Пустое кладбище оглушил пронзительный крик. Он пронёсся над могилами и ударной волной отразился от деревьев, подняв в небо огромную стаю ворон…

Этот звонок в дежурную часть сразу внёс свежую струю в рутинную работу одного из питерских отделений полиции. После пьяных драк, бытовухи, квартирных краж это было что-то новое. Сцена, которая предстала глазам полицейских, явившихся на место преступления, была достойна какого-нибудь голливудского фильма ужасов.

Борис Мухин, следователь уголовного розыска, сосредоточенно блевал на и без того загаженную кладбищенскую землю. Неподалёку ритмично поблёвывал молодой парень-стажер, приехавший с судмедэкспертами. Сначала Борис хотел отбежать подальше, чтоб не портить картину преступления, но донести содержимое желудка он смог только до соседней могилы.

«Хорошо хоть прямо на «мясо» не вырвало», – подумал Борис.

Вроде бы за годы службы он такого насмотрелся, что считал себя мужиком со стальными нервами. Но, видимо, они были недостаточно крепки. Больше всего ему не хотелось оборачиваться. Потому, что смотреть на кровавый винегрет не было никакого желания. Причем не все из мертвяков были свежие. Это шокировало больше всего.

«Зверское убийство и дичайший случай вандализма, совершенный с особым цинизмом», – так он решил в общих чертах охарактеризовать то, что произошло на кладбище. Но это была формулировка для официальных бумаг. Про себя Борис описал всё это емким русским словом «пи..дец». Внутренне с ним были солидарны все живые присутствовавшие.

По-быстрому сделав всё, что от него требовалось, он поспешил удалиться подальше от этого чертового пятачка, напоминавшего скотобойню под открытым небом. К тому же работа не закончена. Она можно сказать, только начинается. Ведь трупы – это больше работа криминалистов. А ему надо восстановить картину самого преступления и того, что ему предшествовало. Поэтому необходимо поскорее осмотреть всё вокруг. И сделать это надо до темноты, всё же ноябрь на дворе – не успеешь оглянуться, а уже ночь. К тому же очень не хочется ехать сюда завтра.

На самом деле место убийства нашли не сразу. Сообщив, что на кладбище валяются полуразложившиеся трупы, неизвестный мужчина не стал дожидаться полиции и повез в больницу свою мать, которой от увиденного стало плохо с сердцем. Ничто не предвещало в этом происшествии осложнений. Ну, выкопал какой-то идиот несколько трупов. Дураков на Руси ещё лет на сто припасено, как говорил один замечательный персонаж в хорошем советском фильме «Чокнутые».

Нет, всё оказалось не так просто. Кроме мертвяков, присутствовали признаки ожесточённой борьбы и следы волочения. Собственно, благодаря им к месту трагедии и вышли. Борис шлёпал промокшими ботинками по раскисшим кладбищенским тропинкам. И ломал голову над всем этим нелепым бардаком.

«Что здесь случилось?» – этот вопрос сейчас был для него самым главным. Улик пока нет, но то, что он увидел, подсказывало простую картину. Группа злоумышленников (а в том, что здесь работала группа, он даже не сомневался) совершила убийство сторожа по предварительному сговору. А после расчленила тело пострадавшего. Его голову, кстати, так и не нашли. Потом эти отморозки вырыли несколько трупов и разбросали вокруг. Непонятно только зачем.

Со стороны окна у дома всё истоптано. И следы такие, характерные, будто серьёзная драка была. С кем дрался сторож? Кругом валяются фрагменты человеческих тел в разной степени разложения и такие же трупы в разной степени комплектности. В том смысле, что у каждого тела, что-то отсутствовало. Рука, нога или даже голова…всё это валялось тут же в грязи, отрубленное чем-то острым. Всю эту падаль кто-то набросал, чтобы запутать след? Может, следствие уже движется не в том направлении, упуская что-то важное? Слишком много тут всего несуразного, чтобы говорить о чём-то наверняка. Вроде всё на поверхности, но привыкший рационально мыслить Борис наотрез отказывался признавать очевидное. Он в сердцах сплюнул под ноги и недоумённо огляделся.

– Ладно, – решил он. – Раз уж всё равно нет ни одной дельной мысли – буду работать с тем, что есть.

