Через пятнадцать минут он вышел из «трубы», едва не сбив с ног высокого марсианина, и помчался к лифту, чтобы подняться на девяностый этаж. Ещё через несколько минут он стоял перед своим начальником. После краткого поклона, который всегда заставлял Харрингтона чувствовать себя несколько униженным, на который шеф отвечал кивком головы, он сел напротив стола начальства.

Шеф Специальной Следственной Службы Бюро Корректировок Объединённой Социалистической Республики Уилсон, если называть его полным титулом, получал приказы непосредственно из Лондона, другими словами, он был «большой шишкой», поскольку Лондон был резиденцией центрального правительства О.С.Р. Высокий и подтянутый, он вёл себя как ястреб. Чёрные глаза-бусинки смотрели с проницательного лица. Быстрый во всех своих действиях и словах, он внимательно следил за оперативной деятельностью своих агентов. Чикагское отделение (номер 3) С.С.С. пользовалось мировой известностью, во многом благодаря умелому руководству Уилсона и преданной службе таких людей, как Харрингтон и других, подобных ему.

— Рад видеть тебя, Харрингтон, — начал разговор шеф. — Надеюсь, тебе понравились последние две недели.

— Ну… будем считать понравились. Шеф, но…

Шеф Уилсон улыбнулся. Он хорошо знал своих людей, особенно человека, стоявшего перед ним. Он был молод, всего двадцать пять, но бесценен на службе.

— Ричард, у меня есть для тебя поручение… Правда, оно немного отличается от большинства других. Без сомнения, ты слышал о лунных шахтах?

— Да, шеф, хотя все мои знания о них можно выразить словами: «На Луне есть шахты».

Шеф кивнул. Очень немногие знали о них хоть что-то.

— Скоро ты узнаешь о них гораздо больше, Харрингтон. Дело вот в чём: основные металлы на Луне — это платина и родий, есть немного золота. Следовательно, месторождения представляют собой особо ценные запасы. Чтобы ознакомить тебя с твоей задачей, я думаю, лучше всего рассказать всё с самого начала.

Шеф поудобнее устроился в кресле и откашлялся.

— Несмотря на то, что космические путешествия существуют уже более трёх столетий, наш собственный спутник оставался практически нетронутым вплоть до последних пятидесяти лет. Как ни странно, первыми людьми, которые увидели коммерческие возможности добычи полезных ископаемых на Луне, были марсиане. Они довольно прочно обосновались там, несмотря на ужасные трудности, связанные с отсутствием атмосферы, и череду опасностей, которые являются результатом нехватки воздуха. Сорок лет назад, по окончании Второй мировой войны, вооружённые силы нашего мира решили изгнать их с нашей законной территории. Перемирие было подписано ещё до того, как это произошло, но по соглашению с Марсом Луна стала свободной территорией, которую любой из миров мог использовать по своему усмотрению.

— Сегодня там действуют и M. M. (М. М. - аббревиатура Марсианской Монархии) и О.С.Р. Оба правительства создали собственные станции, с которых ведётся добыча полезных ископаемых. В результате письменных переговоров участок земли на Луне считается свободным для использования до тех пор, пока на него не будет составлена «заявка». Заявки подаются и принимаются совместным межмировым Советом по лунным рудникам только после предоставления образцов руды, подтверждающих ценность заявленной территории. Количество и размер заявок также ограничены. Это, как легко заметить, не позволяет ни одному из правительств аннексировать все территории без разбора.

— Подача заявок, если не вдаваться в подробности, включает в себя исследование выбранного участка минерологом, анализ образцов руды, которые он привезёт, и точное картографирование. После того, как заявка получает подтверждение Советом здесь, на Земле, начинается утомительная и опасная работа, которая проводится на этом мёртвом спутнике.

— Четыре дня назад минеролог покинул станцию № 7 в море Облаков и не вернулся! Мы получили сообщение по радио сегодня днём.

Харрингтон, который был предельно собран, поскольку ему светила многообещающая миссия, заговорил, как только Уилсон сделал паузу.

— Если Луна — такое опасное место, почему исчезновение одного человека вызвало такой переполох?

Шеф прищурился.

