– Тогда какой дар подходит мне? – спросила я, сощурив глаза.

Мне правда было интересно, что же он думает обо мне.

– Огонь, – неожиданно изрек он.

– Огонь? – в ужасе воскликнула я. – Ты же прекрасно знаешь, как сильно я его боюсь.

– В детстве ты обожала огонь больше, чем воду. Его красота тебя завораживала и притягивала, ты могла смотреть на него вечность, даже не моргая. Но потом ты начала его бояться, и один его вид начал вызывать у тебя панику.

– Ты знаешь, что всё изменилось, огонь мне больше никогда не сможет понравиться.

– Ты не будешь бояться его вечно, я уверен, что именно он принадлежит тебе.

– Тогда, что принадлежит тебе, ответь раз ты такой умный у нас, – усмехнулась я.

– Мне ничего не принадлежит, – грусть исказила его лицо.

Дарен притянул меня к себе и сжал в объятиях.

– Не говори так, тебе принадлежит весь этот мир, – ответила я и погладила его по волосам. Он улыбнулся и ещё сильнее прижал меня к себе.

Мы ненадолго уснули и не заметили, что уже наступил день. Когда я открыла глаза, солнце ослепило и принесло боль.

– Лучше бы дождь снова пошёл, – прошипела я.

– Не говори ерунды, нам ещё не хватало заболеть, – спокойно ответил Дарен.

– Ты это говоришь после того, как мы уснули в мокрой траве.

Вместо того, чтобы продолжить разговор, он замолчал и через некоторое время засмеялся, что было сил.

– Что смешного?

– Ты и вправду зануда, – произнёс через смех он.

– Кто бы говорил. – Я встала и размяла плечи, никогда ещё они у меня так не затекали, как сейчас.

Лучи солнца играли в листве леса, под аккомпанемент пения птиц и далекого стука дятла. Казалось, словно птицы собрали свою музыкальную группу прямо в этом чарующем лесу. Однако в королевстве запрещены любые музыкальные выступления и танцы. Музыка, как говорят, имеет силу вызывать эмоции и даже вдохновлять на восстание. Мой отец вспоминал, что когда-то люди наслаждались музыкой разных жанров, которая объединяла все четыре королевства. Он читал об этом в книгах из библиотеки короля, и мечтал, чтобы и я смогла когда-нибудь побывать там. Мне интересно, как люди жили раньше, что они делали, любили ли они эту жизнь, пока магия не отвернулась от нас и не началась бойня. Есть же те, кто выжил, наверняка есть. По крайней мере были, они передали эти истории своим детям, а те своим. Хочу услышать их истории, вдруг это изменит меня.

Если дождь закончился, значит и свобода тоже, камеры вновь летают и наверняка прямо сейчас они ищут нарушителей. Пора выйти и показаться, чтобы не наделать проблем. Нельзя чтобы они решили, что мы сбежали.

На домах установлены специальные индикаторы, которые светятся зеленым, если кто-то находится дома, и красным, если дом пустует. Сейчас мама ушла на работу, так что никого нет дома. В случае возникновения чрезвычайной ситуации на улице, камеры начинают сканировать каждого прохожего, выявляя любые проблемы. Рекомендуется быть в поле зрения почаще или оставаться дома, чтобы избежать неприятных ситуаций.

Иногда я сбегаю ночью с Дареном, но только тогда, когда мама дома. Бывает, я даже перенастраиваю сигнал, чтобы он был зеленым, если она задержится на работе, так как учёные могут нарушать комендантский час. Но это не самая лучшая идея. Ведь никогда не знаешь, кто может навестить вас.

– Нам пора, – первым отозвался Дарен.

– Ты прав, нам пора.

Мы ушли с поляны и направились в город. Камеры сразу же появились у нас над головами и начали громко пищать, от чего пришлось закрыть уши, как только они перестали это делать, мы остановились и посмотрели на них.

– Что происходит? – с ужасом прошептала я.

– "Да здравствует король! Да здравствует эра мира, не омраченная войной!" – Восторженные приветствия прозвучали из камер во все стороны.

– "Да здравствует король! Да здравствует эра мира, не омраченная войной!" – хором крикнули мы.

Нам приходится говорить так, сколько я себя помню, так мы обращаемся к королю.

Камеры неожиданно улетели, и мы увидели огромный белый фургон, на его крыши стоял человек и повторял одно и тоже в громкоговоритель.

– Просим всех участников эксперимента, достигших совершеннолетия, явиться завтра в резиденцию короля в восемь утра. Просим быть пунктуальными, так как эксперимент начнется раньше запланированного времени из-за возникших проблем. Примите наши извинения за неудобства и наилучшие пожелания. Ваш долгожданный день настал. Да здравствует король! Да здравствует эра мира, не омраченная войной! – машина поехала дальше, разнося эту новость всем.

Люди вышли из своих домов, и на их лицах отражалась нестерпимая боль. Слёзы грозили вырваться из глаз, они прижимались друг к другу, словно это был последний шанс быть вместе. Я даже не смогла взглянуть на своего лучшего друга. Моё сердце остановилось, а лёгкие разрывались от боли.

– Но нам ещё нет восемнадцати, – спокойно сказал Дарен.

Его голос был совершенно обычный, он притворяется, что всё хорошо.

– Пара дней ничего не решает, мы уже внесены в список, завтра мы будем там вместе со всеми.

– Как насчёт того, чтобы пойти к тебе и попить чаю с пирожными? – улыбнулся он и взял меня за локоть.

Мы завтра умрём, а он предлагает попить чаю? Я знала, что Дарен слегка чокнутый, но не настолько же.

– Это прекрасная идея, пошли. – поддержала его я, не понимая, что делать дальше.

Мы решили забыть об услышанном на некоторое время. Может быть это будет последний чай в нашей жизни, надо провести этот день так, чтобы ни о чем не жалеть, даже если это невозможно, почему бы не попробовать, но Дарен пугает меня такой спокойной реакцией, потому что я на грани срыва.

Идя по улице, наполненной людьми, я чувствовала себя одинокой, мысли давили на меня и всё, что я хотела сделать, это спрятаться и больше никогда не смотреть в лица подростков. Я словно предчувствовала их смерть, видела, как их тела распадаются. Смерть настигла нас раньше, чем ожидалось. Дарен молча смотрел вниз, не в силах встретиться взглядом с кем-либо, осознавая, что это его сломает. Пройдя четыреста шестьдесят восемь шагов, мы добрались до моего дома и тут же вошли внутрь. Дарен опустился на колени, и я различила едва слышимые всхлипы – он не смог сдержать слез. Чтобы не последовать его примеру, я глубоко вдохнула и направилась на кухню.

Налив чаю и достав самые вкусные и любимые пирожные, политые шоколадом для Дарена, позвала друга за стол. Я стараюсь кормить его как можно чаще, чтобы тот ни в чём не нуждался. Я всё ещё не могу смотреть на него, это слишком тяжело. Видеть его боль невыносимо.