— Да, о твоем отце, — со скрытой угрозой в голосе сказал император. — Когда ты пропала, бедняга был абсолютно вне себя. Я представить не мог, что у него на уме! Перспектива потерять еще одну дочь! Как это, должно быть, ужасно для него!

— Да, полагаю, так и было.

— Но вот ты появилась, бороздя космос в спасательной капсуле, абсолютно невредимая! Каким-то образом тебе чудом удалось спастись с корабля, захваченного обученными и высоко квалифицированными киборгами! — он подозрительно смотрел на нее. — Не могу удержаться от вопроса, как тебе это удалось?

— Мне повезло, — солгала она. — Воспользовалась пересменкой у охранников. Полагаю, что как только я выбралась в космическое пространство на капсуле. им уже не было смысла гнаться за мной. Честно говоря, они рады избавиться от меня. Ведь я была осложнением, с которым в итоге пришлось бы справляться.

Он слегка склонил голову.

— Именно так все и случилось? Ты выбралась из каюты, пробралась до капсулы и смогла выбросить ее так, чтобы тебя не заметили киборги?

Он знает.

Или подозревает.

Облом.

— Да, так все и было.

Мгновение он напряженно смотрел на нее. Стук в дверь спас ее от дальнейших объяснений. Он посмотрел на дверь и крикнул:

— Войдите!

В комнату поспешно вошел помощник и поклонился.

— Император, сэр, пресса готова к Вашей конференции.

— О! Хорошо! — Он элегантно поднялся и застегнул сшитый на заказ пиджак. — Идем со мной, Камила. Пришло время помочь с моим маленьким проектом.

— Конечно, император, — скромно ответила она и поднялась. Пока он шел к двери, она выжидала, когда его подручные приведут гримеров и парикмахеров, чтобы помочь ему привести себя в порядок перед выходом к камерам. Когда он был готов, щелкнул своими толстыми пальцами. Она следовала за ним, словно собачонка, готовая прыгнуть, перевернуться и выполнить любые другие просьбы, если он просто оставит ее одну и позволит уйти домой.

Но стоило ей выйти на сцену в переполненной комнате для конференций, как у Камилы закралось подозрение, что скоро все станет только хуже.

— Подними правую руку. Согни каждый палец. Хорошо. Теперь попробуем с левой.

Миско стоял у входа в комнату тестирования и наблюдал через окно, как Андро проходил исследование мозговых показателей. В течение четырех дней он находился в безопасном режиме. Физически он был в полном порядке, за исключением того, что похудел на двадцать три фунта. Набрать вес не проблема, поскольку Андро уничтожал высоко питательные блюда, поставляемые персоналом больницы.

На ментальном же уровне у Андро проявлялись несколько странных симптомов. Его вербальные ответы запаздывали, и ему часто было сложно вспомнить правильные слова для ответа или заменял их похожими по звучанию. Невролог поставил диагноз аномическая афазия (прим. пер. Аномическая афазия — это языковое расстройство, которое приводит к проблемам с называнием предметов при разговоре и письме. Повреждение головного мозга, вызванное инсультом, травмой или опухолями, может привести к аномической афазии. Аномическая афазия имеет несколько других названий, таких как аномия, амнестическая афазия и аномическая дисфазия. Людям с этим речевым расстройством часто кажется, что слова вертятся у них на кончике языка. В остальном они могут говорить бегло и грамматически правильно. У них могут возникнуть особые проблемы с существительными и глаголами.) и заверил, что ее можно вылечить либо старыми методами лечения, либо заменить у Андро аппаратное обеспечение.

Но сперва Сара потребовала, чтобы техники и врачи составили карту каждого отдельного участка мозга Андро. Ей хотелось получить визуальное изображение каждого синопсиса, кровяного сосуда, процессорного соединения и аппаратного импланта. Андро спорил с ней из-за потерянного времени, но она и думать не хотела об операции с его мозгом, пока не получит всю картину. Сказать, что Андро это не слишком волновало было бы преуменьшением.

Рядом с ним хихикнул Бранко, и Миско повернулся, чтобы посмотреть, что его так рассмешило.

