Но тут сквозь эти мысли раздался мамин голос:

– Сынок, а ты меня вообще слышишь?

– Да-да, – очнулся от своих мыслей Валерка.

– Ты знаешь, а что если нам, после того, как ты поступишь, махнуть в августе на машине в Крым?

– Да, но… – попытался возразить он, а сам с ужасом подумал: «А как же я на пляж пойду? В плавках и с комсомольским значком?!»

– Ты еще сомневаешься?! – удивлению родительницы не было предела. – Мы будем купаться в море и загорать на пляже! Как здорово было бы проехать по всему южному берегу, через всю большую Ялту, от Гурзуфа до Фороса! Заедем и в Ливадийский дворец, и в Массандровский, и в Воронцовский. Мы же так давно мечтали об этой поездке! А помнишь, как ты в первом классе мечтал забраться на вершину Аю-Дага? Может, правда, махнем в Крым? А, сынок? – мать просто светилась от счастья, узнав, что сын взялся за ум.

Но тут ее взгляд снова упал на экран телевизора. Там, в новостях, начался репортаж о том, как в Москве идет подготовка к XII всемирному фестивалю молодежи и студентов.

«Это грандиозное событие состоится в столице нашей родины с двадцать седьмого июля по третье августа, – воодушевленно объявил диктор. – Фестиваль пройдет под лозунгом: «За антиимпериалистическую солидарность, мир и дружбу». Ожидается, что гостями станут двадцать шесть тысяч участников из ста пятидесяти семи стран мира».

– Сынок, ты слышал? Представляешь, сколько молодежи приедет?! Это что-то невероятное! Похоже, действительно состоится грандиозный праздник! – воодушевленно воскликнула мама. – Если бы я была студенткой, я была бы просто счастлива оказаться там! Молодежь из разных стран, красивые парни и девушки, веселятся, общаются, танцуют…

Она задумалась, а потом вдруг сказала:

– И знаешь, что? Крым мы пока отложим. Сынок, ты только не удивляйся. Предлагаю тебе после экзаменов, в конце июля и начале августа, остаться в Москве.

Лагунов удивленно посмотрел на родительницу.

– И тогда ты тоже окажешься среди участников фестиваля, – пояснила та. – Хорошенько развеешься там. Уверяю тебя, что эти впечатления станут самыми незабываемыми на всю жизнь!

– Ты права. Развеюсь… – побормотал вампир, а сам мысленно усмехнулся: «Впечатления были бы действительно незабываемыми, если бы я в самом деле оказался летом в Крыму, на пляже, под палящими лучами солнца!»

***

Друзья отправились втроем навестить отца Павла, чтобы сообщить ему о своих дальнейших планах и заодно посоветоваться.

Пока ехали в автобусе, Рита всю дорогу, молча и задумчиво, смотрела в окно. Новость о переезде в Москву вампирша восприняла спокойно. И даже вроде бы обрадовалась.

– Ты действительно согласна ехать с нами в Москву? – спросил ее Корзухин.

– Ну, так куда же мне деваться, – улыбнувшись, развела она руками. – Куда же я без мясокомбината?

– Это понятно, что тебе требуется «еда» и ты поедешь за ней хоть на край света, лишь бы быть поближе к новому пищеблоку. Но нам с Валеркой надо знать, нравится ли тебе сама идея ехать учиться в Москву. Или тебе придется сделать это по не воле, а на самом деле ты хотела бы остаться в Куйбышеве? – уточнил Игорь. Ему важно было это знать, чтобы убедиться в правильности своего выбора.

– Не волнуйся, мне нравится идея с Москвой. Можно сказать, что я очень даже рада, – успокоила его Рита. – Как по мне, в Куйбышеве все давным-давно стало как-то слишком обыденно. Такое тихое болотце. Короче, приелось. Мне давно хочется чего-то нового, яркого. А в столице жизнь кипит, особенно студенческая. Уж там я точно не заскучаю! Тем более, Валерка сказал, что скоро фестиваль молодежи и студентов начнется. Главное сейчас, суметь поступить в институт. Ведь мне не светит золотая медаль, как Валерке!

Шарова снова умолкла и уставилась в окно. Все это время Рита, конечно же, помогала друзьям искать какие-то сведения, необходимые, чтобы попытаться вызволить Лагунова из рядов стратилатов. Но делала это довольно пассивно: выполняла просьбы, рылась в библиотеках и архивах, но сама никакой активности не проявляла.

