Слава Богу, хоть «Кэт-тон» в эту «Дурную охоту» (ой, простите! Не «дурную», а «Большую»!) не был втравлен! Янсен со стыда бы сгорела, если бы парни Короля кошек тоже, как все эти клоуны, мотались бы по всему городу, не в силах убить одного жалкого наёмника!
«Так, пока Барс, видимо, либо не хочет вмешиваться, либо обдумывает план своих действий! — отметила про себя Железная леди. — Ну, полное невмешательство — это не его стиль. Тем более, когда ведётся такая большая (и такая, по правде сказать, бестолковая) игра. Скорее всего, у него уже созрел какой-то план действий, который он может предоставить своей правой руке! А правая рука у него кто?»
Янсен многозначительно улыбнулась. «Правой рукой» у Короля кошек была она, Железная леди. А это значит одно — уже скоро её непосредственный глава призовёт Дороти Янсен на дело. И там уж…
Там уж явно скучно не будет!
А пока… Пока, раз нечего делать, то просто сидим и считаем капли!
Так, одна капля, две капли, три… Опять всё смылось!
Одна капля, две капли, три… Вновь водопад!
Одна капля, две капли, три…
Элиот Мак Грейн шагами мерил свой кабинет. Нет, то, что происходило в Хротцбере относительно Большой охоты на Троя, его совершенно не тревожило. Наоборот. Вампиру было весело. Весело впервые, похоже, за все триста лет его существования.
Весь город поднялся на уши после объявления Большой охоты. Француз выбросил на поле своих роботов вместе с главным козырем — исполином R-189. Да, эта модель, конечно, выглядела устрашающе, но… Толку-то с неё? Ну, летает этот робот по воздуху, пугая местных жителей (ещё бы! Поди упади такой хламиде!). Ну, прибил он там десяток скинхедов (что уж там этих-то ублюдков? Дюжиной больше — дюжиной меньше…). Ну и что дальше? Он убил Троя? Добрался до своей цели? Да где там! Тупо стоял и смотрел, как наёмник уезжает прямо у него из-под носа, только потому, что у того не было красных очков! Бесполезная груда металлолома ваш робот, вот что! Даже смешно!
А Рудольф, что там затеял наш любимый (неверный, проклятый неверный!) фюрер? Послал против Троя чуть ли ни пару сотен скинхедов (от коих толку, как с козла молока!) во главе с лейтенантом Кэрри Саймс — и что? В итоге эта бритоголовая дура умудрилась завести шашни с тем, кого её надо убить, и теперь вместе с ним же отстреливается от полчищ своих же собратьев! Идиотизм! Хотя… Если подумать, чего ещё ждать от неверных?..
А Ирвинг Мак Грейна… О, Ирвинг свою деятельность ещё, считай что, и не начинал. Так, припугнул немного свою жертву, показал ему всю свою скрытую силу… В принципе, тогда бы мог сразу и убить Троя, но… Будь оно трижды проклято, это солнце! Месяцами оно не появляется в Хротцбере, чтобы выйти из-за туч именно в такой день и именно в такой момент! Чёрт бы только побрал этот жёлтый блин!
В общем и целом, Ирвинг пока что действительно реально оставался самым главным и достойным претендентом на убийство Троя среди всех остальных участников Большой охоты (как, собственно говоря, и подобает быть истинному вампиру!). Ни R-189, ни мисс Саймс, похоже, на убийство Троя уже даже не претендовали. Так что, в сущности, победа в этой гонке уже была фактически у Элиота в кармане!
«Да, конечно… — подумал вампир. — Этот Рудольф — очередной неверный! Да ещё и предводитель организации всех этих низших сословий… Да, всё так! Но при этом… Какое же, всё-таки, забавное развлечение он придумал с этой охотой на Троя! Француз, говорят, радуется, как ребёнок новой игрушке, по всему городу открываются новые и новые тотализаторы на тему того, кто же всё-таки первым отправит Троя на тот свет… Да что там! Даже я сам испытываю веселье и некоторый азарт, которых я не испытывал уже сотню лет!»