— Ты?.. — он не закончил мысль, отвесив вместо этого Бранко оплеуху. — Хватит его снимать!

— Ой! — Бранко резко вскрикнул, потирая затылок. — Зануда.

— Как бы ты себя чувствовал, оказавшись на его месте?

— Мне было бы смешно, если бы Андро заснял момент, когда я веду себя словно марионетка, и наложил бы на запись цирковую музыку, — абсолютно искренне ответил Бранко.

— Ты просто невероятен, — пробормотал Миско. — Сотри это.

— Нет.

— Бран!

— Миско? — Аяна, одна из помощниц Сары, осторожно позвала его из дверей.

Не закончив с Бранко, он предупреждающе взглянул на брата. прежде чем отвернуться от окна тестовой комнаты.

— Да?

— Ты нужен Саре в ПСОСИ. Сейчас, — добавила она.

У него свело внутренности. Его Сара отвлекает его от брата, значит, у нее есть новости о Камиле. Бранко протянул руку и сжал его плечо. Миско кивнул, поблагодарив за молчаливую поддержку, и вышел из комнаты.

Аяна ничего не говорила, когда они вышли из больницы и направились к зданию ПСОСИ. Он не выпытывал у нее информацию. Она была не из тех. кто разглашает информацию без особого разрешения Сары. По правде говоря, он был рад об этом не спрашивать. Если новости плохие, он не хотел узнать о них открыто. Лучше услышать их от Сары в месте, где он смог бы уединиться, чтобы справиться с этим.

Когда он вошел в главную комнату ПСОСИ, то обнаружил там Сару и ближайших членов ее команды. Руки Сары находились поверх стола с данными, над которым она наклонилась, низко свесив голову и дрожа всем телом. Он замер, осознав, что она плачет. Все присутствующие избегали его взгляда, и сердце у него в груди заколотилось. Нет. Нет. Нет. Нет.

Обретя голос, он хрипло произнес:

— Камила мертва.

Сара подняла голову. Слезы стекали по ее лицу, во взгляде застыла боль. С трудом вдохнув, она покачала головой.

— Нет, еще не умерла.

Секундное облегчение, которое он испытал, затмилось второй частью ее фразы. Сара подозвала его, вытирая лицо рукавом темной рубашки. Она прочистила горло.

— Можете оставить нас одних, пожалуйста?

Комната опустела, а он стоял, не шевелясь, его сердце бешено колотилось, а нутро сводило от ужаса. Когда они, наконец, остались одни, он сказал:

— Расскажи.

— Мой связной на Кирсе отправил зашифрованное сообщение. Из-за расстояния и количества прокси-номеров, которые нам пришлось использовать, произошла задержка.

— И?

— Вчера утром Кэмми встретилась с Шуем во дворце. За дружеской беседой, — с горькой усмешкой сказала Сара. — После состоялась пресс-конференция.

Миско тяжело сглотнул.

— И?

— И…

Сара постучала пальцем по сенсорному экрану на столе с данными и вывела на экран запись с Кирса.

На экране появилось смазливое лицо императора. Скуластый говнюк стоял за своей богато украшенной трибуной и что-то бубнил об угрозе от киборгов и необходимости расширения военных полномочий.

— Как долго это будет продолжаться? — прорычал Миско. — Его голос мне на нервы действует.

— Да, мне тоже, — сказала Сара и провела пальцем по кадру, чтобы перемотать вперед. Замедлив движение, продолжила воспроизведение. — Вот тут-то все и идет по наклонной.

Камера развернулась, в кадре появилась Камила. Его сердце воспарило и болезненно заныло при виде нее. Даже сквозь хорошо наложенный макияж и искусно уложенные волосы было видно, что она измождена. Взгляд потускнел, а на лице не осталось и намека на озорство. Кроваво-красная ткань сшитого на заказ платья облегала ее, подчеркивая изгибы. Он не мог не обратить внимания на то, что ее платье, туфли и украшения были в тон логотипа "Гражданского неповиновения".

— Выйдя в этом Кэмми дала императору толстый намек на то, что он может идти на хрен, — заметила Сара, словно прочитав его мысли. — У нее ни капли здравого рассудка.