Вот здесь, наверное, сторожа повалили на землю и потащили к месту его страшной гибели. Вдруг нога Бориса запнулась обо что-то в грязи. Он с удивлением уставился под ноги. Перед ним валялась, облепленная грязью и ещё чем-то гадким, сабля. Самая настоящая сабля, как в историческом кино. Откуда она здесь? Может, это ею порубили в винегрет мертвяков? Ладно, выясним.

Значит, сторожа скрутили и потащили убивать. А почему не здесь? Подальше от случайных глаз? Борис вспомнил место убийства. Тело сторожа, точнее, то, что от него осталось, лежало на опрокинутой гранитной плите надгробия. Что-то много сложностей. Мертвецы, сабля, прочее. Какие могут быть враги у сторожа? Собутыльники? А что ж тогда не пристукнули его как-то менее изощрённо, по-народному? Какой-то ритуал? Может, сатанисты?

Судя по следам, злоумышленники явились сюда откуда-то с дальней границы кладбища. Борис двинулся в том направлении, радуясь тому, что воздух заметно посвежел и можно наконец-то вдохнуть полной грудью, не рискуя потерять сознание от мерзкой вони. Протоптанная чьими-то ногами тропинка привела его к разрытым могилам. Вот откуда взялась гнилая мертвечина. Могилы и могилы, разрытые и разрытые. Но что-то Борису очень не нравилось. Он смотрел на них и не мог понять, что. А когда понял, всё вдруг стало на место.

Простая, пугающая и абсолютно безумная догадка, объясняющая, как мертвецы оказались не там, где им положено было быть. Она кричала во всё горло, что всё именно так, как выглядит. Колени Бориса предательски дрогнули, и он уселся на могильную оградку.

– Никто ничего и не выкапывал! Трупы вылезли из могил сами и …

Мысли беспорядочно метались у него в голове. Борис воровато озирался по сторонам, будто кто-то мог их услышать. Внимательно осмотревшись вокруг, он вдруг увидел ногу, обутую в высокий ботинок. Этот узор протектора подошвы был ему знаком, он уже видел его сегодня. И там, где погиб сторож, и за сторожкой, и… да везде! Тут Борис почувствовал, что к нему вернулось самообладание. Это была самая настоящая удача! В могиле валялся человек. Причём вполне себе живой и свежий. Только без сознания. Вот он, один из виновников всех этих мерзостей! И никакой тебе чертовщины!

Молодой человек, найденный Борисом, действительно был жив. Пока жив, но без сознания. С раной на голове и переохлаждением. Парня увезла машина скорой помощи. После, уже по темноте, уехали полицейские. Борис пришёл домой, после ужина выпил водки и почти сразу же повторил. Надо было подлечить разгулявшиеся нервы. Это ж надо, мистика всякая да чертовщина в башку полезла. И ведь поверил почти в дурь эту сверхъестественную! Да и вообще! Это дело грозило превратиться в мутный висяк, но теперь всё гораздо проще. Парня подлечат, а потом им займётся он, Борис. Парень выдаст своих подельников, и все они дружно сядут. Борис любил, когда подозреваемые садились. Не все из них были виновны, но если дело вел Борис, то подозреваемый гарантированно садился. Ему это очень нравилось, что-то вроде спортивного интереса. Борис улыбнулся своим мыслям и выпил ещё.

В это самое время, в выстывшей и осиротевшей сторожке раздался стук в пол. Через минуту он повторился и зазвучал гораздо настойчивее. Никто не спешил впустить старого друга во вкусно пахнущую едой и табачным дымом комнату, где так уютно трещат дрова в камине, а Петрович всегда рад угостить хорошим виски. Мощный удар отбросил крышку люка, и гость выбрался из подпола. Кругом было темно, холодно и сильно воняло гнилым мясом. И Петровича не было. Гость включил налобный фонарь, и узкий яркий луч разрезал тьму.

Гость обыскал сторожку и пришёл к выводу, что Петрович ушёл. Он с кем-то дрался. Выходить на улицу ему совершенно не хотелось, но, похоже, придётся. Выбравшись наружу, ночной гость почти полностью повторил путь Ника и Бориса, с той разницей, что свой поиск гость закончил на месте гибели Петровича. Естественно, останки растерзанного тела увезли в морг, но он чуял, что именно здесь его старый друг принял страшную смерть. Тишину наступающей ночи разорвал дикий, нечеловеческий вой, полный смертной тоски, боли и одиночества.