— Харрингтон, ты отправляешься на Луну, чтобы расследовать смерть или исчезновение Харви Вуда, их лучшего минеролога… заметь, лучшего… и вполне возможно, что джинзи замешаны в этом.

Ричард Харрингтон не был дураком. По тону шефа было ясно, что он уверен в причастности джинзи к этому.

— Итак, Харрингтон, за последние три месяца нашими людьми было подано три заявки, и в каждом случае было обнаружено, что марсианская заявка была подана за несколько часов до этого, а этого как раз достаточно, чтобы отклонить заявки О.С.Р!

— И я должен выяснить, является ли это простым совпадением или?..

— Именно так. А теперь, Харрингтон, позволь мне напомнить тебе, что при нынешнем положении дел между Марсом и Землёй любая небольшая неразбериха может привести к ухудшению отношений и, возможно… ВОЙНЕ! Это означает, что ты должен сделать две вещи: исправить ситуацию с заявками и… держаться подальше от неприятностей в этом деле.

Доверенный агент на мгновение задумался, прежде чем заговорить.

— Очевидно, шеф, здесь ведётся какая-то подковёрная игра не только со стороны джинзи, но и со стороны участка № 7. Я прав?

— Да, за исключением того, что между марсианами и нашими людьми, как предполагается, не существует законного канала связи. Это тоже требует расследования.

— Я должен зайти так далеко, как того требует мой долг, не нарушая тонкую паутину слабых отношений между нашими двумя мирам.

— И снова ты прав, — Уилсон нервно постукивал пальцем по столу. — Харрингтон, если ты раньше использовал дипломатию, то в этом деле обращайся с ней в перчатках. М.М. по-прежнему обеспокоен ситуацией с правами чужаков на Земле, и если из-за этого начнётся война, это навсегда ляжет пятном на имя С.С.С.

— Значит, М.М. готова отстаивать свои интересы на Луне?

— Да, так же как и О.С.Р. готовы поддержать нас, Харрингтон, до определённого предела… — тон шефа стал извиняющимся, и Ричард знал, что деликатное положение дел в мире в немалой степени беспокоит Уилсона.

— А руководитель лунных шахт О.С.Р…. он… э-э-э… есть ли какая-либо возможность, что он каким-либо образом связан с этими противоречиями? — Харрингтону не хотелось бросать тень подозрения на человека, о котором он ничего не знал.

— Альгаард Содерстром, смотритель участка № 7, занимает свою должность более трёх лет. Его послужной список пока не запятнан. Усердная работа — это всё, что может сделать сын социализма, чтобы продемонстрировать свою верность нашему правительству. Большего я тебе сказать не могу.

— Хорошо, шеф, — внезапно сказал Харрингтон после некоторого молчания. — Когда мне начинать?

Из бокового иллюминатора Харрингтон, с чем-то похожим на благоговейный трепет, отразившийся на его обычно безмятежном лице, смотрел на открывающийся перед ним вид на светило, о котором так много говорилось в поэзии и прозе. Тридцать часов назад он с песней в сердце покинул Землю. Его поручение было связано с тем, что он любил больше всего… опасность. Как только он оказался в космосе — космосе, который он так любил за обещание приключений — скука спала с него, как плащ, и на смену ей пришёл интерес к жизни. Солнечная корона, бархатно-чёрное небо, немигающие звёзды — всё это было его старыми друзьями. Его надёжный верный корабль с безошибочной точностью доставил его к цели. Тридцать часов для космического путешествия — это небольшой срок, и Харрингтон был слегка удивлён, когда оказался возле Луны как раз в тот момент, когда, так сказать, удобно устроился.

После восхищённого осмотра пёстрой поверхности, которую он впервые в жизни увидел с такого расстояния, он отошёл от иллюминатора и занялся важным делом — определением местоположения станции № 7. Прошло некоторое время, прежде чем ему удалось сопоставить карту, разложенную перед пультом управления двигателем, с видимой топографией, при этом он следил за погодой по приборам, чтобы время от времени корректировать торможение. Сориентировавшись, он легко определил местонахождение моря Облаков и через полчаса оказался как раз над предполагаемым местоположением станции № 7. Он посадил свой корабль неподалёку от пропасти глубиной в пять миль, отмеченной на карте как ориентир для этой станции.