— Это не столько благородно, сколько необходимо. Благородство — привилегия избранных, кому внушили эту черту с детства. Не каждый дворянин уступит дорогу бедняку, не каждый вор пройдёт мимо денег бедняка. А когда дело доходит до похищения — каждый должен пойти и вызволить.
— Будь я вором, то не грабил бы бедняков не из благородства, а из жалости…
— И был бы благородным вором, — урезонил эльф. — Воровство тоже риск, но уж никак не благородный. Драка — риск, но много ли в ней благородства? Благородный человек даже в тяжёлых условиях не притесняет других.
— Ладно, что сделает благородный человек, встретившись в узком переулке с бандитами? Благородно попытается убежать? Или разговаривать начнёт?
— Благородство, это тебе не абсолют. В некоторых ситуациях оно уместно, в некоторых — нет. Встреча с ворами — это риск. И там место благородства занимает отвага, смекалка, что там может быть ещё… Не знаю, не сталкивался с бандитами. В любом случае, когда ты кого-то бьёшь — это уже не благородно, даже если ты защищаешь слабого.
— Женщину насилуют, я подбегаю, начинаю бить насильников — это не благородно? Другой на моём месте, мог бы просто струсить! — Эрик развернулся к эльфу, приняв вызов. Их беседу уже слышали зрители на соседних местах.
— Ты сам ответил. Это смелый поступок.
— То есть, спасти женщину от насильника — это не благородно?
— Нет. — Фил оставался бесстрастен и от души наслаждался вскипающим видом друга. — Это нормально. Так должен сделать каждый. Убежать — низко. Ты не те примеры приводишь. Есть ситуации, где ты обязан что-то предпринять: спасти кого-то, например. Но бывают ситуации, где это необязательно, если ты этого не сделаешь, то никто не погибнет, но кому-то будет лучше. Спасти женщину из лап насильника — норма. Уступить дорогу слабому на глазах тех, кто слабых презирает — благородство. Надеюсь, ты понял, о чём я.
— Это всё ваше эльфийское воспитание… — развёл руками Эрик, не зная, что возразить.
— Возможно. А человек любит облагораживать нормальные действия, это его скрашивает. У эльфов заведено не так, и пословицы, каждый придумывает для себя сам, жизнь-то разная у всех.
— Ловис, а ты что думаешь? — Эрик потрепал шакрийца за рукав.
— А? О чём речь? — увлечённый выглядыванием знакомых и ожиданием заплыва, Ловис совершенно не слушал друзей.
— Пф-ф… — Фил отвернулся.
— Когда начнётся уже гонка-то, — Эрик сместил внимание от эльфа к реке.
Гребцы, широкоплечие мужики, сред которых были даже гномы, рассредоточились по мостику, каждый у своей лодки. С сидячих мест разглядеть лица не было видно, но фанаты, сделавшие ставки, наверняка могли точно отличить одного гребца от другого, а также назвать имена и шансы на успех. Толпа внизу загудела в предвкушении грандиозной гонки. Тем более, что в этом году соревноваться приехали гребцы из соседних городов-фортов
Ещё минуту Эрик увлечённо следил за приготовлениями к старту, но в один миг, внимание парня переключилось на место, располагавшееся так же далеко от реки, как и он сам. Приврав друзьям о том, что чуть ниже сидит старый знакомый, Эрик спустился на два ряда ниже, туда, где заприметил подозрительный силуэт. Тёмно-русые волосы, убранные в хвост, вместе с простецкой серой рубашкой восстановили в памяти образ уже подзабытого Карлоса, первого встреченного живого существа в Новых Ветрах. Шестое чувство бубнило, что ошибки быть не может, уж слишком похож тот, кто сидел в зрительном ряду на образ из памяти.
Эрик до сих пор корил себя за то, что не заметил подвоха в день их знакомства. Карлос как специально ждал его у входа. Или какого-нибудь другого простачка, но попался именно Эрик. История про родственников, опоздавших к открытию рынка, звучала тогда убедительно. Хотелось просто врезать себе за собственную простоту.
Эрик уверенно раздвигал руками гномьи плечищи, человеческие спины, эльфийские руки, пока пробирался к ряду, где сидел возможный Карлос. Некоторые негодовали наглостью Эрика, некоторые не замечали, увлечённо следя за гребцами, уже рассаживающимися по лодкам. Но Эрик, невзирая на крики и молчаливое нежелание его пропускать, лез вперёд.
