Следом в барьер прилетел десяток плазменных шаров и он, моргнув, исчез. Случилось это ужасно не вовремя. Ещё три ящера влетели в образовавшуюся брешь и устроили бойню. Первый на ходу схватил массивными лапами сразу двух магов и сдавил когтями, переломав все кости.

Второй рухнул сверху на боевое крыло Квазара и был немало удивлён, когда ему по макушке прилетел здоровенный молот. Тварь рухнула на землю и забилась в конвульсиях, неистово молотя хвостом. Хвост, извиваясь, словно исполинская плеть, сбросил с земляного вала пятерых магов, и они полетели с двадцатиметровой высоты вниз.

Последний ящер нацелился на Львовича. Это была его роковая ошибка… На огромной скорости он устремился к главе рода, распахнув клыкастую пасть. Когда расстояние сократилось до жалкого метра, Львович сделал шаг вперёд и нанёс один короткий удар мечом. Располовиненная туша твари полетела на землю, сбив с ног зазевавшихся гвардейцев.

Пока я наблюдал за авиацией противника, проморгал одну из пылающих сфер. Она догнала Клювика и ударила в крыло, оторвав его к чёртовой матери. Коршун мгновенно потерял контроль над полётом. Нас закрутило по часовой стрелке, как вещи брошенные в стиральную машину. Но хуже всего было то, что нас уже догоняли новые сферы, а ещё земля стремительно приближалась!

Накинув на себя костяной доспех, синергию со Слаем, древесный доспех и усиление Урфина, я спрыгнул с раненной птицы за пару секунд до столкновения с землёй. Падение оказалось мягким. Чертовски мягким. Я успел создать лишь небольшую подушку из лоз, но она не спасла. Шмякнулся так, что весь воздух из лёгких выбило.

Кувыркаясь в грязи, я слышал, как неподалёку рычат легионы демонов, рвущихся к земляному валу, а в вышине краем глаза заметил Клювика. Сферы пробили его тело в четырёх местах и мой верный друг исчез. Вскочив на ноги, я призвал Фервилад.

— В грязи ты весь, ну что за вид?

Не можешь ты умерить аппетит?

Сыскал ведь славу и силён, как бог,

А ищешь угол, где прилёг бы да издох.

— Да закрой ты свою пасть, — просипел я, пытаясь восстановить дыхание.

Проморгавшись, я заметил, что в пяти метрах от меня двухметровый демон увяз в грязи по пояс. Но от его тела исходил такой жар, что грязь медленно высыхала. Впрочем, он был далеко не один. Слева и справа в грязи барахтались тысячи рогатых, а прямо по ним бежали их товарищи, используя увязших в виде моста.

Я посмотрел на стоящего передо мной. Очень скоро демон выберется, а пока он превратился в замечательный трамплин. Из-за спины рогатого возник ещё один демон, оттолкнулся от макушки товарища и полетел в мою сторону, оскалив пасть.

Полутораметровый уродец держал в руках длинное копьё с острия которого разлетались фиолетовые капли. Я дёрнулся, чтобы откатиться в сторону, но ноги увязли! Зараза! Потянулся к мане и создал десяток клинков света, которые тут же рванули к уродцу, разорвав его на части. Изрубленные куски плоти упали в грязь, залив её чёрной кровью.

Следом за за демоном шли и другие. А сражаться, стоя на одном месте я, не планировал. Впрочем, хорошо что против меня сейчас была пехота; если бы нашлись маги или стрелки, то мне бы несдобровать. Я потянулся к мане и создал в ладони гранату с ядом квакштуньи, а после зашвырнул её по широкой дуге.

Граната перелетела через увязшего демона и едва слышно взорвалась, разбросав во все стороны ядовитые иглы. В этот момент я понял две вещи. Во-первых, кожа демонов слишком прочна, чтобы иглы её пробили. Впрочем парочке рогатых иглы всё же сумели навредить, попав в глазницы. Это и привело меня к осознанию второй вещи. Не стоит накачивать жуткими ужасами тварь, саму пришедшую из кошмаров.

Истошно завизжав, из-за спины увязшего демона выскочил рогатый с паучьими ногами и брюшком. Эдакий кентавр, сверху демон, снизу паук. Безумно хохоча, по крайней мере, мне его истошное верещание напомнило именно истерический хохот, он прыгнул на меня и промахнулся. Пока демоны барахтались в грязи, я создал лозу, которая обвила меня за пояс и выдернула из размокшего чернозёма.

