— Да, да. Дверь, веселье, ожидание. О боги, какой же отстой, — вздохнул Драург.

— Демон молится богам? — насмешливо спросил Велерад.

— Вел, я готов молиться кому угодно, лишь бы выбраться из этой дыры! Сколько мы уже не ели таких вкусных душ? Сотню или две сотни лет?

— Больше, — согласился Велерад.

— Вот я и говорю, это полное дер…

— Да закройте вы свои пасти, пока я вас не прикончил, — взмолился Азог.

— Хе-хе. Захотел в чистилище? — посмеялся Драург и схлопотал подзатыльник от Велерада. — Козёл, — огрызнулся Драург, весело улыбаясь. — Ладно, давайте ждать. Раз уж такова воля… господина. Но когда дверь откроется, я войду в неё первым.

— Будем надеяться, что ты там и подохнешь, — вздохнул Азог.

— Лучше сдохнуть в бою, чем от скуки рядом с вами, — парировал Драург.

Я разместился в беседке на берегу реки и стал обзванивать друзей, собравшихся распрощаться с вольной жизнью.

— Да, Лев, так и поступим. Ага. До скорого. Стой! Сегодня Злата позвонит Кьяре. Скажи своей возлюбленной, чтобы она подумала о том, что она хочет видеть на свадьбе. Ага, Злата всё сделает. Да, до скорого.

Я повесил трубку и стал искать в записной книжке друга, последнего в списке, но не по значимости. А вот и он. Василий Ершов.

— Вася! Как настроение? — радостно выпалил я, услышав что трубку подняли.

— Боевое, — ответил Василий мертвецким голосом.

— Чего голос такой? Что-то случилось?

— Всё отлично. Живу, радуюсь жизни. Кхе-кхе… — Вася закашлялся и это мне не понравилось. Да и не было похоже, что он живёт и радуется. Больше походило на то, что он готовится обживать деревянный ящик.

— Точно?

— Точнее не бывает. Просто устал. Как-то многовато в последнее время событий, — ответил Ершов, стараясь бодриться, но это ему не удалось. Как будто всю радость вытащили из его души клещами. Звучало жутковато.

— Хорошо, если так. Там Злата должна…

— Она уже звонила Елизавете. Обо всём договорились, — прервал меня Василий. — Виктор, извини, мне надо прилечь, что-то голова разболелась.

Не дождавшись моего ответа, он закашлялся и сбросил вызов. Твою мать… Видать, ему и правда недолго осталось. Нет, так не пойдёт. Я не собираюсь терять друга. Оно мне и даром не надо. Где там Тунгус и мои кубы веры?

Я направился в центр Дубровки. У подножья статуи Тунгус вёл проповедь о великом спасителе. На молебен собралась огромная толпа людей, я даже навскидку не могу посчитать, сколько их тут. Пятьдесят тысяч или все двести?

— Вознесём хвалу нашему спасителю! — выкрикнул Тунгус, воздев руки к небу.

— Славься, святой! — отозвалась толпа.

Молодец, чертяка. Работает, да ещё как. Надеюсь, нужное количество кубов веры накопилось, иначе Вася может не дотянуть до свадьбы. Я направился в замок и заперся в кладовке. А больше негде, ведь спальня занята, как и большинство комнат. Призвал золотой ключик и вставил в замочную скважину. В зелёном свечении появилась лавка Ыбракхта.

— Припёрся? — спросил древень и поправил очки.

— Смотрю, здесь так и не научились обслуживать клиентов, — хмыкнул я и приложил руку к считывателю.

— Да чё вас, вылизывать? Вы и так вон какие холёные, — усмехнулся Ыбракхт. — За ключом пришел?

— А ты догадливый.

— Ну, тогда можешь валить. Тебе двухсот тысяч не хватает, — ехидно заявил торговец.

— Рассрочка?

— Нет.

— Кредит?

— Нет.

— Возьмёшь что-то в залог?

— Да чё с тебя брать-то⁈ У тебя ж хлам один, — покачал головой Ыбра.

— Что насчёт бартера? — спросил я и призвал из пространственного хранилища все имеющиеся артефакты.

— Да у меня таким хламом все полки забиты, — Ыбракхт пнул ногой ящик, и он выдвинулся, явив моему взору кучу разнообразных артефактов.

— А если так?

Я вспомнил о двух камнях душ, которые подобрал в подземном городе. Камень Лилит я оставил себе, а второй протянул Ыбре.