Протолкнувшись к нужному ряду, до отвала забитому гомонящими зрителями, Эрик смерил взглядом профиль искомого молодого человека, сидящего ближе к центру. Это был Карлос. Хитрец увлечённо переговаривался с барышней эльфийской наружности. Эрик ощутил в себе пьянящую наглость. Возможность повелевать чужой судьбой. Наверное, подобное испытывает человек, сидящий в засаде и следящий за жертвой, спешащей по важным делам и даже не помышляющей о том, что её жизнь больше ей не принадлежит.
Жертва расположилась в середине ряда, а со стороны Эрика проход перегораживали трое бандитского вида гномов — лезть через них означало неминуемую порчу собственного здоровья.
— Карлос! Дружище! Эй! — придав лицу дурашливо счастливое лицо, закричал Эрик.
Парень повернулся не сразу, ещё пару мгновений он размышлял над чем-то, но потом соизволил отвлечься от девушки и покоситься в сторону кричащего.
«Ну, всё понятно, — сделал вывод Эрик. — Имя, скорее всего, выдуманное.»
— Ты чего, не узнал меня?! — прямо в ухо крайнему гному прокричал Эрик. — Это ж я, Эрик, помнишь?
— Хорош те орать! — прохрипел скукожившийся гном. — Давай пролазь куды надо, там и надрывайся.
— От души, — поклонился Эрик, прижав ладонь к сердцу, и полез через гномов.
Карлос разглядел, наконец, рыжего мальчишку, пробирающегося прямиком к нему, завертел головой в поисках пути к отступлению, но быстро понял, что не сможет пробиться на волю через редуты тел. Поняв, что отступать некуда, он изобразил на лице улыбку, какой встречают добрых приятелей.
— А я всё думал, как тебя найти, — как ни в чём не бывало, протянул руку Эрик, попутно втискиваясь между парнем и сидящей рядом с ним бабушкой. — Вы в тот раз с Орном как-то неожиданно исчезли…
Карлос пожал протянутую руку, но до сих пор не знал, притворяется ли этот назойливый малый или всерьёз ничего не понимает.
— Да, так получилось, — неуверенно начал кумекать Карлос, — у Орна появились неотложные дела…
— Это кто? — брезгливо рассматривая Эрика, спросила эльфийка.
— Карлос, дружище, — Эрик обнял парня за плечи, — ты спал когда-нибудь холодной ночью на голой земле?
Снизу раздался громкий возглас, бородатый мужик на дальнем берегу открыл гонку. Лодки сорвались с места, толпа взревела, шум от выбиваемой из-под вёсел воды, перекрывал гомон зрителей.
Карлос, поджав губы, коротко взглянул на реку и, поняв, что посмотреть заплыв не удастся, нагнулся ближе к Эрику.
— Давай спустимся и поговорим, — сказал он так, чтобы девушка не слышала слов.
Такое предложение Эрика устраивало, и он полез назад через беснующихся гномов. Карлос следом. Эльфийка поднялась за парнем.
— Ты куда, дорогой?
Карлос сказал ей что-то через плечо и погрустневшая девушка осталась на месте. Гномы вытолкали мельтешивших перед глазами мальчишек, осыпав их бранью с ног до головы.
Оказавшись на стонущих досках причала, Эрик увидел, что народу прибавилось, и если ещё двадцать минут назад они с Карлосом могли бы, не надрывая глоток поговорить у стены из ящиков, то теперь пришлось обходить её, проталкиваясь между зеваками. Эрик часто оглядывался и проверял, не сбежал ли Карлос. О побеге тот не помышлял, на хмуром лице застыла готовность всё прояснить.
Парни остановились у корабля, где совсем недавно бригада троллей и орков грузила товары. Теперь же корабль глубже осел в воду под тяжёлым грузом, а команда, будто гроздья винограда, облепила мачты и следила за гонкой. Шум толпы хоть и гремел над всем причалом, но у швартовочных мест сохранилась всё же можно было спокойно поговорить.
— Так как тебя зовут на самом деле? — отбросив в сторону все маски, Эрик прямо взглянул на Карлоса.
— Какая тебе разница? — Карлос уже понял, что разговор намечается серьёзный. — Эрик, пойми, мы не собирались тебя грабить, поэтому вернули вещи.
