Тем не менее, как ни накручивал себя, а ответил Абраму Лазаревичу иначе:

— Хорошо, давайте попробуем договориться, только прежде ответьте мне на два вопроса. Как вы узнали, что я наблюдаю за вашим подворьем именно из-за реки? И не аукнется ли мне эта покупка в будущем? Я про вашего Яшу с его товарищем спрашиваю.

Последний вопрос глупый, сам это понимаю, но мне со страшной силой захотелось его задать и посмотреть на реакцию собеседника.

— Не аукнется, это я могу гарантировать. Более того, Яша — нормальный человек, и, возможно, вы со временем еще и подружитесь, если захотите, конечно. А по поводу «как я догадался» — здесь все просто, как я уже говорил, я быстро могу определить, умный человек со мной разговаривает или совсем безнадежный. Вы мне показались совсем не ребенком, вот я и подумал, как бы сам действовал на вашем месте. Ничего другого, кроме как проследить, не появятся ли здесь нежелательные свидетели предстоящей сделки, я не придумал. А самое удобное место — за рекой, вот я и решил проверить свою догадку, когда не дождался вас в условленное время.

Умный у меня собеседник, с этим не поспоришь. Ладно, как говорится, война план покажет, ввязываюсь в авантюру, а дальше посмотрим, куда кривая вывезет.

Что сказать, евреи здесь и сейчас — это сила, всесокрушающая и беспощадная. Яша бегал со мной по всем инстанциям, размахивая своим удостоверением направо и налево. Нет, не везде ему приходилось переть танком, были места, где ему помогали по знакомству, в милиции, например. В это время четырнадцатилетним подросткам в принципе нельзя было получить паспорт, а без документов жить, тем более одному, без взрослых, это плохая идея. Вот и пошёл Яша решать эту проблему в одно из отделений милиции и, как ни странно, решил. Как я уже говорил, четырнадцатилетним паспорта выдавать нельзя, но если очень нужно, то можно. Детям всяких там дипломатов и других специалистов, работающих за границей, такие документы выдавали.

Это случалось редко, ведь властям нужны были рычаги давления на уезжающих работать за границу, поэтому семьи чаще всего оставались в Союзе, но исключения были, и немало. Им разрешали получать документы, удостоверяющие личность, то бишь паспорта.

Если в будущем скажут, что бабло побеждает зло, то сейчас это самое зло побеждают связи и корочки от известной конторы. Уже через два дня у меня на руках был полный пакет документов от паспорта до всех необходимых бумаг для владения домом.

Яша оказался очень пробивным малым. То, что он провернул за два дня, при другом раскладе могло затянуться на неопределённый срок, в любом случае надолго. Яша — мастер решать подобные проблемы, по-другому не скажешь.

Уже после того, как закрыли сделку, и я передал Абраму Лазаревичу изумруды, Яша неожиданно обратился с просьбой.

— Саня, понимаю, что это не совсем корректно с моей стороны, но я спрошу. Как ты смотришь на то, что мы с товарищами будем время от времени тревожить твой покой и приезжать сюда на рыбалку?

Он поднял руку, как бы давая понять, что его надо выслушать до конца, и продолжил говорить.

— Ты не подумай, сильно мешать не будем, просто воспользуемся лодкой со снастями на несколько часиков, а если получится выбраться с ночевкой, то переночуем на другой стороне реки. Опять же, часто выбираться у нас не получится, так, пару-тройку раз за лето. В любом случае сильно надоедать не будем.

Я только плечами пожал и ответил:

— Да, без проблем, приезжайте, и если с ночёвкой, то ночуйте в доме, да и баней пользуйтесь, только предупреждайте заранее.

По большому счету мне действительно не жалко, а иметь в должниках товарища вроде Яши дорогого стоит, мало ли, вдруг пригодится.

Уже поздно вечером, когда мы с Абрамом Лазаревичем остались в доме вдвоем и устроили что-то вроде праздничного ужина, чтобы обмыть удачную сделку, у нас состоялся довольно интересный разговор, который нехило повлиял на мою дальнейшую жизнь. Начал его он, притом очень осторожно, что неудивительно, ведь кроме платы за дом он ничего от меня не получил, а купить изумруды ему все еще хотелось.

