда Ирмис и Ния управились, Джаред и Бобби уже стояли болтали с какой-то фигурой, в которой, подойдя ближе, подруги узнали Аарона.

Ирмис попыталась остановить рыжую от язвительных комментариев, но не успела. После ухода войск лорд Харфин, первый советник короля, остался в Тирре наместником, забрав сына из Башни подальше от дел под предлогом важной работы с артефактами во дворце, чему Ния не поверила ни на секунду, сильно негодуя, что и так страдающие жители получат меньше помощи, чем могли бы. Может, живя в городе и не зная деревенской жизни простых крестьян, она бы не злилась так. Но в обиде за столько погибших из-за идиотской войны, которую начали богатые лорды и прочие особы королевских кровей, местную знать целительница начала ненавидеть. И не только местную.

— Ух ты, ух ты, какие у нас тут люди! — воскликнула она на всю площадь. — Папа отпустил погулять? Не вижу за спиной толпы охранников, неразумно, вдруг кто сожрёт?

Лицо Аарона побагровело от злости, но открыть рот и ответить он просто не успел.

— Вы посмотрите, какая сытая выспавшаяся рожа! — ещё громче воскликнула Ния, а стражники начали оборачиваться. — Чем сегодня занимался? Спал до обеда, а потом гулял? Или с папой строили планы, что будете делать, если короля внезапно грохнут? Кто на престол пойдёт, ты или брат?

Рыжая только начала свою тираду, которую давненько хотелось высказать, да не было подходящего случая, ведь в лечебнице сын советника не появлялся, а в башне больше не жил, как Ирмис одёрнула её, призывая не орать при стольких свидетелях. Не время и не место.

— Твоя подруга права, — зашипел сын советника, — хватит устраивать сцены, я тебе уже объяснял, что я делаю и зачем.

Аарон был очень зол, но устраивать перепалку рядом со столькими случайными свидетелями не следовало. Тем более, скоро она дойдёт и до отца, чего ему совершенно не хотелось.

— Ну да, конечно, — хмыкнула рыжая, — короче, я иду в башню, ты со мной? — обратилась она к Ирмис, на что та кивнула головой. — Джаред? Бобби?

— Я в лечебницу, — вздохнул бугай, — сегодня дежурю.

— Я с вами, — кивнул Джаред, затем коротко переговорил с Аароном и двинулся вслед за девочками.

До башни добирались ещё дольше, ведь охранников, прокладывающих дорогу сквозь снежные завалы, уже не было. Отправив брата в столовую за едой, подруги пошли в комнату. Когда Амелии не стало, Ния не смогла больше жить в их общей комнате и переехала к Ирмис, тем более, что её соседка в начале войны уехала в родной город на юге. Правда неизвестно, выжила ли она. Теперь девочки жили вместе в те дни, когда Ния не пропадала в лечебнице.

Упав на кровать, рыжая печально осмотрела комнату. На столе так и остались лежать учебники и пергаменты, части засушенных трав, карточки с рисунками и даже человеческие кости, на которых она практиковалась с другими целителями.

— Никогда бы не подумала, что столько практики способно значительно увеличить мои навыки, — грустно протянула она, — но я не хотела бы узнавать это таким способом. Вчера я несколько часов пыталась остановить массированное внутренне кровотечение у роженицы, все силы потратила, а её спасти не смогли. Ни её, ни ребенка. Будь на моём месте магистр, он бы помог, а у меня не хватило сил… до сих пор вспоминаю её бледное лицо.

Рыжая замолчала, пустыми глазами разглядывая рисунок какой-то поганки, нарисованной ещё с Амелией. Признаться, такое мёртвое лицо перед глазами было не одно. Целительница помнила всех, кому так и не смогла помочь, начиная с убитой принцессы со снежными волосами. Тот день Ния не забудет никогда. Не смочь помочь близкому человеку — это ли не ужасно? Раз за разом думать, что можно были бы предпринять, как помешать ей пойти на тот приём после коронации. Но что толку, прошлого ведь не вернуть.