В следующую секунду лоза протащила меня над головой демона и я нанёс удар. Целился в голову, но рогатый уклонился и я всего лишь срубил ему пару лап. Но тот даже не скривился от боли. Демон находился в полубредовом состоянии и не особо понимал, где находится.

— Прости, мамуля, я тебя вылечу. От болезней, от старости, от жизни! Хи-хи-хи! Надгробный камень дарует тебе вечную молодость! Да, ты всё правильно поняла, я уже купил тебе укромное местечко. Хи-хи-хи! За это Абаддон примет меня в свою гвардию и подарит демоничество. Ой, да не кричи ты так. Всё равно, рано или поздно сдохнешь. А так хотя бы будет польза!

Демон орал без остановки, атакуя меня. Такое ощущение, что после введения квакштуньи он видел свою прошлую жизнь. Ту жизнь, в которой он был ещё человеком. Или, может быть, гномом? Плевать. Уйдя от удара, я одним движением отрубил ему ноги, а после снёс и голову. Но демон так и не заткнулся, а продолжил бредить, клацая зубами.

Оставаться в грязи было чистым самоубийством. Ещё немного, и демоны захлестнут меня, а врукопашную сражаться с ними я бы не хотел. Хотя, можно попробовать последний фокус. Я создал некротическую лозу, которая на всём ходу врезалась в грудину демона. Лоза с трудом пробила доспех и пустила кровь, но некротика никак не повлияла на демона.

— А вы крепкие, — хмыкнул я и зашвырнул себя с помощью лоз в сторону земляного вала.

Не прошло и пары минут, а я уже стоял на вершине и пытался понять, какого чёрта происходит? Построение распалось. Среди гвардейцев носились демоны, то и дело уходящие в тень. Они появлялись на долю секунды, наносили удар и снова исчезали. Их было немного, штук пятьдесят, но урон рогатые наносили катастрофический.

Я потянулся к мане и создал под ногами гвардии огромный ковёр росянки. Гвардейцы тут же прилипли к маслянистому растению, как и теневеки. А пока те и другие соображали, что происходит, из росянки выстрелили острые колья и насадили теневиков, словно бабочек на булавку.

Несмотря на то, что я решил проблему, мы умудрились потерять около пяти сотен магов. Слева я заметил Льва. Окровавленное лицо, надрывно дышит, сжимая в руке меч. Поодаль стоит Картаполов, покрытый инеем и сжимает за горло обледеневшего теневика. А вот и Оболенский. Расположился в первых рядах и орёт на приближающихся демонов, обещая им жуткую смерть.

— Виктор Игоревич, пока вас не было я приказал отвести гаубицы в Дубровку, — сообщил Антип, встав рядом.

Китель покрыт кровью, как будто он вспорол брюхо киту и нырнул в его внутренности, а на лице суровое собранное выражение. Оно и понятно, радоваться тут нечему. Мы потеряли немногим больше тысячи бойцов. А ведь не прошло и часа с начала сражения. Единственный, кто радовался, так это Львович.

— Ха-ха! Зятёк! Ты видал, какой я клык добыл? — Он продемонстрировал мне клык размером с ладонь, его он вырвал у летучего ящера.

— Да, отличный трофей, — машинально сказал я и повернулся к Антипу. — Что с ранеными?

— Переправляем в Дубровку, там Тимур относит их в лазарет.

— Сам? — нахмурился я.

— Почти, — хмыкнул Антип.

Дубровка.

У входа в замок сияла синеватая арка портала. Из которой то и дело появлялись гвардейцы, несущие раненых. Оторванные руки, ноги, распоротые животы, ожоги. Тимур смотрел на этот кошмар и ощущал, как ноги начинают непроизвольно дрожать. Инстинкт самосохранения кричал о том, что пора бежать отсюда куда глаза глядят.

— Живо сюда! Если не остановить кровь, он умрёт! — гаркнул лекарь из рода Львовых, безостановочно вливая энергию жизни в раненого.

Тимур опешил. Если не остановить кровь? Мужчина, которого принесли, был белый, словно мел. Правая рука отсутствовала вместе с куском плеча. Остановить кровь. Здесь больше нечего останавливать… А вот и новая жертва войны. Оторваны обе ноги, рычит от боли и требует, чтобы его вернули на поле боя.