— Ого. Да у нас тут душеприказчик завёлся. Посмотрим. — Он взял кристалл и пристально всмотрелся в него, как будто мог увидеть его содержимое. Видимо, так и было, потому что Ыбракхт очень быстро перевёл на меня взгляд и прошептал, — ты уверен, что хочешь обменять камень на двести тысяч кубов?

— Вот же ты жулик старый. Теперь я не уверен. Кто там сидит? — вздохнул я, оперевшись на прилавок.

— Мельхом.

— Ого! Как круто! — воскликнул я с совершенно непроницаемым выражением лица. — Понятия не имею, о ком ты.

— Знаешь, мой друг. Я очень рад твоему невежеству, — расплылся в алчной улыбке Ыбракхт. — Я бы мог молча согласиться на обмен и обмануть тебя, но я честный торговец. Я дам тебе за эту душу не только двести тысяч кубов, но и пожизненную десятипроцентную скидку. Как тебе такое?

— Двадцать процентов — и по рукам, — улыбнулся я, не желая продолжать торги.

— А не охренел ли… Впрочем, я согласен. — Он спешно пожал мою руку и спрятал кристалл.

— Зараза. Чувствую, что я продешевил, — покачал я головой, при этом совершенно не испытывая никаких сожалений.

— Совсем немного продешевил. Хе-хе. Держи.

Лоза сорвала с прилавка чёрный ключ и протянула его мне. Ключик был небольшой, вот только весил он килограммов десять. Мягко говоря, я удивился. На ощупь он был ребристым и чертовски холодным.

— Всё, топай, — торопливо сказал Ыбракхт, взглянув на зазвонивший колокольчик, а после захлопнул ставни.

— Говоришь, я продешевил? — сказал я вслух, рассматривая ключик. — Разве что-то может быть ценнее жизни друга? Ладно. Это всё лирика. Пойду прогуляюсь по уютным улочкам другого мира.

— Ну чё вы прижухли? Вы ж скакуны семикрылые. Давайте, покажите свою доблесть, — расплылся в издевательской улыбке Касторкин, глядя на толпу монголов.

— Иван Викторович, иди в задницу. Гантулга велел с тобой больше не спорить, — отмахнулся лейтенант боевого крыла.

— Чего вы боитесь? Гантулги здесь нет, и если вы не станете трепаться, то он даже не узнает о нашем споре, — заговорщически проговорил Касторкин и поправил очки.

Монголы посматривали на профессора магии молний и раздумывали, что же сделать. Намять ему бока или в очередной раз заключить пари и унизить безумного спорщика. Бить юродивого не хотелось, поэтому решили заключить пари.

— Чёрт с тобой. На что спорим? — согласился лейтенант.

— На баранью ногу! Если я сделаю так, что у тебя волосы дыбом встанут, как у одуванчика, то я победил.

— По рукам. Можешь приступать, — усмехнулся монгол.

Касторкин пошевелил тараканьими усишками, хрустнул пальцами и потянулся к мане. Крошечный разряд молнии сорвался с его пальцев и должен был пролететь над головой монгола, подняв его волосы, но что-то пошло не так. Лейтёху так тряхнуло, что он задымился и рухнул на землю, трясясь в конвульсиях.

— Ой, ёй… — прошептал Касторкин.

— Придурок! Ты что наделал? — возмутился подчинённый лейтёхи и толкнул профессора в плечо.

— Да я же не знал… — начал было оправдываться Касторкин, но снизу донёсся сдавленный смех. Хохотал лейтенант.

— Ну что, усач? Готов к наказанию? Снимай портки и беги вокруг Дубровки.

— Эммм… Мужики, ну вы чего? Это слишком жестоко. Дайте отыграться, — выставил перед собой руки Касторкин, словно хотел прикрыться от напирающей толпы.

— Хрен тебе по всей морде. Проспорил? Теперь, расплачивайся, — улыбнулся лейтёха и потерял сознание.

Перед путешествием в другой мир, я решил отправиться в другой мир. Говорю какую-то чушь? С одной стороны, да, а с другой — нет. Скоро всё узнаете.

Первым делом я заглянул к Фархату. Ему выделили квартирку в первом законченном доме по проекту Фориса. Уютная двухкомнатная квартира на втором этаже с видом на стройку. Впрочем, сейчас вид из любой квартиры был именно на стройку.

Тем не менее, Фархату повезло, ведь прямо под его окнами расположилась пекарня, благоухающая умопомрачительными ароматами. Если честно, то я начал переживать за здоровье профессора магии огня. Того и гляди, не сумеет удержать себя в руках и разожрётся до невиданных размеров.