— Не кори себя, — тихо сказала Ирмис, заметив в глазах подруги слёзы, — ты прекрасно знаешь, что делаешь всё возможное. Всех сильных целителей забрали на войну, а вы и так делаете максимум. Ты не можешь помочь всем. Ты не могла помочь Амелии, никто из нас не мог, даже…

Ирмис резко замолчала, а Ния шмыгнула носом. Можно подумать, от этих оправданий ей должно было стать легче.

— Я вот вообще сейчас бесполезна как прорицатель, многое мелькает, а что толку? Лечить я не умею, из зелий не смогу сварить вообще ничего, про артефакты молчу. Вот мы с остальными прорицателями и занимаемся организационной и прочей подай-принеси работой. Ну кроме Талисы, конечно.

Пребывая в плохом настроении, девочки злобно расхохотались, вспоминая, как обман этой выскочки вскрылся. Оказалось, что никакой она не прорицатель, просто отец раздобыл где-то довольно сильный артефакт Глаз Духа — перстень, дающий некоторую возможность предвидеть. С началом войны вся учёба, естественно, прекратилась, и при распределении обязанностей выяснилось, что она вообще очень слабый маг. Единственное, что ей смогли предложить в лечебнице — это заниматься уборкой здания, уходом за не ходячими больными, перестилкой постелей и прочей подобной работой. Злилась она очень сильно, даже несколько раз устроила истерику, требуя выпустить её за ворота к папочке. Но увидев мертвецов, ждущих за пределами города, она как-то присмирела. Зато подруги не упускали возможность её поддеть всякий раз, как видели. Особенно они веселились, встречая Талису за мытьём туалетов.

— Хоть кого-то в этой жизни настигла справедливость, — резюмировала Ния.

В дверь постучали. Джаред мастерски донёс два подноса еды, не расплескав ни капли жидкого.

— Учись, сестра, — похвалился он, — не то, что ты, поди уже разлила бы всё по дороге.

— Не вынуждай меня надеть эту тарелку супа тебе на голову, — парировала она, — я не в настроении для твоих колкостей.

Брат поднял руки в знак примирения. Насытившись горячим луковым супом, девочки с удовольствием выпили по стакану горячего чая. С начала войны паёк стали уменьшать, ведь неизвестно, сколько ещё продлится зима, но спустя пару месяцев, возможно, и суп не из чего будет готовить. Когда все доели, сил у компании заметно прибавилось, а желание лечь спать сменилось на поболтать.

Джареду было что поведать, но все новости были плохие. Запасов трав осталось не особо много. На целителей и больных уходило огромное количество припасов, это при том, что большую их часть забрали с собой войска. На сколько оставшихся запасов хватит, парень сказать не мог, но по всем прогнозам ещё месяц-два и всё. Магистр Сайлас начал растить самые важные ингредиенты под магическим куполом, но не на всё имелись семена, да и сильно большой участок он поддерживать в нужном состоянии просто не мог. С артефактами ситуация была не легче. Материал-то, конечно, был, в случае чего под артефакт можно было бы приспособить любой предмет, да вот сильных чаровников в городе осталось всего два человека. И то сильных довольно относительно, потому что создать что-то мощное энергии не хватило бы даже в складчину. Уж очень много сил уходило на поддержание щита. С каждой фразой мага подруги хмурились всё сильнее, пока наконец он не закончил рассказ, и в комнате воцарилось молчание.

— А что родители? И твоя девушка?

На вопрос сестры маг просто помотал головой, заметно поникнув.

— Я много голубей послал, но они все умирают за пределами города.

— Лорники большой город, уверена, что с вашими родителями всё в порядке, — поддержала их Ния, прекрасно понимая, что в безопасности сейчас не находился вообще никто.

Внезапно в дверь постучали. Ирмис вопросительно подняла бровь, но Ния покачала головой и развела руками. Открыв дверь, прорицательница сжала губы и покосилась на рыжую, затем отступила, и в комнату вошёл Аарон.

— Вали отсюда, — рыкнула кудрявая, — иначе я выкину тебя сама, клянусь.

— Воу, воу, полегче, — вклинился Джаред, — давайте не будем так себя вести, идёт? Ты нападаешь, даже не дав человеку высказаться.