– Пипец… – вставила я свои виновато-сочувствующие пять копеек.

– Слушай дальше. Товарищ в ступоре. Понимания – ноль. В какой-то момент он, видимо, осознает, что на ревность меня не развести, и факт его существования – еще не повод мне с тобой распрощаться. Тогда он переходит к угрозам. Типа он все про меня знает, знает, где я живу, знает семью… Откуда, кстати? ФСБшник что ли какой? Не похож вроде…

– Айтишник, – понурив взгляд, созналась я.

– Ааа… тогда понятно. Так вот… все про тебя, говорит, знаю, и, если с Кристиной не прекратишь общаться, донесу жене, разрушу семью, испорчу бизнес и вообще… ходи теперь, типа, и оборачивайся. Нет, мне в жизни много кто угрожал, но чтоб какой-то прыщавый пацан… Угрожалка еще не выросла, а все туда же… И вот я тебя хочу спросить, Кристин, – а какого хера?

Я все еще сидела, опустив глаза, и медленно водила пальцем по краю блюдца. Как маленькая нашкодившая девчонка, которую отчитывает взрослый дядя. За дело отчитывает, поделом. Мне особо нечего было сказать в свое оправдание, поэтому я только и прошептала:

– Прости, Антон. Я знаю, что я коза. Но я не хотела, чтобы так все вышло.

– Не хотела она… – раздраженно выдавил Антон. – Ты же знаешь, ты – свободный человек, я ни разу не предъявлял к тебе никаких требований, ни в чем тебя не ограничивал, не устанавливал запретов. Хочешь с кем-то переспать – ради бога. Никаких претензий. Но почему ты не можешь делать это так, чтобы твои потрахушки не затрагивали других? Не умеешь держать дружков в узде – не заводи! Вот скажи, мне-то это все зачем? У меня нет ни малейшего желания общаться с твоими неуравновешенными кавалерами. Еще и драться с ними, выяснять что-то… У меня полно работы и своих дел. Хочешь гулять – гуляй, но огради меня, пожалуйста, от последствий. Кстати, мне стоит ждать еще таких буйных гостей? Много их там у тебя?

– Больше никого, – я посмотрела Антону в глаза, чтобы он поверил, – видимо, уже вообще никого… Вряд ли Данила захочет снова меня видеть.

– Вот тут ты ошибаешься, – Антон отрицающе покачал указательным пальцем, – конечно, захочет. Судя по тому, как он за тебя боролся, в этом нет ни малейших сомнений. Ты так просто не отвертишься. Обида обидой, но ради тех, на кого насрать, так отчаянно на амбразуру не кидаются. Он ведь даже не знал, кто я, что я, на что способен… и стоит ли вообще пытаться мне угрожать. Не знал, но все равно пошел разбираться, рискуя получить люлей. И даже когда получил, все равно смирением там и не пахло.

– Ты его побил? – сморщив лицо, будто досталось мне самой, тихо спросила я.

– Нет, конечно. Я не дерусь с детьми. Охрана его аккуратно выпроводила. Ну… дали ему пару тумаков под дых, чтоб успокоился, не больше. Ничего с ним страшного не случилось.

– Прости, это мой косяк, – виновато пробормотала я, а затем, немного выдержав паузу, спросила: – то есть ты считаешь, что он все еще хочет со мной… общаться?

– Разумеется, – утвердительно кивнул Антон. – Он просто так не отступит. Мне показалось, он не из той породы, что легко сдаются. Жди. Скоро он точно нарисуется. Только, пожалуйста, постарайся не втягивать меня. Объясни, что я не враг и не конкурент. Не имеет смысла меряться со мной приборами – у меня все равно длиннее. И толще. Конечно, если будет совсем какая-нибудь жесть, звони, я всегда помогу и в обиду тебя не дам. Но если все будет более-менее в рамках приличий, то попробуй как-нибудь сама разрулить, желательно полюбовно. Ладно?

– То есть между нами все по-прежнему? – удивилась я.

– Между нами? Конечно. А с какой стати нам что-то менять? – Антон подлил себе в чашку еще кипятка. – У нас все замечательно. Не вижу причин от этого отказываться. Если ты хочешь все прекратить, я пойму. Без проблем. Но это будет полностью твой выбор. Ты хочешь прекратить?

Я медленно встала со стула, подошла к Антону и, склонившись над ним, принялась обильно покрывать его поцелуями. Он немного холодно, но отвечал. Руки он в ход не пускал, и я быстро поняла, что мы еще не договорили. Тогда я, прошептав ему на ухо «спасибо», вернулась обратно на свое место.