Мак Грейн улыбнулся, обнажая клыки. Рудольф, похоже, заслужил быструю смерть… А может быть… Может быть, и вовсе сделать из него одного из нас? А что? Бывший предводитель неофашистов становится вампиром… Очень неплохая реклама для «Вампо»! И такой удар по самолюбию «Скинни», что…
Элиот рассмеялся. Да, перспективы перед ним в связи с Большой охотой открывались просто потрясающие…
Рудольф со своей белоснежной улыбкой созерцал своё отражение в маленьком карманном зеркальце. О, эти светлые волосы! Эти безумно утончённые черты лица! Этот решительный взгляд синих, пронизывающих глаз… Как же он хорош, ей-богу, какой же он всё-таки красавец! И только ему, только такому красавцу вообще в голову мог прийти такой блестящий, такой гениальный план, как устроить эту самую Большую охоту…
Да, он прекрасно слышал, что Кэрри Саймс, его лейтенант, его, можно сказать, главная заявка на победу во всём этом пари, что называется, переметнулась — внезапно, ни с того, ни с сего, встала на сторону Троя — того, кого ей полагалось бы убить, причём как можно скорей. Предательство, которое едва ли можно было простить? Да, возможно. Хотя, конечно, можно её оправдать — мол, никто из парней никто не спас Кэрри, когда та тонула, но… Надо было в детстве лучше плавать учиться, здесь уж ничего не попишешь. В такие минуты каждый начинает думать в первую очередь о себе, так что винить парней, что они не помогли Саймс, глупо и не обосновано.
Что ж, главная ставка на победу «Скинни» в этом забеге, похоже, прогорела, но значит ли, что Рудольф проиграл? Нет, ни в коем случае! Пари, быть может, и загублено, но Рудольф вовсе и не жаждал выиграть это самое пари!
Он ведь всё это затеял лишь с одной целью: одурачить Француза и Мак Грейна. Усыпить, что называется, их бдительность. Дать почувствовать себя настоящими победителями, этакими лидерами, возвышенными над ним, одним несчастным Рудольфом, который затеял пари, в котором даже не смог выиграть сам… Так что пусть они валят этого злосчастного Троя вместе с этой дурой-предательницей Кэрри — пусть, пусть побеждают в этом пари, а уж после… После Рудольф уже знает, как накажет пьяного от победы лидера этой гонки. Фюрер устроит ему такое, что тот пожалеет, что родился на свет!
Кроме того, то, что Кэрри теперь на стороне Троя, крайне положительно влияет на ситуацию в случае наступления… скажем так, неприятных обстоятельств. «Непредвиденными» такие обстоятельства назвать было сложно — Рудольф уже всё предвидел и продумал. Весы ведь могли качнуться и в противоположную от его победоносной стороны, в именно что «неприятную» сторону. И если раньше у фюрера на этот счёт не было совершенно никакого конкретного плана, то теперь… Теперь он есть. Да ещё какой!
«Я знал, Кэрри, что из тебя выйдет толк, когда ставил тебя на это задание! — с усмешкой подумал Рудольф. — Но, честно, даже не предполагал, что от тебя будет столько толка…»
И он, счастливо улыбаясь, посмотрел на своё отражение в зеркальце. Кто у нас такой молодец? Кто у нас такая умница? Кто у нас такой красавец, сумевший всё это устроить?
Конечно же, это Рудольф. О, твоё имя войдёт в историю! Рок-вокалисты всего Хротцбера будут петь тебе хвалебные песни, когда твой план удастся, и…
«И когда этот город станет моим! — со злорадной улыбкой подумал Рудольф. — А все остальные корпораты либо сдохнут, как последние собаки, либо отправятся в мои концлагеря…
Да, концлагеря, конечно же, запрещены в этом городе. Но я вам гарантирую… — усмешка Рудольфа стала ещё больше и ещё страшнее. — …это временная слабость этого города!»
И в синих глазах Рудольфа заиграли злые, страшные огоньки…
Ирвинг со всех ног нёсся по улицам ночного Хротцбера. Неоновые огни, разноцветным пожаром горящие со всех сторон, били ему в глаза; капли неизменного, вездесущего дождя колотили его по бледному лицу и плечам. Конечно же, вампир не предавал значения таким пустякам; за всю свою жизнь в Хротцбере он привык не обращать внимания на подобные мелочи.
И без того быстро движущийся, Ирвинг сейчас летел по городу просто со всех ног. Ему надо было убить одного человека… нет, даже не человека — существо, которое могло испортить ему и всему вампирскому народу в этом городе праздник победы в Большой охоте.