— Саша, надеюсь, ты убедился в моей порядочности и теперь понимаешь, что я веду дела честно?

Это вроде был риторический вопрос, и ответа на него не требовалось. Так-то вроде и да, но кому-то верить до конца — это себя не уважать, не маленький ведь, жизнь как-никак прожил. Тем не менее я кивнул, и Абрам Лазаревич продолжил.

— Я уже через несколько дней уеду из страны, и мне очень хочется выкупить у тебя оставшиеся изумруды. Там, куда я отправляюсь, они очень бы мне пригодились. Надеюсь, ты и сам будешь не против избавиться от них. Тебе здесь больше пригодятся деньги, а я куплю их за хорошую цену. Что скажешь?

По большому счету, он прав, но не до конца. Немного подумав, я ответил.

— Понимаете, Абрам Лазаревич, с одной стороны, вы правы, изумруды мне здесь не нужны, по крайней мере сейчас. Более того, они даже опасны, если рассуждать здраво. Но и деньги для меня сейчас не менее опасны, ведь их появление у меня, как только я начну их тратить, может вызвать интерес в некоторых кругах. Я сейчас не о бандитах говорю, если вы вдруг не поняли. Рано или поздно могут возникнуть вопросы, откуда у меня такие средства, а ответить мне нечего. Если с покупкой дома еще можно что-нибудь придумать, то с остальным сложно.

Про себя подумал: «такие вопросы по-любому появятся, особенно когда начнется охота на ведьм в тридцать седьмом году. Так-то, если не высовываться, пережить этот период можно без больших проблем, вот только у меня не выйдет не высовываться, наверняка засвечусь, как лампочка в ночи».

Старый еврей улыбнулся и ответил:

— Я же говорю, поведение у вас совершенно не детское. Сомневаюсь, что кто-то стал бы думать о подобных вещах на вашем месте, и я говорю не только про молодежь. Девяносто девять процентов взрослых точно так же не стали бы думать, как объяснить появление у них значительной суммы денег. Рад, что я не ошибся в вас.

Абрам Лазаревич замолчал, немного подумал и продолжил.

— Вы же, Саша, в курсе, что для получения паспорта нам пришлось записать вас как моего родственника, по-другому просто не получалось?

Да, это и правда так. Яша с улыбкой на лице спросил, не против ли я породниться. По большому счету мне пофиг на подобные вещи, главное тогда было обзавестись документами, поэтому я, конечно, согласился.

Сейчас я только кивнул в ответ Абраму Лазаревичу, и тот продолжил.

— Чтобы легализовать ваши деньги, я предлагаю небольшую аферу, воплотить в жизнь которую большого труда не составит, и стоить это будет недорого. Разумные люди давно уже озадачились этой проблемой и придумали способ реализации, — тут он как-то невесело улыбнулся. — Время сейчас такое, что надо вести себя максимально осторожно. Поэтому вы скоро получите наследство от скоропостижно скончавшейся богатой бабушки, и все драгоценности из этого наследства передадите во владение государству, за что вам выплатят солидное вознаграждение. Конечно, все это будет сделано только на бумаге. Как устроена эта схема, вам знать не нужно, но будьте уверены: если что, никакая проверка не сможет выяснить, что это липа.

Смотрю сейчас на этого представителя богоизбранного народа и задаюсь вопросом: с кем я вообще связался и что происходит?

С какой стороны ни посмотри, я точно знаю, что так не бывает. Люди с такими возможностями не общаются с простыми пацанами. И тем не менее, вот он, этот Дед Мороз, исполняющий любые желания, сидит напротив меня и улыбается, как ни в чем не бывало. Странно все и нелогично.

Предаваться дальше сомнениям и переживаниям не получилось. Абрам Лазаревич спросил:

— Так каким будет Ваше положительное решение?

— Положительным будет, — ответил я и про себя подумал: «да ну его нафиг голову ломать. Жизнь покажет, как оно дальше пойдет. Пока буду плыть по течению, а там посмотрим».

— Вот и хорошо. Тогда завтра и займемся, надо только с суммой определиться, — сказал Абрам Лазаревич и как-то хитро на меня посмотрел, будто говоря, что теперь мяч на моей стороне.