Шарова боялась. Но об этом своем страхе никому не сообщала. А боялась она того, что в один прекрасный день у них вдруг все получится. Надежды на это, конечно, было крайне мало, можно сказать, почти никакой. Но вдруг?

Что, если удастся найти тот волшебный рецепт, и Валерка сможет снова стать человеком? Ведь тогда и Рита тоже станет человеком. Да, больше не надо будет пить кровь, исчезнет дикая тяга кусать людей. Но в этом было одно страшное «но».

«А что, если с избавлением от вампирства вернется моя болезнь? Если это произойдет, то я вскоре умру от лейкемии!» – с ужасом думала Шарова. Она предпочла ни с кем не делиться своими опасениями и страхами. И просто с головой окунулась в эту новую жизнь, вампирскую, но зато полную здоровья. И в этих обстоятельствах постаралась быть максимально счастливой.

Вот и теперь Рита восприняла переезд в Москву как возможность начать еще более счастливую, яркую и веселую жизнь и брать от нее все.

Но при этом вздохнула: «Вот только Валерке я не нравлюсь. За все это время он так и не обратил на меня внимания. Несмотря на все мои старания. Ладно… Что же теперь поделать? Но уж убиваться из-за этого я точно не стану. Может, Москва на Валерку повлияет в лучшую сторону, и он, наконец, перестанет быть таким букой и обратит, наконец, на меня внимание?»

***

Отец Павел обрадовался приезду гостей, но при этом развел руками:

– Порадовать мне вас, ребята, увы, пока нечем. Известий никаких нет.

– Иногда лучше полное отсутствие новостей, чем плохие, – ответил Лагунов.

– Ты прав. Но я делаю все, что в моих силах, неустанно ищу, собираю по крупицам старинные документы в церковных приходах, изучаю их. К сожалению, многое уничтожено в лихие годы после революции.

– А у нас есть новость, – и Игорь рассказал о Валентине Сергеевиче, появлении вампира и убийстве в Москве. Узнав об этом, отец Павел нахмурился, покачал головой и предупредил:

– Я нахожусь далеко от столицы, и если вы туда уедете, то в случае чего оперативно вам чем-то помочь мне будет затруднительно.

– Пока еще ничего не известно. Может, это вообще ложная тревога. Но если и правда, начинается какая-то заварушка, то не переживайте, мы сами справимся. Вы нас просто благословите, пожалуйста, – попросил Корзухин. – За этим мы к вам и приехали.

– Но ты же понимаешь, Игорь, что получить от меня благословение сможешь лишь ты один, – строго ответил тот. И обратился к Валерке и Рите:

– А вам, ребята, лишь пожелаю сил и терпения в этой нелегкой борьбе. И если все будет хорошо, то потом уже постараюсь отмолить вас и ваши души у темных сил.

Отец Павел захотел побеседовать с Лагуновым и предложил ему немного прогуляться.

– Валера, ты помнишь, что с тобой тогда было, в «Буревестнике», когда тебя принесли ко мне? – начал он, когда они вдвоем медленно пошли по березовой аллее.

– Помню, – мрачно ответит тот. – Это было как во сне. Надо было срочно спасать Риту, и я нырнул в речку со святой водой. И страшно обжегся с ног до головы. Но что было дальше…

– А дальше ты уже не можешь помнить, ты был без сознания. И я тебя отмаливал. С крестом и свечами. Это было очень опасно, в тот момент ты мог погибнуть. С такими ожогами нереально выжить. Но я пошел на этот риск. Ты был во власти темных сил. Но, несмотря на это, твоя светлая сторона победила. И ты не погиб.

– Не погиб… Но и не человек… – задумчиво произнес Лагунов.

– Ты не погиб, Валера. А, значит, способен бороться. И в тебе по-прежнему есть светлое, человеческое, ради чего стоит сражаться с темными силами. Ты, несмотря ни на что, не утратил это свое истинное начало. Борись, парень!

Стратилат с надеждой посмотрел на отца Павла.

– Признаюсь, как и любой человек, я тоже иногда имею слабость неверия, – продолжил тот. – Вот и в данном случае, я не в силах осознать и принять, как вампир снова может вновь стать человеком. Не стану этого от тебя скрывать.