– А ты не будешь против, если я с Данилой тоже буду видеться? Если мне, конечно, удастся его вернуть. Он вообще-то хороший парень. Местами даже невероятный. Просто вы познакомились при дурацких обстоятельствах… Едва ли ты смог это в нем разглядеть.

– Ну почему же? – Антон, поглаживая живот, облокотился на спинку стула. – Он действительно симпатичный, высокий, слащавый – все как девочки любят. В такого трудно не влюбиться. Наверное… Еще и дерзкий. Я тебя прекрасно понимаю. И да, ничего против я не имею. Это твоя жизнь и только тебе решать, как ей распоряжаться. Кстати, если ты правда хочешь его вернуть, переходи в атаку – напиши, что больше не хочешь его видеть.

– Зачем, Антон? Я же хочу…

– Уверяю тебя, он тут же прискачет. Сейчас он на коне, сейчас он жертва и поэтому диктует правила. А ты – виноватая мразь, которая должна перед ним на коленях ползать. Переверни ситуацию. Скинь его с его пьедестала, и увидишь, что будет. Хочешь, напиши прямо сейчас, пока я здесь. Если что, подстрахую.

– Давай, – сразу же согласилась я, не имея собственных идей получше.

Я сходила в прихожую за телефоном, который привычно для наших с Антоном встреч оставила в сумке на беззвучном режиме. Мне действительно было бы спокойней и проще поговорить с Даней в присутствии Антона и под его чутким присмотром. Вернувшись на кухню, я набрала текст: «То, что ты сделал – отвратительно. Не ожидала от тебя такой мерзости. Не звони мне больше, не хочу тебя больше видеть» и показала Антону.

– Нормально так?

– Нормально… отлично, – одобрительно улыбнулся Антон, – только грустный смайлик добавь в конце. Ты на него не зла – ты разочарована. И отправляй.

Звонок раздался меньше чем через минуту. Это был первый раз, когда Даня сам мне позвонил с момента разлада. Получается, Антон оказался прав. Я вопросительно на него посмотрела.

– Не бери! Чего ты на меня смотришь? Ты же не хочешь выяснять отношения по телефону? Надо – пусть приезжает!

Я послушно отложила телефон в сторону. Даня отказался упорным малым – через совсем чуть-чуть у меня накопилось уже с десяток пропущенных. Потом посыпались сообщения. Мы читали их с Антоном вместе, и он постоянно останавливал меня от попыток ответить. Он говорил, что я уже сделала свой ход, и жалкие смски в ответ меня не должны устраивать. Этого недостаточно.

– Ну все, вот сейчас он у тебя на крючке, – в какой-то момент заключил мой мудрый советник. – Заметила, как изменился тон?

– Ну да, есть немного…

– До него постепенно доходит, что теперь подвис он, и в заднице теперь – он. Осталось самое главное – не отходить от этой стратегии. Запомни: ты диктуешь правила, ты говоришь, что и как будет. Ты права – он не прав! С этого момента ты хозяйка положения, и отныне это его забота искать компромисс. Смотри, не прогнись раньше времени.

– Я поняла, – я определенно видела, что тактика Антона проносит результат, правда, пока не до конца понимала, какой именно.

Сообщения постепенно затихли – видимо, Даня осознал, что отвечать ему я не собираюсь. Антон строго настрого запретил мне выключать телефон или блокировать контакт. Также он велел продолжать читать входящие сразу, как можно быстрее. Это служило доказательством, что я все еще заинтересована. Это было последней соломинкой, которую я оставляла, провоцируя тем самым Даню на более решительные действия.

– Сегодня ложись спать пораньше, и выключи весь свет, – сказал Антон, по-видимому, собираясь уже уходить. – И да, лучше разомкнуть дверной звонок.

– Думаешь, заявится?

– К гадалке не ходи… Я думаю, он уже вызвал такси. Так что держись. А я поехал, мне уже пора. Я попрошу сейчас своих ребят подъехать, подежурить у подъезда на всякий случай. Если будет сильно в дверь долбиться или еще что-нибудь неадекватное выкинет, просто помигай светом на кухне – они поймут. Ну или мне звони. Но мой тебе совет – дверь сегодня не открывай. На горячую голову разговаривать бессмысленно и даже контрпродуктивно. У него и так сегодня был стресс. Пусть успокоится, осознает всю глубину ямы, в которую сам себя загнал, а уж потом и поговоришь с ним. Будет покладистей.