Маньяк побежит от тебя, как оглашенный. Ибо… Что ему нужно? Борьба! Насилие! Ожесточённый бой, в котором он, в конце концов, победит! А если ты к нему обратишься с любовью и лаской… У насильника просто тупо не встанет.

Кэрри смерила взглядом собеседника.

— Что-то ты какую-то фигню мне предлагаешь! — проговорила она. — Меня, значит, насилуют, а мне его, значит, обнимать… Чушь несёшь, Трой!

— Ну или вот ещё один вариант борьбы с маньяком, если этот не нравится! — сказал наёмник. — Этот способ проверенный. Если тебя насилуют, надо кричать «Пожар!». Если будешь кричать «Насилуют!», никто не прибежит. А если будешь кричать «Пожар!» — о, сразу столько народу соберётся…

— Трой, что-то у тебя один выход дурнее другого! — фыркнула Саймс. — То обнимать маньяка… То кричать «Пожар!», когда насилуют… Я же буду последней дурой, если так себя поведу!

— Ну что ж, придётся выбирать! — усмехнулся наёмник. — Либо быть полной дурой, но не тронутой, либо — оставаться очень умной барышней, но только изнасилованной!

Кэрри молча уставилась на Троя. В который раз её любовник-собеседник заводил её в тупик в разговорах.

В этот момент поезд медленно тронулся. Трой бросил прощальный взгляд на Хротцбер через «окно» в вагоне. Железная леди, окружённая своими подчинёнными, помахала им вслед; помахал рукой ей и Трой.

Поезд медленно начал подниматься в город, везя двоих беглецов прочь, в Хельц. К миру и долгожданной свободе от ставшего столь враждебным для беглого наёмника и привязавшейся к нему скинхедки Хротцбера…

Рудольф сидел в своём кабинете, развернувшись лицом к огромной свастике, оставленной здесь ещё Адольфом, прежним («безвременно ушедшим», как говорили в «Скинни») владельцем этой комнаты, а вместе с ней и всеми объектами неофашистов в Хротцбере. И, казалось бы, блондин в чёрном костюме должен был ликовать. Ещё бы! Один тот повод, что робот-убийца изрядно потрепал надежду вампиров на победу (Ирвинга, если что), уже мог привести к тому, чтобы Рудольф на радостях напился водкой. Однако тот радоваться не спешил…

Можно было отметить и то, что Мак Грейн с Французом жёстко поссорились на фоне разборок R-189 и Ирвинга. Между двумя руководителями корпораций просто летали гром и молнии; казалось, что дело может вообще дойти до непосредственно, что называется «личного» выяснения отношений. Ну, в смысле, кулаками по морде. Это так же должно было обрадовать Рудольфа — его план с пари за голову Троя давал результаты: Мак Грейн и Француз уже начали грызться.

Но, не смотря на всё это, Рудольф особо не радовался. И на то была весомая причина.

Трой и Кэрри были уже фактически в шаговой доступности от Хельца — города, находившемся в полном подчинении «Кэт-тона». Барсу не понравилась вся эта затея с объединением вампиров, фашистов и роботов против одного наёмника, что, в общем-то, можно было предвидеть. И Барс решил обломать всех троих, взяв Троя и Кэрри под свою тёплую мягкую лапу. Причём, надо сказать, ему это вполне удавалось. Беглецы сейчас сидят в вагоне поезда, вокруг которого просто битком толкутся парни «Кэт-тона» — да уж, лучшей охраны Трою с его любовницей и не пожелаешь! К примеру: Рудольф прекрасно знает, где сейчас Трой, но послать туда отряд скинхедов просто тупо не может; ведь если они столкнуться с парнями Барса, неизбежна их драка. А от такой драки и до войны между корпорациями недалеко. А война… Война сейчас никому не нужна. Рудольф помнил, что стало с Адольфом, заигравшимся в солдатики с Французом, и такая судьба его нисколько не прельщала.

Молодой фюрер встал с кресла и с задумчивым видом подошёл к окну. Нет, это всё не очень хорошо! В своём плане под названием «Большая охота» он учёл почти всё, кроме побега Троя из города, да ещё и в такое место, как Хельц. Это было очень нехоро…

И тут лицо Рудольфа осветила торжествующая улыбка. Что, любовнички? Трой и Кэрри? Решили сбежать? Нет-нет-нет, такой расклад нас не устраивает! Никуда-то вы не убежите, всё-то у меня, у Рудольфа под контролем! Лезьте вы хоть в поезд, хоть на самолёт, хоть на дирижабль… Не скроетесь вы от гнева праведного, ох, не скроетесь…

Рудольф просто стоял перед своим огромным, во всю стену, окном и с тихим смехом наблюдал, как R-189 уверенно летел по небу в сторону вокзала, с которого вот-вот должен был отбыть заветный поезд…

R-189 неукоснительно приближался к местоположению своей цели. Да, Трой, наконец-то, вылез из своего длительного укрытия, находящегося под Хротцберским мостом, и теперь он был как на ладони в зоне видимости гигантского робота. R-189 уже сумел распознать, что цель находится в поезде, но такая мелочь исполина совершенно не волновала. У него было чёткое распоряжение: уничтожить Троя как можно скорее. И не важно, где он при этом будет находиться — хоть в самом космосе!

Гигантский робот, не останавливаясь в своём полёте, обвёл взором область под ним. Да, вот он, тот самый поезд, в котором сейчас находится цель, медленно начинает своё движение в сторону города Хельц. Довольно далеко ещё от R-189, но робот преодолеет это расстояние в самое кратчайшее время.

И в этот раз выполнить свою миссию R-189 не помешает уже ничто…

Глава 10

Трой молча смотрел в так называемое «окно» в вагоне — дыру в древесной стене, открывающую вид на ночное, как всегда рыдающее небо Хротцбера. Да, Хротцбер не был бы Хротцбером, если б не сопроводил его с Кэрри в путь своим отменным, фирменным дождём. Город становился всё дальше и дальше, растворяясь в ночной дымке; колёса мерно покачивались по ходу поезда, навевая сон…

— Эй, о чём там задумался? — сквозь сонную пелену донёсся до наёмника крайне знакомый голос. — То ли задрых там, не пойму?

— Задрых бы себе спокойно! — зевнул Трой, открывая глаза. — Если бы кое-кто вёл себя хоть немного потише…

— Нет, Трой, это ты сейчас зря! — произнесла Кэрри с лёгкой усмешкой. — Спать сейчас рано — можно сказать, себе во вред! А ну как прилетит какое-нибудь творение Француза — а ты дрыхнешь! Так во сне и помрёшь!

— Ой, да прилетит — услышу! — отмахнулся от любовницы наёмник.

Но всё же при этом полностью открыл глаза и приосанился к стенке вагона. В кои-то веки устами леди Саймс глаголила истина.

— Трой, вот ты мне скажи! — внезапно обратилась скинхедка к своему любовнику. — Вот доберёмся мы, допустим, в Хельц. Ну, вот отстанут от нас все встречные и поперечные корпорации. Ну а дальше-то что? Только не говори мне, что ты в грузчики пойдёшь — уж больно смешно тебя представлять, ворочающим тюки с чем потяжелее!

— Да ну, зачем же в грузчики? — посмотрел на неё Трой. — Как был наёмником, так и останусь! Буду убивать тех, кто кому-нибудь как-нибудь насолил. Можно так выразиться, нести справедливость в этот мир! Ну, за умеренное вознаграждение, конечно! А можно и за неумеренное…

Другой вопрос в том, — продолжил Трой, — что ты, Кэрри, будешь делать в Хельце? Скинхедов там, как известно, не жалуют. Так что… Похоже, ты у нас на роль грузчика будешь лучше подходить, чем я!

— А я тоже стану наёмницей! — парировала Кэрри. — Только буду убивать одних жидов! Заказы на обычных людей брать не буду. Валить буду…

— …одних жидов, я понял! — кивнул Трой. — Это уже не наёмничество, леди Саймс. Это уже называется «геноцид»! А с такими, как бы это выразиться… взглядами, ты, Кэрри, в наших рядах долго не продержишься, поверь мне! Наёмнику должно быть наплевать как на национальность, так и на прочие другие особенности жертвы. Курит он, не курит, имеет семью, или нет, еврей он, или истинный ариец — если за его шкуру заплатили деньги, он должен быть устранён. Таковы правила нашего наёмнического мира, Кэрри.

Возьмём, допустим, извечную битву: скинхеды и вампиры. Кто лучше? На чью сторону стать? Да ни на какую! И те, и другие ставят себя выше всех остальных, считают себя лучше других во всём, а этого… Этого я не одобряю.